Был у меня хороший друг Иван Курасов, по прозвищу «Ванчук». Как и откуда оно появилось, я не знаю. Скорее всего, это производная имени. Называли по разному; одни «Ванчук», другие «Ванчик», но отзывался он и на то, и другое и, что удивительно, никогда не обижался. Это был коренастый, добродушный парень плотного телосложения, с веселыми и задорными глазами на широком, округлом лице.
На селе он слыл, не то чтобы ленивыми, а скорее всего неуправляемым. Если ему не нравилась работа, или просто не хотел что-либо делать, то никакие уговоры не действовали и, часто казалось, что не найдется такой силы, которая заставила бы его сделать то, чего он не хочет…
Однажды утром, на полевом стане собрались трактористы и готовили технику, к выезду в поле. Иван был не в настроении. То ли не выспался, то ли еще по какой причине, но он медленно ходил вокруг трактора, словно не знал с какой стороны к нему подступиться.
Бригадир тракторного отряда Андрей Марьянович, житель соседнего села, строгий, но справедливый человек, долго наблюдал за ним, а потом не выдержал:
- Ты еще долго будешь ходить вокруг трактора? Уже пора в поле выезжать, а у тебя ни одного катка не смазано.
- Понимаешь, Марьяныч? - многозначительно произнес тот. - Что-то не хочется сегодня работать.
- Как это не хочется? – поразился бригадир. - Ты шутишь?
- Какие тут могут быть шутки? – невозмутимо ответил Иван. – Нет у меня душевного порыва, и все. Тут уж ничего не поделаешь. Каждому человеку работа должна приносить, что? Удовольствие! А, какое может быть удовольствие, без душевного порыва?
Бригадир изумленно моргал глазами и не знал, что сказать.
- Издеваешься, да? – наконец промолвил он и, повышая голос, продолжал: - Хочу! Не хочу! Ты, что маленький ребенок? Немедленно заводи трактор и выезжай в поле.
- Ты, Марьяныч, на меня не шуми. А то я развернусь и домой пойду.
- Как это домой?
- А вот так.
С этими словами Иван достал из кабины трактора сумку с продуктами, закинул за плечо и не спеша направился в село.
- Ванчук! – крикнул бригадир, не веря происходящему. – А ну-ка вернись!
Не оборачиваясь, парень помахал в ответ рукой.
Бригадир растерянно смотрел в след до тех пор, пока он не скрылся за деревьями лесополосы…
Как-то раз, он читал книжку, лежа на диване, а мать его, Татьяна Николаевна хлопотала на кухне, пекла пирожки. Сухонькая, небольшого роста женщина, она вертелась юлой. Поставив сковородку с пирожками на жаркие угли, она лепила новые, а сама постоянно заглядывала в печку, следила за тем, чтобы пирожки не подгорели.
Засунув новую порцию пирожков, она крикнула:
- Сынок, подойди сюда! – а когда тот вышел на кухню, попросила: - Посмотри за пирожками, а я к соседке сбегаю, масло у меня закончилось.
Скинув выпачканный мукой фартук, она скрылась за дверью. Иван не спеша взял стул, поставил его против зева печки, сел на него и, сложив руки на груди, добросовестно стал смотреть на пирожки. Прошло некоторое время. Татьяна Николаевна не появлялась. Пирожки начали дымиться. Иван, не меняя положения, спокойно продолжал смотреть. Он смотрел, как они обуглились и почернели, затем по ним пробежало легкое пламя, и не оторвал взгляда от пирожков даже тогда, когда пришла мать. Почувствовав запах гари, Татьяна Николаевна подбежала к печке и воскликнула:
- Что же ты сидишь? Разве не видишь, что пирожки сгорели?
- Вижу.
- Почему же тогда не вынул?
- Так ведь ты не приказывала мне вынуть. Ты сказала, посмотри за пирожками, вот я и смотрел, чтоб они не разбежались, - с улыбкой оправдывался Иван.
- Ну, ты посмотри на него, - возмутилась мать. – Ему все смешки. Вот заставлю тебя самого эти пирожки съесть, будешь знать…
В один из выходных дней я направился к другу. С ним было интересно не только поиграть в шахматы, но и просто поговорить. Кроме всех своих недостатков и достоинств, он обладал неистощимым чувством юмора, и частенько смеялись с ним до слез, иногда даже не понимая над чем смеемся.
Друга я застал за работой. Он, с братом Петром, менял сгнивший столб в калитке во двор. Выкопав яму, они поставили новый столб и тщательно утрамбовывали землю вокруг него.
- Привет! – поздоровался я. – Что это вы в воскресный день работаете?
- Да, мать заставила столб заменить, - сказал Петр. - Она давно уже просит, а сегодня ультиматум поставила.
- А с вами иначе нельзя, - послышался голос за моей спиной.
Это незаметно подошла Татьяна Николаевна. Ее голос заставил братьев встрепенуться.
- Принимай работу, мам, - поспешно проговорил Петр. На его продолговатом лице с острым носом, блестели близорукие глаза, а тонкие губы расплылись в улыбке. – Сделано на совесть.
Татьяна Николаевна посмотрела на новый столб и воскликнула:
– Что же вы черти лопоухие березовый столб поставили, разве дубового не нашлось?
- Какая разница? – возразил Петр. – Чем он хуже дубового?
- Да тем, что через неделю он сгниет и свалится. Это ведь береза. Она не будет долго стоять.
- Ну и что, - сказал Иван. – Ну, подумай сама. Если столб стоит прямо, он не представляет никакого интереса, не привлекает к себе внимания. А вот когда сгниет и покосится, тут уже другой коленкор. Каждый посмотрит на него и задумается: а почему он только покосился, а не свалился? Что его держит? Начнет думать, размышлять, а любое размышление это отличная гимнастика для умственного развития. - И братья разразились громким, веселым смехом.
- Ну, что с ними поделаешь? – обратилась она уже ко мне. - Ничего не хотят делать так, чтобы потом не переделывать. Уже взрослые люди, а все шалости на уме. И когда только серьезными станут, неизвестно?
Отчаянно взмахнув рукой, она вошла в калитку с новым, березовым столбом.
