- Скажите мне, Николай, вы верите в любовь с первого взгляда?
- Леночка! Да вы ещё в этом сомневаетесь? Я, как только вас увидел, сразу понял: это она, моя единственная... Елена Прекрасная…
И тут начинающего литературного критика понесло. Шквала приевшихся словесных штампов хватило бы для снесения не одной головы. Но и девушка не отставала:
- Нет, Николай, я сейчас говорю не о себе, а вообще, в планетарном масштабе; существует ли любовь на Земле?
- Леночка, душечка! Вы просто прелесть! Я влюбляюсь в вас с каждой минутой всё больше и больше… «Человек создан для любви и счастья как птица для полёта», - воодушевленно произнёс молодой человек, без малейшего стеснения дополнив и присвоив себе слова классика.
- Нет, вы ответьте... Елена могла бы рассуждать ещё целую вечность, что явно не входило в ближайшие (на тот вечер) планы Николая. Поэтому театральным жестом он нежно прикрыл рот девушки рукой, страстно обнял и...
- Помогите, спасите! - донесся до них истошный крик. Лена вздрогнула, ахнула и отскочила от Николая.
- Вы слышали?
Крик был женский. Николай передумал обнимать Лену и тоже стал прислушиваться.
- Это оттуда, - показав рукой в сторону ближайшего дачного домика, безошибочно определила Леночка своим абсолютным слухом скрипачки.
- Помогите! - снова раздался крик.
- Николай, мы должны помочь!
- Да-да, конечно! - тихо произнёс слегка струсивший литературный критик.
Молодые люди побежали к дому. Крики о помощи продолжались. Елена и Николай дёрнули за ручку. К счастью, входная дверь была не заперта. Голос доносился из глубины квартиры. Пройдя небольшой коридор, сладкая парочка остановилась у двери ванной комнаты. Николай посмотрел на Лену…
- Открывайте, - скомандовала хрупкая скрипачка долговязому критику.
Когда они оба вошли в ванную комнату, и, нащупав выключатель, зажгли свет, их взору предстала жуткая картина: в ванне лежала женщина в густой пене (это был застывший гипс) и истошно кричала. Над гипсом «красовалась» лишь её голова с небольшой прядью всклокоченных волос и округлившимися от ужаса глазами, полными слёз. И больше ничего. Она была замурована в ванну. Если бы ещё несколько часов она там пролежала, финал был бы весьма плачевным.
- Cosa Nostra, - одновременно подумали молодые люди.
- Как хорошо, что вы меня нашли, - горько заплакала женщина.
- Кто сделал с вами такое? – тихо спросила Леночка. Вам угрожали? Вас пытали?
- Нет-нет, всё так глупо получилось… Я только хотела… Но, это уже не важно… Вы меня отсюда вытащите?
Николай стал искать глазами что-то острое.
- Где у вас топор или молоток? Или пила?
- Зачем пила, - женщина, едва успокоившись, зарыдала снова. Вы хотите отрезать мне голову?
- Что вы такое говорите?! - стала успокаивать её Лена. Мы хотим вас вытащить из ванны… Но как?
***
Изольда РявЭ, в мирУ - Зина Рявкина, наша героиня из ванны, слыла в юности многообещающей художницей из глубинки. А, после того, как ей вскружил голову приехавший на студенческую практику столичный ловелас, она окончательно уверовала в свою исключительность. Поменяла, как сейчас принято говорить, свой имидж, и поехала покорять Москву. Поначалу всё шло как по маслу. Суриковский институт, талантливые работы, бесчисленные поклонники...
Но, по прошествии десяти лет, Зина изрядно поизносилась, как в физическом, так и в творческом плане. Исхудавшая, с лихорадочным блеском синих глаз на вытянутом крысином личике, Изольда ничего толкового уже не создавала. Какие-то банальные натюрморты, затасканные пейзажи, вечно унылые темы...
Художница ещё «держалась на плаву», участвовала в выставках, сверкала потускневшими блёстками на светских тусовках ... Но это всё было не то. Одиночество и творческая неудовлетворённость не давали ей покоя. В принципе далеко не глупая женщина, Зина-Изольда снова решила сменить имидж. Теперь она стала скульптором.
Закончила какие-то курсы, поездила по музеям, «изваяла» парочку довольно удачных скульптур...
Ей всё время чего-то не хватало, хотелось удивить, поразить, заинтриговать...
Изольда стала приезжать в знаменитый дачный посёлок столичного ХЛАМа. Присматривалась к скульпторам, знаменитым и не очень, пытаясь подражать их манере. Выставляла свои статуэтки на импровизированных выставках. Естественно, большинство творческих работников приезжало на дачу отдохнуть от городской суеты. Но некоторые продолжали рисовать и лепить на природе.
Потом Изольда сама стала снимать один из довольно хорошо благоустроенных домиков, с кухней, ванной и туалетом. Незадолго до событий этого повествования, отдыхающий профессор из художественного института решил собрать «под своё крыло» группу талантливых скульпторов. Изольду он тоже пригласил, хотя сомневался в её способностях. На сей раз был брошен творческий клич: вылепить статуи в человеческий рост для соседнего дома отдыха. Что-то типа шефской работы.
Изольда сразу сообразила, что такая работа ей не под силу и решила что-то придумать.
- Да, я знаю, что я не такая талантливая как другие скульпторы профессора N... Но я тоже многое могу! И вообще, «человек создан для счастья...»
Голь на выдумку хитра. Изольда, сменив имидж беззаботной столичной штучки на рабоче-крестьянский «прикид» ушлой Зинки и, вооружившись огромной сумкой, заехала в ближайший магазин стройматериалов. Ни у кого не вызвало удивления, когда женщина спросила про гипс, ведь на дачах всё время кто-то что то достраивал. Она заказала 20 кг гипса.
Хрупкая женщина не могла донести всё сама. Ей вызвался помогать один из местных парней, за вознаграждение, естественно. Зина согласилась.
Гипс оказался с высокой скоростью схватывания. Но, как мы уже понимаем, вовсе не для расширения дачи покупала она гипс. Наша скульпторша решилась на следующую авантюру - она решила замесить гипс в ванне и погрузиться в него, чтобы оставить навечно отпечаток своего «божественного» тела. А с помощью готового отпечатка вылепить затем статую в полный рост.
Явно напутав с пропорциями, переборщив с гипсом, Изольда, поскользнувшись, «плюхнулась» в грязно белое месиво! Над ванной осталась торчать лишь её голова с выбившимся из заколки локоном. А гипс-то был с высокой скоростью схватывания класса А! Это вам не шутки. Пока наша богемная штучка охала и ахала от ушиба, её «божественные» формы намертво застыли в этом на удивление качественном стройматериале. Прошло не более пяти минут! Изольда попыталась высвободить руки и ноги, но не смогла. Даже головой она едва могла поворачивать. Осознав всю беспомощность и трагикомичность своего положения, она стала громко смеяться. До слёз.
- Идиотка! Какая же я идиотка! Захотелось призрачного счастья... Кого я решила обмануть? Саму себя...
Когда истерика прошла, горе-авантюристка стала думать, как ей выбраться из ванны. Взгляд цеплялся за скудный дачный банный инвентарь.
- Мне конец, - подумала она. И превратившись в своё альтер эго, Зинку, заплакала горько, навзрыд.
Когда Зина готовила ванну с гипсом, было ещё светло, и она свет не включила.
Время шло. Наверно, она вздремнула, потому что, открыв глаза, увидела, что уже стемнело. Есть не хотелось. Но ужасно хотелось пить. Изольда снова заплакала. Горькие слёзы обиды и разочарования стекали по осунувшимся щекам. Она стала слизывать слезинки. Потом ей стало очень страшно, и она впервые за несколько часов пребывания в своеобразном «испанском сапоге» закричала:
- Помогите!
А в ответ тишина... Где-то вдалеке залаяла собака, послышался шум проезжающей машины. И женщина снова крикнула:
- Помогите!
Она потеряла счёт времени. Лёжа в уже полной темноте охрипшим голосом кричала:
«Спасите, помогите!» каждые несколько минут.
***
На следующий день уже весь посёлок обсуждал чудесное спасение из мёртвых Изольды Рявэ. Не без помощи литературного критика Николая. Он ходил королём и пересказывал эту историю, каждый раз прибавляя всё больше пикантных подробностей.
1.11.16.
|
