поражаясь красоте и размерам. Блестящий мраморный пол, выложенный узорами, покрывали ковровые дорожки. У высоких, от пола до потолка окон, целая аллея пальм стоящих в больших деревянных ящиках. На всех дверях массивные, отлитые из бронзы, ручки. Засмотревшись, Виктор не заметил, как подошел шофер.
- Пошли со мной, - проговорил он. – Нас ждут.
Они долго шли по коридору, которому казалось, не будет конца. Затем свернули в другой коридор, перпендикулярный этому и, в самом конце его, зашли в кабинет. Там находилось несколько человек в белых халатах, как потом выяснилось, это были инженеры-протезисты и главный врач.
Виктора попросили раздеться до пояса и посадили у стола, на котором стоял прибор с маленьким экраном, а рядом пластмассовая кисть руки, закрепленная на низком штативе. От нее тянулись два длинных провода, с небольшими пластинами на концах.
- Сколько лет прошло со времени операции? – спросил врач, ощупывая культи Виктора.
- Семь.
- Солидный срок.
С этими словами он замерил длину культей, а инженеры опутали Виктора паутиной проводов от приборов, закрепляя их на разных участках тела. Просили напрячь одну группу мышц, затем другую, а сами внимательно следили за показаниями прибора, на экране которого бежали извилистые линии.
- Биотоки хорошие, - сказал врач. – Теперь попробуем протез.
Он взял в руки пластинки, от которых тянулись провода до кисти и, предварительно смочив их ваткой, плотно прижал к культе Виктора.
- Попытайтесь разжать пальцы, - попросил он.
Виктор начал разжимать несуществующие пальцы, которые ощущал так же четко, словно они были на своем месте, и вскрикнул от удивления. Кисть, укрепленная на штативе и стоящая вдалеке от него, вдруг ожила и разжала пальцы.
- А теперь сожмите.
Виктор сжал пальцы и кисть, с легким жужжанием, повторила его движение.
- Очень хорошо! – воскликнул врач. – Как я и предполагал, с этой стороны все нормально. Но, вот с другой…
- Что вы имеете в виду? – спросил Виктор.
- Культя ваша длинновата. Чтобы сделать хороший протез, необходимо ее укоротить. Операцию можно сделать у нас, в институте. Здесь отличные врачи, проблем не будет, но нужно ваше согласие.
- А на сколько сантиметров?
- Немного. Всего четыре сантиметра. Но после операции придется ждать месяцев пять, пока не заживет шов и не спадет опухоль.
Виктор сразу же вспомнил лихого танкиста Никиту Петровича, с которым лежал в стационаре воронежского протезного завода. Тот боролся за каждый сантиметр своего гниющего тела, причинявшие ему боль и невыносимые страдания, а тут предлагают отрезать четыре сантиметра здорового тела. Стоят ли протезы всего этого? Пока неизвестно. К тому же в институте Виктору придется брать академический отпуск, а ему не хотелось бы отставать от сокурсников.
- Каким же будет ваше решение? – спросил врач.
- Надо подумать, - ответил Виктор, вставая.
- Ну что ж, не буду вас неволить. Подумайте, посоветуйтесь с родными и, если решитесь на операцию, приезжайте.
Виктор поблагодарил и вышел в коридор, где его ожидал шофер.
- Как успехи? – спросил тот.
Виктор вкратце рассказал ему о том, что происходило в кабинете.
- Понимаешь и протез, по всей вероятности, хороший возможно и пригодился бы, но вот как вспомню, что еще раз ложиться под нож, да к тому же терять четыре сантиметра культи, так мурашки по телу.
- Да-а, - задумчиво протянул парень, садясь в машину. – Неудача получилась. Ну раз так, значит можно домой ехать?
- Можно и домой, - уныло согласился Виктор. – Все уже выяснилось и как видишь не в мою пользу.
- А знаешь, что? Давай-ка я тебя по Москве покатаю, - вдруг предложил шофер. – Покажу наши достопримечательности. Анатолий Ефимович отпустил меня на целый день, так что времени у нас предостаточно.
- Хорошо бы! – обрадовался Виктор. – Ведь Москву я практически не видел.
- Тем более, - сказал парень и рванул машину с места.
До самого вечера возил он Виктора по городу. Показал все, что можно было показать, и рассказал все, что знал сам. К концу дня у Виктора кружилась голова от обширной информации и мелькания машин, от лабиринтов улиц и переулков, в которых шофер ориентировался, как в собственной квартире. Только поздно вечером он привез его на Курский вокзал, откуда шли электрички до Электростали.
- Ну что же, тезка. Кажется, день не пропал у нас даром? – сказал он. – Я показал тебе все, и даже то, что сам видел впервые. Так что впечатлений у тебя должно быть много.
- Да уж столько, что полгода буду переваривать, - усмехнулся Виктор. – Но вот, что сказать Анатолию Ефимовичу, ума не приложу?
- Об этом не волнуйся, - успокоил его парень. – Причину твоего отказа от протезирования, я объясню так, как оно есть. Не переживай, он мужик толковый, поймет. Ну, я поехал, а то мне еще машину в гараж ставить.
- Спасибо за все! – поблагодарил Виктор.
- Да брось ты эти сантименты! – воскликнул парень. – Рад был с тобой познакомиться. Надеюсь, когда-нибудь еще увидимся? Будь здоров! - сказал он, трогаясь с места.
- Всего доброго, - крикнул Виктор уже вслед удаляющейся машине и направился к стоянке электричек.
Продолжение следует.
- Сижу на диване и ем финики. Запрыгивает котенок ( я его взяла на зиму из деревни) и чуть не со рта вырывает финик. Я откусила ему полфиника и дала. Он с такой радостью стал грызть, что и съел финик. Вот теперь и едим вместе финики.
Продавец посмеялся и я тоже.