доставляли несчастной так много страданий...
– Я об это как-то не подумала, – сконфузилась добрая старушка, и пошла дальше, покачивая головой, бормоча горькие слова о жестокости неведомого "охотника".
Убедившись в том, что уточка может хоть как-то самостоятельно, хотя и не без страданий, находить себе пропитание, пошёл своей дорогой и я. Ещё два или три раза доводилось наблюдать несчастную, сторонившуюся бойкой компании подрастающих сородичей. Позже я её уже не встречал. Но каждый раз, проходя над берегом речки Милевки в поликлинику, вспоминаю уточку с пробитыми стрелой щеками, и думаю: как сложилась её дальнейшая жизнь? Смогла ли она выжить в тот год? Перезимовала ли, или рискнула улететь на зимовье в сторону юга? Удалось ли ей хотя бы однократно продолжить свой род?
И на все эти вопросы в глубине души отвечаю: "Вряд ли..." А удалось ли нам самим продолжить свой род? Или всё, что от нас осталось, пусто, словно тонкая хрупкая скорлупа на гнездовьях, бледная, малозначащая телесная оболочка, которую давным-давно покинула птица-душа?
Удачи автору в конкурсе.