Катя посмотрела на часы. До следующего выпуска оставалось около сорока минут. Побыстрее бы они пролетели! Сейчас девочке хотелось, чтобы новости с «места происшествия» текли рекой, важно было знать как можно больше.
О наводнениях в Индии уже говорили реже. Кате стало жаль тех людей, которые так же с нетерпением ждали новых вестей. Наверное, им тяжело… А бабушка как всегда была права…
Следующего выпуска новостей ждала вся семья. Тамара Николаевна буквально «рвалась» домой, чтобы забрать всё самое необходимое и цен-ное, а Катя хотела поскорее проведать и «вызволить» кошку.
К четырём часам дня в посёлок, по сообщениям «Новостей», начали пускать. Взрослые незамедлительно отправились туда…
***
Катя сидела на кухне, поглаживая примостившуюся на пуфе кошку, бабушка и мама пили чай, а папа разогревал что-то в микроволновой печи.
Посёлок как будто умер, – удивлялась Елена Алексеевна.
– Да, – согласилась Тамара Николаевна. – Ни души на улице. Ни кошек, ни собак, ни птиц… А про людей и говорить нечего. Только сапёры работают да полицейские.
– А в квартире? – спросила Катя. – В квартире всё цело?
– Да, в квартире всё нетронутым осталось, – облегчённо выдохнула Тамара Николаевна. – Зато в подъезде… Всё стеклом буквально усыпано. Только на одном этаже окно целое, а на других всё разбито. Я представить боялась, что там у меня. Зашли – а всё в порядке.
– Мы в квартиру перетащили велосипед тёти Гали, – напомнил Максим Викторович.
– Да! – спохватилась бабушка. – Совсем забыла сказать. Мы кого-то попросили открыть подъезд и забрали «транспорт». Нас, правда, не сразу хотели пускать…
– Ну ещё бы! – сказала Катя. – Ты вспомни, сколько люди про мародёров говорили, когда мы эвакуировались. Все волнуются за свои вещи, поэтому и к вам так настороженно отнеслись.
– А кошку мы знаешь, где нашли? – улыбнулась Елена Викторовна. – Под ванной. Всё уже перерыли, пока собирали вещи, думали, не найдём. А потом она ка-ак вылезет!
– Неужели она всё время там сидела? – поразилась Катя.
– Видимо, – Тамара Николаевна хлебнула чаю. – Кстати, я когда увидела, что дома всё в порядке, даже остаться хотела, но папа твой не разрешил.
– И правильно. Одна бы ты там сидела, что ли?
Так семья просидела весь вечер – обсуждая за чашечкой чая последние события. Они уже казались страшным сном, приснившимся даже не им. Но кое-что всё же не могло забыться, не могла исчезнуть. И это неуловимое, нематериальное «кое-что» наложило отпечаток на характер каждого.
Катя не знала, что чувствовали её родственники, она могла только догадываться. Но сама она осознавала, что стала другим человеком. Это уже не та Катя – не настолько эгоистичная, не настолько чёрствая, не настолько легкомысленная. Что-то изменилось внутри неё. Конечно, девочка не понимала, что именно, но ощущала эту перемену.
Катя сидела у окна, глядя на чистое, спокойное небо, на живую детскую площадку рядом с домом, на людей – на улыбающихся, счастливых, не боящихся стоять на земле и смотреть вверх, на облака… Она никогда не испытывала такого умиротворения и облегчения, как сейчас… Что-то изменилось…
