описывая круги вокруг флорентийского чуда Санта-Мария-дель-Фьоре, бродя по прелестной знойной Вероне, балдея в жемчужной Генуе, шалея от фантастики миланской Пьяцца-дель-Дуомо, млея от тихой гармонии Падуи, где автобус остановился, хотя ни остановки, ни перекрёстка, ни светофора там не было, а просто шофёр не хотел мешать тебе сделать снимок, и ты ведь не препятствовал его проезду – стоял на тротуаре, но он затормозил, встал... а ты сначала даже не догадался, что он остановился из-за тебя, ибо подъезжал он сзади, и твоя спина осталась невнимательной... и кто бы мог подумать... кто бы мог подумать!.. А ты щёлкнул, повернулся лицом к автобусу и пошёл, пошёл... Автобус, уже позади тебя, поехал... Молния догадки потрясла твой мозг, ты обернулся и разинул рот... Потом помахал в знак благодарности, но водитель уж наверняка этого не увидел в зеркале... Ты сделался больным от такой своей рассеянности, день был испорчен...
Ах, полноте! Не кручинься – ведь есть, наконец, Венец... и Я!
Какая всё-таки невероятная перемена в нашей с вами биографии, вырвавшиеся из советского штрафлагеря больные искалеченные затравленные одурманенные озлобленные люди.
| Помогли сайту Реклама Праздники |
канской мафии", свергать римских пап и ставить своих марионеток, и просто грабить, -
пока итальянские самостоятельные города не остановили Барбароссу при Леньяно.