Ну вот, теперь у него уже ослица заговорила!
Я в сердцах стукнул кулаком по кнопке «Остановить просмотр» и отъехал к своему столу.
Надо бы заняться работой, но когда у тебя в напарниках Корч, невозможно полностью на чём-то сосредоточиться: мысли то и дело возвращаются к какому-нибудь его идиотизму. И не беспочвенно. Ведь именно мне придётся потом всё это переделывать, так что двойной объём работы практически всегда обеспечен. Ни у кого больше ни в одном отделе нет такого бездарного и ленивого напарника. Основной приём его работы -«Deus ex machina»: в самом деле, зачем нужно ломать голову в стремлении обставить всё реально и достоверно, если проще прибегнуть к искусственной развязке? Вот и получаются у него всякие манны небесные, расступившиеся моря и Иерихонские трубы.
Я даже застонал при мысли о том, сколько придётся угробить времени, исправляя эти Корчевы «шедевры».
К нам его перевели из отдела мифологии Рима, когда обнаружилось, что он попросту реализует уже созданные другим отделом древнегреческие мифы, меняя только имена богов. Другого вообще бы выгнали взашей, а Корча перевели на Библию, то есть, получается, повысили. Впрочем, втихаря поговаривают, что он – какой-то родственник Главному, и это, конечно, всё объясняет. «Римляне», тем не менее, бунтуют до сих пор: все категорически отказываются переделывать, и вроде бы даже есть негласное указание их шефа оставить всё, как есть. Может, мол, никто и не заметит.
Наше начальство из этой ситуации сделало правильные выводы. Шеф привёл ко мне Корча (лопоухого коротышку с отсутствующим взглядом) и торжественно объявил, что мы с ним теперь – одна группа, именно как от группы и будет приниматься и оцениваться наша общая работа, невзирая ни на какие коэффициенты трудового участия. Лицемерно улыбаясь, он пожал нам руки, не уставая повторять, что мы теперь – как семья («Хорошо ещё, что мужем и женой не объявил», - мрачно подумал я), поэтому всё у нас пополам – печали и радости, успехи и неудачи.
И скоренько ушёл, донельзя довольный, разумеется, своим поистине гениальным решением.
Терпеть не могу штампов, но что поделать, если и в самом деле стук захлопнувшейся за шефом двери был очень похож на стук крышки гроба?
Шансов отмазаться у меня не было никаких. И виноват в этом я сам: работа мне очень нравилась, я творил с увлечением и, благодаря этому (ну и, конечно, своему таланту) был в отделе сотрудником №1, признанным лидером и авторитетом. На кого ж, как не на меня, спихнуть такой подарочек?
«Работу нужно выполнять на добротном среднем уровне! – догадливо, хоть и с некоторым опозданием, подумал я тогда. – И придраться никто не сможет, и грузить чрезмерно не будут!»
Насколько было б проще, будь мы писателями! Ну, написал он чушь несусветную, а я выкинул его вариант и написал по-своему. Минимум затрат. Но мы – Творцы. Каждый эпизод нужно внедрять в реальность, проживать вместе с землянами, подталкивая их к совершению именно тех поступков, которые мы им определили. Только в том случае, если будут реальные, живые свидетели и участники событий, Библия, которую мы для них создаём, сможет стать их Священной книгой, они будут верить ей и по ней сверяться.
Я тоскливо прикинул, сколько мне придётся переделывать – получилось 18 эпизодов. Неслабо. Если я буду на каждый эпизод тратить примерно…
Мои размышления прервал звонок шефа. Тема его никакой загадки не представляла. Досадливо морщась, я нажал «Ответить с видеосвязью» и попробовал согнать с лица то выражение, которое после прихода Корча никак его не покидало.
- Видел уже? – после краткого приветствия с кислой миной спросил шеф. – Что скажешь?
- По-моему, замечательная работа! – бодрым голосом соврал я и весь внутренне сжался в ожидании неизбежного удара.
К счастью, удар оказался всего лишь акустическим.
- Ты что, издеваешься? – завопил шеф, с удовольствием заметив, что я вздрогнул. – Бросай всё и переделывай именно это! Ты же знаешь, что после переделки эпизод стирается из сознания людей не полностью, и чем дольше длится период между корректировками, тем прочнее в памяти удерживается первый! Лети туда стрелой и думай на ходу!
- Да что тут страшного-то, шеф? – продолжал упрямиться я. – Ну, подумаешь, заговорила ослица. Так ведь на то он и Бог, чтобы творить разные чудеса. Это даже полезно: чем могущественнее вседержитель, тем охотнее в него будут верить. Особенно в безвыходных ситуациях, когда никто кроме помочь не в силах.
Шеф неожиданно успокоился.
- Я вижу, - язвительно произнёс он, - что ваша совместная с Корчем работа уже приносит свои плоды… Да только не те, на которые я рассчитывал! – снова заорал он. – Я думал, ты его подтянешь до своего уровня, а получается, он тебя опускает до своего! Ну, при чём тут диалог с ослицей! Это-то как раз в рамки укладывается. Я о смысле! Какие выводы из этого сделают люди? Осёл для них – самое глупое, упрямое и тупое животное. А значит, Валаам пошёл проповедовать имя Божье с подсказки… сам понимаешь, кого.
Да я и сам всё это знаю. Оставалось только смириться… но тут в моём мозгу яркой путеводной звездой сверкнула некая мысль.
- Нет, - сказал я, пытаясь сделать это твёрдым голосом, - вывод здесь может быть только единственным и абсолютно противоположным: если уж глупое животное знает, какой бог истинный, то стыдно человеку не понять этого.
Шеф задумался.
- Ты уверен? – спросил он уже совсем с другой интонацией.
Ага, вспомнил всё-таки, кто здесь лучший сотрудник! Я даже не соизволил кивнуть, просто с безразличным видом продолжал смотреть на него. Практически, я ему сейчас дал понять, что он сморозил глупость, но пусть этот вывод для себя он сделает сам. Начальника необходимо время от времени ставить на место, иначе он вообразит, что и в самом деле кое в чём разбирается, и уж тогда держись! Забросает тебя тупой и бессмысленной работой, а всю ответственность за неудачи будет сваливать на тебя: в конце концов, ты ведь это делал!
- Ну, ладно, если ты так считаешь… Хорошо, оставим в покое этот эпизод…Но если что – разговаривать с Главным будешь ты!
Конечно же, ему нужно подстраховаться!
- Вот что, Фрэн, - он уже полностью переключился на другое, но теперь, чтобы реабилитироваться в собственных глазах, ему просто необходимо, чтобы именно он чем-нибудь меня загрузил, - ты что-то долго возишься с той темой… по Давиду… Словом, хватит тянуть, решения проблемы жду от тебя в течение двух дней.
И, явно опасаясь, что сейчас опять на чём-нибудь проколется, кивнул мне и быстро отключился.
Ладно, хотя бы от одного эпизода отделался. Впрочем, с Давидом – это тоже не подарок. И я стал анализировать весь этот период.
Что и говорить, поработали мы хорошо! Задача была неслабая: из множества небольших убогих городишек, принадлежавших, к тому же, разным племенам, непрестанно воюющим друг с другом, слепить мощное объединённое Царство Израильское и Иудейское. Но это не показалось нам сложным, поначалу мы даже планировали сделать это в царствование Саула, и вроде бы всё получалось. Высокий, красивый, талантливый военачальник, Саул быстро завоевал доверие и любовь народа. Чтобы сделать процесс необратимым, мы ещё при его жизни параллельно повели линию Давида: царю нужен был надёжный и столь же любимый народом преемник. Ох, как заботливо мы его создавали! Стэн сделал его простым пастухом, к тому же, младшим в семье; я предложил, чтобы Голиафа он победил не мечом, а камнем из пращи; Свирт самолично обучил играть на арфе, а Брук написал для него пару десятков псалмов, и они вместе их распевали.
В общем, всё шло просто замечательно, пока у нас не появился Корч. Будучи наслышан о его лени и склонности к плагиату, я сознательно поставил его на самый запутанный и сложный период: популярность Давида всё растёт, Саул уже явно видит в нём удачливого конкурента и пару раз, впадая в ярость, пытается прикончить. Это нас не устраивало, и мы всячески пытались их примирить. Мне – не без труда! - удалось всколыхнуть ближайшее окружение Саула, и под их давлением Саул был вынужден выдать за Давида свою младшую дочь Мелхолу. Таким образом, Давид становился родственником Саула, и мы не без оснований считали, что дело сделано: надо быть окончательным глупцом, чтобы полагать, будто такие искренние друзья, как Давид и Ионафан, не смогут в будущем полюбовно решить вопрос о престолонаследии.
Так вот, я загоняю Корча в этот период с единственным заданием: отслеживать ситуацию. Любой бесталанный лентяй понял бы: это предел мечтаний! Можно годами ничего не делать, кроме составления отчётов с перечислением вымышленных нежелательных ситуаций, кои, якобы, удалось предотвратить или переделать.
Но я тогда ещё не знал, что у Корча уже давно выработался комплекс неполноценности на почве отношений с женщинами. Любая из них с первых секунд знакомства чувствовала, что он из себя представляет как мужчина и быстренько его заворачивала. Поэтому не было у него более горячего желания, чем завоевать хотя бы какую-нибудь, и уж тогда бы он на ней за всех отыгрался! И, конечно, чем выше будет общественный статус этой женщины, тем большее количество бальзама возольётся на его, Корчевы, раны.
Словом, сразу же по прибытии на место в образе Фалтия из Галлима этот недоумок решает замахнуться ни более ни менее, чем на дочь царя Мелхолу! Он привозит Саулу целый обоз роскошных подарков, заверяет его в полной своей преданности и сообщает, что жители Галлима, все, как один человек, смиренно просят включить их город в состав сауловых владений, после чего легко и непринуждённо получает статус приближённого к царю вельможи.
Интересно, выжидал он хоть сколько-то просто ради приличия, прежде, чем приступить к своему плану? Лично я думаю, что в тот же день на праздничном обеде Корч сообщил Саулу, что его заклятый враг Давид заимел ещё двух жён, чем, конечно же, нанёс несмываемое оскорбление и самому царю, и его дочери.
Приглашаю в наш 8-й конкурс фантастики
С уважением
Александр