мы, - осторожно начал Пётр. - Харли Дэвидсон и Ковбой Мальборо.
- Что за хрень!? – не понимал часовой.
- Блин, своих уже не узнают. Это Пётр.
- Узнаю, узнаю. Один что ли? А где Василий?
- Со мной. Тут ещё с нами двое ребят с Осташёво.
- Угораздило же вас ночью таскаться по округе. Они об оплате знают?
- Да, мы предупредили и всё приготовили… - Пётр не выдержал. – Слышь, ты нас впустишь или нет? А то как-то не очень весело тут с тобой через дверь разговаривать.
Заскрипели засовы, зашуршали петли, и огромная дверь нехотя поползла вбок, впуская внезапных гостей. Внутри оказалось слишком темно, как будто отряд спустился в глубокую пещеру, но как только ворота закрылись множество ярких вспышек озарило помещение. Включилось множество фонарей, привязанных к оружию. Полыхнули несколько факелов из-за углов. И десяток стволов уставился на вошедшие силуэты.
- Никого не покусали? – строго спросил кто-то.
- Нет, - тихо ответил Пётр. – Вырубите дальний свет.
- Кто это с вами?
- А, пацаны с Осташево. Там базу разгромили…
- М-да, дела. Жаль, конечно. Что-то нечисть оживилась в последнее время на нашем «диком» западе Подмосковья. Сначала Можайск, теперь Осташево…
- Так, - перебил второй. – Вход не бесплатный. Какую плату готовы внести за ночлег?
- Ты на ребят не наезжай, - встрял Василий. – Они пройдут по скидки, потому что помогли нам выбраться из «Мечты» и довезли нас сюда. Так что честным, добрым людям было бы неплохо сделать небольшую скидку.
- Это всё очень мило, но плата есть плата. Мы тут по-твоему на какие шиши живём и держимся? Каждый патрон на счету. Мы гарантируем безопасный ночлег, но такое удовольствие дешёвым не бывает…
- Послушай…, - не выдержал Николай. – Вы нас хотите совсем обобрать? А нам ещё двигаться дальше. Я думаю нужно помогать друг другу…
- Слышь, мальчик, - разозлился охранник и взял дерзкого юношу на мушку. – Ты не в том положении, чтобы права качать. Рюкзаки показываем.
- На. Смотри.
Алексей не довольный поведением стражников и наглостью товарища мгновенно раскрыл содержимое рюкзаков. Кроме сравнительно небольшого запаса провианта в виде нескольких банок тушёнки и пакетов с лапшой быстрого приготовления, среди них оказалось несколько гранат и десять обойм для автомата Калашникова.
- Да вы богатые, как я погляжу, - подозрительно улыбнулся часовой. – Так, все гранаты и шесть рожков. Прошу. А то и так с боеприпасами перебои.
- Не жирно ли будет? – нахмурился Николай. – Тебе было бы приятно, если больше половины жизненно важного добра у тебя забрали только за одну ночь? Мы хвост не привели. Вашим помогли…
- Не торгуйся и зубы не заговаривай, - ещё жёстче рявкнул охранник.
- Коль, - дёрнул Алексей друга за плечо. – Не нарывайся. – и покорно улыбнувшись продолжил. – Мы за платим…
- Ты что!? – одёрнул Николай. – Ребят, мы все во одной лодке. Вы пришли бы куда ночью и с вас всё содрали бы. Вам было бы приятно? Даём гранаты и четыре рожка. Нам завтра на улицу снова и хотелось бы оставить о вас положительные отзывы потом. А то, если честно, в Осташево гарнизон творил полный беспредел. Надеюсь вы не такие.
- А парень дело говорит, - поддержал Пётр. – Мы же не бандиты какие-то. Не ублюдки конченные. Они же нас не обобрали до нитки за проезд.
- Ну, - стражники переглянулись между собой. – Ладно. Гранаты и четыре обоймы. Договорились.
Алексей передал положенный взнос, закрыл рюкзаки и расслабился. В этот непростой момент его одолевало невыносимое чувство горького стыда за проявленную трусость. Расстроенный боец сурово упрекал себя за не оказанную поддержку, за отсутствие упорства и чувства собственного достоинства. Его желание действовать аккуратно, расчётливо, и благодушно располагать к себе окружающих, не превращая их во врагов, не находило отклика у своенравного напарника, целеустремлённо идущего вперёд. Со одной стороны это безмерно радовало Алексея, ибо рядом с ним такой храбрый и верный товарищ. Однако с другой стороны, его одновременно пугала неосмотрительность, поспешность и самоуверенность в поступках Николая, который, как стало казаться Алексею, немного «отбился от рук и вышел из-под контроля».
Убранство крепости не отличалось какой-то изысканностью интерьера, поскольку все жилые помещения находились в бывших квартирах. Мебель, утварь, электроника, посуда: многое осталось на прежнем месте. Освящение составляли вереницы мерцающих факелов, прикреплённых к стенам коридоров. Общий звуковой колорит сложился из огненного хруста, редких шагов патрулей, трескотни генератора, повсеместного храпа спящих жителей и негромких разговоров.
Пётр сверкнул спичкой, зажёг яркий факел и довёл уставших гостей до собственной квартиры. Ему вместе с Василием принадлежала просторная трёхкомнатная квартира, ключ от которой находился всегда с ними. В большом зале располагались старые коричневые шкафы с книгами, вазами и фотографиями ушедших владельцев. Мягкий просторный диван выделялся на фоне светлой стены. Однако телевизор отсутствовал, хотя из-за отсутствия электричества в нём никто особо не нуждался. Относительно новый ламинат покрывал гигантский узорчатый ковёр. Именно эту комнату предложили новые хозяева помещения для ночлега своим постояльцам.
Время клонилось к полуночи и всех одолевала жгучая необходимость в скорейшем сне после изматывающей ночной поездки. Тем не менее, никто не хотел ложиться спать без короткого подведения итогов за кружечкой чая. Василий развёл костёр в небольшой металлической печи для обогрева комнат, именуемой «буржуйкой», и поставил чайник кипятиться. Василий вытащил хлеб, несколько полосок зелёного лучка и сочный кусок сала, а Пётр, как и обещал по дороге, «стрельнул» из соседней квартиры литр холодного пива.
Компаньоны уселись на кухне и накрыли стол. Все, кроме воздержавшегося Николая, наполнили свои кружки слабым алкогольным напитком. Отрада от чудесного спасения из аномалии «Мечта» объединяла сидящих, за что и был поднят первый тост:
- Так, парни, - торжественно начал Пётр. – Эта ночь была трудной, сложной. Но мы справились. И для начала давайте выпьем за то, что нам, вместе, удалось перехитрить и сломать «Мечту». Коль, Лёш, - и он пожал им руки. – Молодцы. Поздравляю.
- Точно, - подхватил Василий и осушил первый стакан. – Хоть и чудищ этих было много по дороге. Где-то им даже удавалось к нам подобраться очень близко. Но зато, благодаря слаженной работе, мы живы. Так давайте выпьем зато, чтобы так и оставаться некусаными.
- Давай, - выпил Алексей и поднялся для собственной речи. – А сейчас я хочу поблагодарить наших попутчиков за помощь с аномалией, растяжками. За уютный ночлег. За верность данному слову.
- Ура, - хором отметила группа, чокаясь стаканами.
- Ух, - чуть-чуть скорчился Пётр. – Хорошо пошла.
- Да. Сало отменное, - отметил Николай и взял ещё кусочек хлеба.
- Ешьте, ешьте парни. Не стесняйтесь. Ну что, куда путь держите, если не секрет? Вы же не до нашего захолустья решили дойти?
- Нам нужно добраться до Голицыно…, - ответил Алексей.
- И встретиться с Назаровым, - закончил Николай.
- Ух ты, за это надо выпить, - и группа выпила ещё по стаканчику. – Неужто ради того, чтобы проникнуть в Москву?
- Да, нам надо попасть в Москву, - уверенно ответил Николай.
- Удивительно, - Пётр закатил глаза и подбородком облокотился на правую руку. – Прошло столько времени, а кто-то ещё хочет.
- Назаров же так и не нашёл дорогу вроде бы!? – вслух усомнился Василий.
- Там мутная история. Одни говорят, что знает, другие это отрицают. Хрен поймёшь…
- А зачем вам туда? – спросил Василий.
- Есть дела. Надеюсь вы не будете нас сейчас отговаривать и пугать!? – ехидно произнёс Николай.
- Ну, вы не дети уже…, - начал было Василий.
- Смотря как посмотреть на некоторых, - и Пётр презрительно взглянул на Николая. – Кто-то ещё не вырос из детских штанишек.
- Не понял, - возмутился Николай.
- Парни, давайте не будем ссориться, - вступился Алексей.
- Нет-нет, не напрягайтесь, - не останавливался Пётр. – Просто не играйте в героев, не играйте в святых. Жалость, конечно, хорошее чувство, но только по отношению к своим. Вот, например, я могу проявить милость, сострадание, понимание по отношению, там, к родным, к хорошим друзьям. А переживать за каких-то левых типов, тем более за этих тварей, глупо… Сложно, конечно, убить, но выбор не велик. Либо вы, либо вас.
- Ладно, не грузи ты его, - остановил Василий. – Всему своё время.
После очередной вспышки жаркого спора разговор устремился в менее конфликтное русло. Однако Николай ещё долго не мог отойти от хлёстко сказанных слов, от повсеместной чёрствости окружающих людей. Ему сложно было поверить, а главное принять то, что суровое влияние извне сломало человеческую добродетель, ожесточило их сердца и наполнило души злобой. Духовный светлый стержень в них, как ему казалось, выродился. Иссяк. Садизм Петра, жестокость Михаила Антоновича, корысть охранника у входа всё больше заставляли Николая усомниться в силе воли человека и ещё больше отстраниться от них. «Убивать необходимо, чтобы выжить, но не труднее, чем людей. Что же будет, если вот такие, как он вернутся на гражданку? Зона рождает убийц,» - с ледяной боязнью рассуждал Николай.
Суровая реальность устами Петра пророчила неокрепшему, ещё не испорченному юноше роль самовлюблённой и бесчувственной убийцы. Тем не менее колоссальная вера в осуществление невозможного толкала молодого романтика на непримиримую борьбу с равнодушием, злобой, страхом. Но всплеск эмоций оказался потушен дикой усталостью и неимоверным желанием лечь спать. И опьяняющий туман философских дум немедленно развеялся по закоулкам душевной вселенной.
Утомлённый затянувшимся разговором, слегка поддатый Алексей заметил грустное выражение лица напарника и поспешил его успокоить:
- Не принимай близко к сердцу, - Алексей положил свою руку на плечо Николаю. – Он говорит на собственном опыте. И вовсе не со зла. Просто хочется, чтобы адаптация прошла плавно и безболезненно.
- Да я спокоен. У него своё мнение, а у меня своё. Сейчас меня это волнует не так сильно, как наш дальнейший путь к Москве.
- Давай с утра спросим у наших попутчиков, а сейчас лучше хорошенько выспаться.
- Согласен, тогда я пошёл.[/left]
Иду читать дальше
Сасибо!
От привидениев тоже спасибо