Всех определили в отстойник, где они просидели до утра. Утром всех выпустили без предъявления, каких – либо обвинений. Это было удивительно, ни кто не мог понять причину проявленной лояльности со стороны милиции.
Погода их приветствовала. Осень временно отступила, день выдался похожим на «бабье лето». Они, не сговариваясь, пришли на тоже место, откуда вчера начали отмечать сэмовский юбилей. Вид у всех был угрюмый, не выспавшись, жажда мучила, трубы пылали. Было желание Сэма разорвать на части. Оно почти, чуть не осуществилось. Опять, как и вчера нежданно – негаданно, как из под земли Сэм вырос перед ними. Все онемели от удивления. Первым в себя как обычно пришёл Володька.
- Ну, что дворянин хренов! Что подставлять будешь? Рыло или другую часть тела? – со злостью спросил Владимир с нескрываемым желанием врезать Сэму.
- Ночь не поспали и всё на Сэма. Забыли, как вчера кайф ловили – ответил Сэм. Слушая его от смеха было не удержаться, но каждый подумал: « какая сволочь замечательная».
- Ну, и сука ты! – улыбаясь, сказал Владимир.
- Вы меня сукой – с обидой, ответил Сэм, - а я для вас «три семёрочки» раскрутил. Сэм говорил, раскрывая хозяйственную сумку, доставая оттуда дефицитный портвейн и гранёные стаканы. В то далёкое время фужеры были только в ресторанах. В народе портвейн звали: «генеральский». Не барматуха по госту сделан.
- Что парни продолжим банкет. Моё день рождения вы и через двадцать лет не забудете – говорил Сэм разливая вино в стаканы, но наливал он не больше половины – целый стакан может в горле застрять ненароком.
- Сэм, хоть ты и сволочь порядочная! – торжественным голосом произнёс Владимир, - но мы выпьем за тебя и пожелаем тебе удачи. Все поддержали слова Владимира, чокнулись гранёными стаканами и дружно их опорожнили. Закусили сигаретами «Аврора».
- Сэм, а вдруг бы нас всех оформили? - спросил Виктор – Чтобы ты тогда делал? Адвоката нам нанимал?
- Это исключено – ответил Сэм – вы просто с этим не сталкивались, а я на галереи кого только не видел. Приходят и просят к ним на работу прийти, чтобы не запалиться: судьи, работники прокуратуры, вся партийная шелуха… Все хотят, что –то иметь дефицитное и желательно фирменное, вражеское из – за бугра, что нет у других. Вы посмотрите вокруг, женские сапоги негде не купить, а все в сапогах. В общепите вообще – то сплошное ворьё. Это вам не газеты продавать, какое может быть заявление. Если бы они написали, ОБХСС стало бы всё проверять и неизвестно, чем бы всё закончилось. ОБХСС ребята ушлые – криво не насадят. Давайте лучше выпьем. Я верю, как говорил мой батя. Придёт время и тухлый мир взорвётся из нутра. Красная зараза перестреляет друг друга. Так выпьем парни, чтоб мои мечты осуществились.
Слова Сэма оказались пророческими, девяностые годы были не за горами. Временно заснувший красный менталитет проснулся и вылез наружу. Строители коммунизма, собрав в кулак всю пролетарскую ненависть стали, убивать друг друга, трупами расчищая себе путь в светлое будущее. Это был единственный способ, экономической целесообразности, который они понимали - капитализм строили, дербаня советского мутанта. Рыжий мошенник, всю страну поставил буквой «Г» - неприкасаемый. Власть с пеной на губах внушает народу: – У России особый путь! Фантасмагория, иначе это не назовёшь. «Да здравствует деградация!»
У Сэма всё сложилось по - другому. Он сумел попасть в десантные войска – это никого не удивило. Удивило всех другое – остался Сэм на сверхсрочную службу. Надевши форму снять её не смог, наследственные гены победили фарцовку, стал прапорщиком. Кровь предков бурлящим потоком направляло его сознание. Он был прирождённым солдатом, но, к сожалению не дожил. Погиб в Афганистане. Награждён посмертно. Все кто жив. День рождения! Помнят и не забывают. Пусть земля будет для тебя пухом. Сэм! Мы помним тебя!
КОНЕЦ.
Уставший Кривич. /Каменев Александр Николаевич/
