Воин магистрали. Часть 2.

   ...Вскоре Делфа свернула к крайнему слева "рукаву" транспортной развязки, они въехали на изогнутую размашистой дугой эстакаду.
  Отсюда молнии казались еще более яркими, но звук мотора, который Делфа теперь заботливо приглушила и собственная ее шумоизоляция почти не пропускали в салон звукк грома.
  Озаряемая вспышками молний и омываемая начавшимся ливнем, Делфа повернула, следуя изгибу моста-эстакады и начала спускаться вниз, на дорогу, ведущую к стэлле с названием города, до которого они и хотели добраться.
  Делфа давно выключила музыку и Андрей, держа расслабленные, но всегда готовые полновластно взяться за руль машины, руки на руле. слушал сейчас шум воды, рассекаемой широкими шинами Делфы, свист ветра и рокот ее двигателя...
   ...Стеллу с названием города - сверкающий в свете фар металлический обелиск с вертикально расположенной на нем надписью из крупных красных букв, они миновали через семь минут.
  Теперь Делфа снизила скорость до разрешенной, пригасила фары и сделал более светлым стекло в водительской двери.
  Андрей заметил далеко впереди светофор, мигавший своим желтым "глазом", что было обычно в этот час.
 Там, возле светофора, находился знак "СТОП" и Андрей подумал о том, может ли Делфа "читать" знаки?
   Гадать не хотелось, скоро Делфа сам должна была дать ответ на этот мысленный вопрос.
  Скоро Андрей убедился - то-ли с помощью каких-то датчиков, то ли каким-то внутренним чутьем, но Делфа "понимала" дорожные знаки. Она плавно сбавила скорость и на несколько секунд замерла у линии перед знаком "СТОП". Затем, так же плавно, тронулась и ускорилась.
  Через десяток метров дорога повернула и повела их к городу, который уже виден был отсюда в виде сотен светящихся точек и пятен. сполохов неоновых вывесок и мигающих "глаз" ближайших светофоров...
  Пока ехали по центральной улице города, Андрей попросил Делфу: "Делфа, я хочу увидеть место, куда мы едем. Покажи мне.".
  Машина спросила: "Показать на карте или в объемном изображении?".
  Андрей ответил: "Достаточно будет карты.".
 И Делфа незамедлительно вывела на экран над рулем участок карты, на котором рубиновым светом пульсировал значок в виде красного креста.
  Отследив по карте путь до него, Андрей произнес: "Хорошо, веди к этому месту. Все правильно.".
  Делфа ответила: "Я знаю.". Андрею показалось, что в ее голосе присутствовали тонкие нотки хвастовства...
 Вскоре они съехали с ярко освещенной центральной уллицы на проспект Пирогова, который вел к выбранной ими больнице. А еще через несколько минут Делфа плавно остановилась у входа в больницу, выбрав такое место, чтобы Андрей не вышел из машины прямо в лужу.
  Здесь машина открыла обе двери и Андрей снова вышел из машины и, обойдя ее, подошел к правой двери.
  Он аккуратно поднял на руки девушку и, обходя лужи, понес ее ко входу в больницу.
  Охранник, который,очевидно, сразу увидел его, уже открывал дверь и ставил ее на фиксатор...
  Андрей сделал несколько шагов и почувствовал, как девушка на его руках начинает шевелиться, приходя в себя.
  Затем услышал ее голос, она спросила: "Где я? Что случилось?".
  Он ответил: "Ты в надежных руках. В моих. Ты попала в аварию, я привез тебя в больницу, чтобы на тебя посмотрел доктор. У тебя ничего не болит?".
  Она помолчала и ответила: "Да нет... Только лицо жжет... я, видимо, сильно оцарапалась...".
  Андрей уже поднимался по широким невысоким ступенькам к дверям больницы.
  Он ответил девушке: "Ну, Ты недалека от истины... Хорошо, что у тебя ничего не болит - значит,кости и внутренние органы целы... Хотя, может быть, у тебя просто болевой шок. Обрати внимание, что без сознания ты была целую вечность...
  Но, вот мы уже и пришли...".
  Он аккуратно усадил девушку, имени которой еще не знал, но голос которой уже казался знакомым и пробуждал звуковую память, в кресло в вестибюле больницы и осмотрелся вокруг.
  Охранник закрывал за ними дверь, из проема которой тянуло сырой прохладой; в нескольких шагах, справа от Андрея, из приоткрытой двери с надписью "Приемник" стелился на сине-бордовую линолеумную плитку на полу неровный прямоугольник света.
  Андрей сделал  эти несколько шагов и заглянул в дверь.
  Судя по всему. женщина-дежурный врач услышала, как в больницу вошли люди.
  Она сейчас уже поднялась со своего кресла и готовилась выйти в вестибюль.
  Андрей дал ей выйти, чтобы она увидела сидящую в кресле девушку и обратился к ней: "Здравствуйте. Меня зовут Андрей Владимирович Павлов. Я привез вот эту девушку, она жертва ДТП и ее нужно осмотреть. Я боюсь, что у нее было сотрясение мозга, по меньшей мере.".
  Женщина-врач, переводя взгляд с девушки на него, спросила: "Вы медик?".
  Он ответил: "Я электрик на электростанции, но в недавнем прошлом служил в спецназе не скажу какого управления... А когда ты находишься на задании в тылу врага - ты сам себе и часть обеспечения и медик и бог знает, кто еще... Она пробыла без сознания очень долго, возможно, дольше, чем я предполагаю. Потому-то я и думаю, что у нее было сотрясение.".
  Женщина-врач, которая, слушая его ответ, оценивающим взглядом окинула его самого, сказала: "Да вам и самому не мешал бы врачебный осмотр, товарищ Рэмбо...
  Ладно, ведите ее сюда, сейчас я возьму ключи от свободной палаты и от рентгеновской лаборатории...".
  Она вернулась в кабинет, сняла с деревянного щитка на стене два ключа с пластмассовыми бирками и, вновь выйдя в вестибюль, повела Андрея и девушку по коридору вглубь больничного здания...
  Вскоре они подошли к двери, на табличке над которой было написано: "Палата номер три, терапевтическое отделение.".
  Врач открыла палату, зажгла свет и жестом показала девушке на один из стульев, которые стояли у входа в палату. Сказала, обращаясь к девушке: "Садитесь. снимайте верхнюю одежду.".
  Затем обратилась к Андрею: "А вы помогите ей. Одежда мокрая и, возможно, где-то прилипла к ранам. Ей может просто быть больно раздеваться самой... особенно, если где-то вывихнута кость.".
  Последние слова женщины-врача, почти сразу же, подтвердились - девушка, пробуя поднять руку, вскрикнула, на ее лице отразилась боль.
  Женщина-врач констатировала: "Вывих. Вот видите...".
  Андрей не заставил ее повторять ранее сказанное - и вот уже, с его помощью, спасенная девушка была раздета, на ней оставались шерты и кружевной черный бюстгальтер.
  Зрелище было неподходящим для случайных, тем более, мужских, глаз и женщина-врач выслала Андрея из кабинета, закрыв за ним дверь с рифленым дымчатым стеклом...
  Спустя десять минут она вышла в коридор, подошла к стоящему около палаты Андрею и сказала: "Вывих предплечья, обширные ссадины и гематомы, в основном - правый бок, терто-резанная рана на колене... Ну и, как вы предположили - сотрясение.
  И прописка в нашем городе, что хорошо для нее. ей придется побыть в больнице некоторое время...
  А теперь я хотела бы осмотреть вас...".
 Женщина-врач была еще молода, имела привлекательную внешность, в голосе, которым она произнесла последние слова, Андрей уловил нотку имитированного женского интереса и кокетства. Но он чувствовал, что осмотр ему не повредит и потому ответил: "Хорошо. Только не при ней. Вам же придется раздеть меня.".
  Женщина-врач еще раз оценивающе взглянула на него и произнесла: "Пойдемте в мой кабинет. Но не обольщайтесь - это просто осмотр.".
  Она повела его в свой кабинет, закрыла за ним дверь и сказала: "Раздевайтесь, Андрей Владимирович.  Как это предложение ни сквозит нескромностью, но я должна видеть и ваши раны и гематомы...".
  Андрей раздевался, отвернувшись от нее и чувствовал себя неловко под взглядом этой женщины, буквально, ощущая его кожей.
  Он еще не повернулся к ней, когда услышал ее вздох - тяжелый, тщательно приглушенный...
  Спросил ее: "Вы вздыхаете?".
  Услышал ее ответ: "Врач ведь, не обязательно, бездушен... Думаю, вы, как мужчина, все уже поняли... Неустроенность в личной жизни... Годы... И каждого мужчину начинаешь видеть, как сквозь призму вида: "А подходит ли он мне в мужья?".
  И убеждаешься каждый раз, что вот тот - не искренен, вот тот - уже не по годам, вот тот - жив и вороват, вот с тем вас разделяет гигантская социальная пропасть... И вы... Вы тоже не стали бы моим мужем.".
  она прервалась, снова вздохнула и добавила: "Вы очень молоды для этого... Знаете, это очень сложно - находиться в полосе "среднего возраста" и стараться не стареть...
  А вот для нее, для той девушки, вы в самый раз...".
  В это время он уже повернулся к ней и они встретились взглядами.
  В глубине ее карих глаз Андрей прочитал глубокую грусть. словно, там светилось табло, как в самолете и на нем было написано: "Одиночество". Ему захотелось утешить женщину-врача и он произнес: "Я думаю, вы найдете того, кто будет носить вас на руках... Именно таких женщин, как вы, многие считают сокровищем и подарком судьбы...".
  Она спросила: "Правда? Вы так считаете?".
  Андрей ответил: "Правда. Вот вы... Скажите мне, как мне вас звать?".
  Она сказала: "Эльвира.".
  Андрей продолжил: "Эльвира. Я, как сказал, служил в спецназе. И у меня был не один товарищ старше меня, уже маститые бойцы... Приходилось бывать и дома у друзей.
  Вы не представляете себе, как много для мужчины это значит - женщина, которая уже понимает жизнь, которая не звонит взбалмошно через каждые пятнадцать минут, но которая терпеливо, хоть и с замиранием сердца ждет... Которая сердцем понимает, что ему нелегко - и к его возвращению сделает все, чтобы он почувствовал тепло родного очага и е любовь...
  Женщина, которую, порой, хочется просто обнять, потому, что понимаешь, как важно для нее каждый день ждать тебя... Просто ждать. И дожидаться.
  Этих женщин всегда выдают глаза, когда ты приходишь домой, особенно, когда приходишь с друзьями - заплаканные, часто - с темными кругами вокруг - от недосыпания...
  Но эти глаза - радостные.
  Там, под слезами, в них радость и счастье.
  Просто потому, что ты жив.
  В таком возрасте уже не бегают за юбками.
  И потому в этих семьях не стоит вопрос взаимной верности.
  Лишь одно важно - чтобы ты был жив.
  Ты уходишь, а она молится в след.".
  Он прервался и и затем добавил: "Думаю, вы поняли, о чем я сказал.".
  Она, помолчав, ответила:"Да, я вас прекрасно поняла. Мужчина нуждается в том, чтобы его кто-то ждал. Мужчина нуждается в том, чтобы его кто-то любил. Не крича "Люблю!!", а просто тихо и бескорыстно посвящая ему себя... Так?".
  "И чтобы ему было, кому посвящать себя..." - добавил Андрей.
  В это время ее пальцы - деловитые и чуткие - уже ощупывали его тело там, где была малейшая припухлость, гематома, царапина...
  Затем она сказала: "Похоже, вам повезло больше - у вас повреждений костей нет, видимо не задеты и внутренние органы, поскольку нет проникающих ран... Ей я сделаю рентген... Разумеется... А вам он не нужен.
  Теперь вытяните вперед руки, закройте глаза и расслабьтесь...".
  Он послушно выполнил ее распоряжение, понимая, что это входит в процедуру врачебного осмотра.
  Стоя с закрытыми глазами, услышал ее голос: "что же, сотрясения