внимательно посмотрел на Костю: – Совсем, видать, плохой.
По его длинной морде невозможно было понять, что он думает, и вообще – удивляется ли чему-либо в жизни.
– Сегодня и прибыл… – сдержано объяснил он.
– Ага, – сказал Костя, словно что-то припоминая, хотя в голове у него была абсолютная вселенская пустота.
– А откуда?
– Ты что, пьяный? Или обкурился?
– Нет, – возразил Костя. – Я не пьяный и не обкурился. Я просто не помню, как сюда попал, а главное – почему?
– Больной, значит. Пришел ты с последним пополнением. Так что не отлынивай, капитан шутить не любит.
– Понятно, – сказал Костя и хотел почесать макушку, но до макушки не добрался – оказалось, что на нем плоская каска – чуча.
Ну и видок, должно быть, у меня, подумал он и схватился за очередной ящик, который выволокли из хором четыре «фрактала». Были они хоть и похожими друг на друга, но разными. Один даже с разноцветными глазами: зеленым и красным. Костя вначале удивился, а потом сообразил, что глаз у работника просто подбит.
– Осторожней! – крикнул приказчик, когда один из «фракталов» зацепил ящиком дверной косяк. – Это вам не камни! Это как его… дорогое оборудование!..
– Слушаемся, хозяин, – смущенно сдернули шапки работники.
– Ну ладно… ладно… – смилостивился Шленкин. – Сколько осталось?
– Четыре...
– Тащите, но аккуратно!
Не похожи они на «фракталов», решил Костя. С виду обычные мужики. Хотя главный электромеханик Жигунов тоже вначале не казался «фракталом». Надо на них через ультрафиолетовый детектор посмотреть. Костя дернулся к шлему, но вспомнил, что это сон и что он самый что ни на есть настоящий четырехпалый «механоид». От этой мысли ему сделалось весело.
– Слушай, – спросил он у Амтанта, опуская ящик на землю, – а что в ящиках-то?
– Сейчас команду дадут, все узнаешь.
Во двор через арку въехали две телеги. А ведь когда мы сюда шли, никакой арки не было, удивился Костя, или я не заметил? У него на языке вообще крутилось множество вопросов. Например, как это получается, что они из настоящего попали в прошлое, где, похоже, у «механоидов» и «фракталов» склад оборудования? Да такой склад, спрятанный во времени, днем с огнем не сыщешь, даже если очень-очень стараться. Мистика какая-то! – дивился он, все еще с любопытством разглядывая старинные хоромы, но так, чтобы не обратить на себя гнев старшего сержанта Хамзя. Расскажу генералу Берлинскому – не поверит. Скажет, вру. Я бы и сам не поверил, если бы кто рассказал.
– Интересно, – сказал Амтант, – сегодня кормить будут? – и вопросительно уставился на Костю.
Костя пожал плечами. Если он думает, что у меня есть хабар-кормилец и что я его накормлю, то он ошибается. Сон на то и сон, чтобы все смешивать.
В каждую из телег нагрузили по десять ящиков и вышли всем отделением через арку. Пришлось согнуться в три погибели. Пахло мочой, помоями и гнилью. Тощая, облезлая собака отскочила в сторону и залилась лаем. На колокольне сидела огромная ворона. А Дворца съездов не было и в помине! Вместо него кособочились строения с зелеными крышами, чуть получше Потешного дворца – Царев-Борис дворец. То же самое, ну, может, чуть побольше аляповатое крыльцо с белокаменными кубышками по обе стороны от лестницы, подслеповатые окна с тусклыми стеклами, и грязь, грязь, грязь, продавленная тележными колесами. А еще запах печного дыма, смешанного с запахом хлеба и навоза.
Однако стоило пересечь невидимую линию, и колеса застучали по брусчатке. Они снова оказались в настоящем. Костя невольно оглянулся – как это получается? Но нарвался на окрик старшего сержанта Хамзя:
– Башкой не ворочать! Правь к Арсеналу!
От семнадцатого века не осталось и следа, разве что: подвода с сеном, лошадь и возчик в зипуне с перепуганными глазами.
– У-у-у… – стонал он, вцепившись в кнут. – Барин, не сгуби… век не забуду…
– Молчи! Молчи, дурак! – отвечал старший сержант Хамзя, не обращая на него внимания.
Возле Арсенала разгрузили одну из подвод, возчик которой вообще впал в прострацию. Часть подразделения вернулась за ящиками, остальные принялись устанавливать оборудование. Костя все же украдкой оглянулся: подвода и «богомолы» пропали в тот момент, когда пересекли невидимую границу рядом с современной полицейской будкой. После этого ему стало не до разглядываний. С криком налетел старший сержант Хамзя, ткнул дубинкой-электрошокером в бок, и Костя аж присел от боли. Нога словно стала чужой, словно ее отключили.
– Это только аванс! – пригрозил сержант.
– За что? – спросил Костя.
– Вечером узнаешь, на профилактике! Не слышу!
– Есть узнать на профилактике, – ответил Костя, волоча ящик под стены Арсенала.
Его так и подмывало размазать сержанта по асфальту с помощью «пермендюра», но от опрометчивого шага удержала мысль: вот разведаю, разнюхаю все, доложу генералу Берлинскому, тогда и сочтемся.
Сержант, не обращая на него внимания, командовал:
– Тащите туда! Сверлите стены! Живо! Живо, свиньи!
Гиренча зашептал:
– Больно? Мне тоже профилактику назначали. Целых шесть раз.
– Как?
– А вот этой самой штукой будут тыкать, пока не шлепнешься на карачки. Похоже, сержант на тебя переключился…
– Ну, на мне где сядешь, там и слезешь, – бодро ответил Костя, а у самого на душе кошки заскребли.
Ящики открыли, и Костя понял, что это и есть те самые пресловутые лазеры и приемники. Лазеры повесили на Арсенал, приемники – на зубцы Беклемишевской башни. Таким образом получалось, что Ивановская площадь простреливалась лазерами вдоль и поперек. Только зачем?
Следующая подвода потащилась к Никольской башне. Лазеры на ней стояли мощные. Поменяли только источники питания. Ну, вот и все ясно, понял Костя. Зону дополнительно закрывают. Не от меня ли?
Сержант без особого повода избил еще парочку «богомолов», но на Костю поглядывал с особым воодушевлением и многозначительно помахивал дубинкой-электрошокером.
Вдруг закричали:
– Возчик сбежал!
Долго и азартно ловили возчика. А когда поймали, то связали и бросили в телегу: «Сиди, дурак! Тебе же хуже будет!»
В общем, провозились весь день, передвигаясь от башни к башне. К вечеру едва волокли ноги. Никто, конечно, их не кормил. Энергия была на нуле. Специально, чтобы нами легче было командовать, догадался Костя. Амтант, вскормленный колбасой, и то приуныл.
– Жрать охота… – шептал он, но боялся даже посмотреть в сторону сержанта.
Вечером вернулись в казарму. Оказалось, что она располагалась во Дворце съездов. За счет бесчисленных зеркал фойе, переделанное под спальню, казалось необъятным, как летное поле.
– Оружие снять! – прозвучала команда.
– А ты иди, новичок, на профилактику! – злорадно позвал Хамзя, левый глаз у него при этом ехидно прищурился.
Он втолкнул Костю на лестничную клетку и запер дверь на замок. Сержантов было двое, вооруженных стальной ножкой от стула и еще какой-то железякой непонятного назначения. На морде у них, как и положено, были стальные пластины желтого цвета. Двое сидели на батарее отопления, третий – Хамзя – остался стоять за спиной у Кости. Должно быть, он решил, что это лучшая позиция для атаки.
– Это ты, что ли, новичок? – спросил тот, который держал железяку.
– Прописаться требуется, – засмеялся второй, с ножкой от стула в руках.
Старший сержант Хамзя добавил:
– Ну, а теперь рассказывай, кто ты такой? Зачем все вынюхиваешь? Служить не хочешь? Устав забыл?
– Сейчас мы тебе его напомним, – многозначительно сообщил тот, который вооружился железякой, и поднялся с батареи.
Костя не стал дожидаться продолжения диспута. Если его раскусили, значит, раскусили, а о чем тогда беседовать?! Первое движение было самым медленным, как во сне. Костя даже успел подумать, что сон странный какой-то, больше похожий на реальность. Сейчас проверим, решил он и лягнулся, как сноровистая лошадь. На пол полетела каска типа чуча и с грохотом запрыгала, словно крышка от кастрюли.
Куда он там угодил пяткой старшему сержанту Хамзя, Костя разбираться не стал. Только попал во что-то чрезвычайно болезненное, потому что старший сержант Хамзя утробно хрюкнул и, должно быть, согнулся пополам. Была у Кости, конечно, мысль оглянуться, но он не успел, потому что тот сержант, который поигрывал железякой, замахнулся, и Костя как-то сразу понял, что драться они не умеют – слишком неумело он это делал, в расчете на ответную реакцию. Кто же так дерется? – удивился Костя, подныривая вперед и опережая удар. Он схватив сержанта за кисти рук и, используя энергию самого «богомола», потянул чуть вбок и перекинул через бедро в пролет лестниц. Сержант загремел всеми частями тела, как и его железяка, которая поскакала следом. Руки у него в этот момент походили на крылья мельницы. Все это Костя отметил за то короткое мгновение, пока поворачивался к следующему противнику.
Второй сержант испугался. Он не имел представления о самбо, а после виртуозного Костиного броска ножка от стула показалась сержанту никудышным оружием. Правда, на левой руке у него был «пермендюр», но в помещении им можно было пользоваться только разве что как дубиной, поэтому когда он выстрелил, не успев даже приподнять оружие, лестничную клетку моментально заволокло дымом. Грохот возник такой, словно рядом с Манхэттеном рухнула статуя Свободы. Костя не стал больше искушать судьбу и с облегчением прыгнул в дыру, которую увидел под собой.
В тот момент, когда он приземлился в подвале, зазвонил телефон. Костя покрутил головой, ища трубку, и понял, что звонок звучит у него в ухе.
– Алло! Алло! – сердито произнес генерал Берлинский. – Костя! Ты меня слышишь? Алло!
– Слышу, – ответил Костя.
– Слава богу! – запричитал генерал, совсем, как баба на базаре. – Слава богу, ты жив!
– Вы же меня похоронили, – напомнил Костя, впрочем, не держа камня за пазухой.
– Только без обид, – как ни в чем не бывало сказал генерал. – Нам нужно было спровоцировать противника.
– Считайте, что вы его спровоцировали.
– В смысле? – напрягся генерал Берлинский.
– Зона пуста!
– Как пуста?! – очень сильно удивился генерал.
– Нет здесь никого!
– А ты уверен? – осторожно спросил генерал, сбавляя темп.
Видать, услышанное плохо укладывалось у него в голове. Если Кремлевская Зона пуста, то с кем воевать? Костя вспомнил о странном сне и замялся:
– Не очень.
– В смысле?
– В смысле, идея есть, но она слишком чудовищная, чтобы ее понять.
– Выкладывай, сынок, я и не такое слышал, – заверил его генерал таким серьезным тоном, что Костя едва не поперхнулся в трубку.
– Думаю, что они прячутся.
– Где?.. Под землей? – опять удивился генерал. – Мы смотрим из космоса – ничего не видно.
– В разных временах.
– Как это?.. – нервно переспросил генерал.
– Ну, склад у них есть в прошлом, точнее, в семнадцатом веке.
Трубка долго молчала. Потом генерал осторожно спросил:
– А ты не того, сынок?.. Не загибаешь? Не обкурился?
– Не того, товарищ генерал, и не загибаю, и не обкурился. Я только хочу напомнить, что у меня еще полтора дня.
– Считай, что один, – очень быстро отреагировал генерал.
Должно быть, эта фраза засела у него в голове в качестве последнего приказа, и баста! Как с ним работать?! – в отчаянии подумал Костя.
– Полтора! Вы же обещали?!
– Обстоятельства изменились… На меня давят… ты даже не
