Потоки воды, лившиеся с потемневшего неба, грозили сбросить его с крутого склона, но человек не сдавался. Вгрызаясь в скользкую, размокшую землю длинным ножом и сведенными судорогой пальцами, он продолжал взбираться на священный холм; метр за метром. Ливень хлестал его по лицу, намокшая одежда мешала двигаться, тяжелая сумка за спиной тянула вниз – но человек был упрям и зол, и вот уже его грязная правая рука коснулась вершины. Он радостно выкрикнул что-то, но раскат грома заглушил его слова, брошенные небу, дождю, мокрой земле. Человек достиг цели, распластался на плоской верхушке, раскинул руки, и долго смотрел в плачущее небо, ловя ртом крупные, частые капли.
Дождь не прекращался. Отдохнув, человек достал из сумки тяжелый железный топор на прочной рукоятке, и улыбнулся. Он был не одинок на холме – вершину венчал деревянный идол с круглой головой, большими выпуклыми глазами и толстыми губами, раскрашенными потускневшей красной краской. Идол был высоким, выше человека, и крепко сидел в мокрой земле. Он был очень старым – дерево почернело от времени и копоти, глубокие трещины покрывали голову и туловище. Человек размахнулся и со всей силы ударил божка топором. Он рубил не дерево, нет; ему казалось, что он сражается со злым и коварным богом, расчищая место для нового – доброго и светлого. Он не работал – убивал, долго и с наслаждением. Щепки летели во все стороны, дерево стонало и трещало, а человек кричал от восторга. Трудно придумать поручение почетнее – убрать старого бога, чтобы другие могли поставить нового! Наконец, голова идола отлетела в сторону, и человек успокоился. Набирая в ладони дождевую воду, он напился, спрятал в сумку топор и достал короткую лопату. Прежде чем опять приступить к работе, избранный истово расцеловал серебряный знак, висевший у него на груди на кожаном шнурке. Работа была тяжелая, но не менее приятная. Выкорчевав останки истукана, он начал копать глубокую яму. Старый бог повержен, но он долго опекал и защищал его племя до того, как стал злым и до того, как пришел новый, добрый бог. Его деревянное тело заслуживает хотя бы скромных похорон.
Он копал и думал, что уже завтра сюда придет новый жрец, и они вместе воздвигнут символ Истинного Бога – красивый, новый, из самого лучшего дерева. Священный холм не должен пустовать! Вдруг лопата наткнулась на что-то твердое, а дождь прекратился так же внезапно, как и начался. С большим трудом, прикладывая все силы и терпение, борясь с мокрой, вязкой землей, человек извлек на свет круглый деревянный предмет. Очистив его от грязи, он увидел толстые губы, плоский нос и большие глаза навыкате. Голова древнего идола лежала у его ног, и избранному вдруг показалось, что толстые губы сложились в презрительную усмешку.
