возгласы «Ой!» и «Ай!» я старался не обращать внимания, хотя понимал, как страдает девочка. Но что я мог сделать, как уберечь её от кровопийц. Только побыстрее добраться до деревьев.
Наконец-то мы достигли его, и почти бегом кинулись под первое же дерево и…, тяжело, с хрипом дыша, повалились ничком.
- Господи, ещё немного, и я бы умерла от разрыва сердца, - прерывистым шёпотом призналась она.
А ещё через небольшой промежуток времени, когда и у меня перестало бешено колотиться сердце в груди, я услышал:
- Джонатан, ты-то как?
- Нормально. Отдохнула?
- Да.
- Тогда вставай и пошли.
- А ты знаешь, в какую сторону идти?
- Конечно. Нам надо добраться до того места, где нас, помнишь, захватил пожар.
- А потом?
- Потом? Потом возьмём чуть правее и…, мили через две выйдем на подпольный космодром.
- Это ещё столько топать? Ничего себе прогулочка.
- Да, придётся попотеть, - согласился я.
- Нуу…, ладно, - вздохнула Гвен, - веди рыцарь, я следую за тобой без страха и упрёков.
- Молодец!
- Я и без твоей подсказки знаю, что молодец. Какая ещё жена выдержит такого грубияна как ты?
Я откровенно рассмеялся, и словно шут в цирке, развёл руки.
- Моя жена.
- Ах, ты!
И подойдя ко мне, кулачком легонько стукнула по спине.
- Вот тебе, плохой мальчик.
Я ещё шире осклабил рот от удовольствия.
Пробираясь сквозь бурелом, перелезая через упавшие от старости деревья, мы медленно, с трудом, продвигались вперёд. Кое-где приходилось даже помогать друг, другу, преодолевать неожиданные препятствия.
Уже после полудня мы вышли к какому-то оврагу, с такими крутыми стенами, что я даже побоялся предлагать Гвен спуститься в него, а затем на противоположной стороне, подняться.
Остановившись в раздумье, я почесал нос, затем, посмотрел направо, а потом налево и, вспомнив объяснения Жофрея, показал рукой направление.
- Мы должны идти туда, - сказал я. Мы обойдём овраг и двинемся дальше.
- Нет! - воспротивилась Гвен. Нам надо идти в ту сторону.
- Это почему же?
- Да потому, что его дно постепенно поднимается в той стороне.
- Здраассьте! С чего это ты решила, что дно поднимается?
- Да ты присмотрись хорошенько!
Я присмотрелся, честное слово присмотрелся, и даже намёка на поднятие уровня оврага не обнаружил.
- Ну, что, увидел?
- Неа.
- Ладно, ты иди в свою сторону, а я, уж извини, пойду в свою.
- Ну и иди.
Повернувшись спиной к Гвен, я зашагал в нужную сторону. Сделав шагов двадцать, оглянулся, чтобы посмотреть, как Гвен бежит за мной, но ничего подобного не увидел, она удалялась в противоположную сторону.
Вот вредина! - прошептал я и, развернувшись, пошёл вслед за ней. Не мог же я отпустить свою радость без охраны в неизвестном лесу. Не мог!
Так мы и шли - она впереди, а я следом за ней, шагов на десять отстав.
Вот ведь какая! Идёт себе, и идёт, даже ни разу не оглянулась. Вот вредная девчонка.
Я бы на её месте уже раз двадцать обернулся, чтобы убедиться, что она не отстала, что она не захромала…, да мало ли…. Вот вредина упёртая.
Первым, конечно, сдался я. Догнав, я схватил её за комбинезон и попытался остановить. Но она даже не обернулась, только дёрнула плечом, словно избавляясь от назойливой мухи.
Ну ладно, обиделся я, вредничаешь? Ну и вредничай. И, напустив на себя независимый вид, засвистал какой-то разухабистый мотивчик из репертуара певичек портовых кабачков и, не ускоряя шага, последовал позади неё.
А ведь она оказалась права! Права, чёрт меня задери. Метров через четыреста-четыреста пятьдесят овраг почти сошёл на…, нет. И мы легко преодолели его.
Пришлось мне, состроив скорбную мину, попросить прощения у своей любимой. И даже попросить не обижаться на меня…, и признаться, что я был неправ, и….
Гвен, выслушав меня с видом принцессы на горошине, сказала: «ладно, я тебя прощаю», и двинулась дальше. Но, пройдя ярдов тридцать, остановилась.
- Джонатан, я думаю, что вела себя как ребёнок.
- Неправда, ты была права.
- А что толку? Мы опять пришли почти на то же место, только с другой стороны…. И, вообще, ты в правильном направлении ведёшь нас? Спрашивается, зачем ты привёл меня сюда?.. Это место, вместе с оврагом, пугают меня. Я боюсь Джо.
Вот те раз! моя смелая, бесстрашная девочка запаниковала. Испугалась. Увидела опасность на «ровном» месте….
Только после произнёсённых ею слов я, оглянувшись по сторонам, обратил внимание, в какую глухомань я завёл бедную девочку, и содрогнулся от беспокойства за неё.
А место и, правда, было страшное: откуда-то наползший густой туман мешал видеть дальше десяти ярдов. Поломанные, перекрученные, и переплетённые ветви колючего кустарника не давали и шагу ступить, а справа зиял пропастью овраг…
Наверное, углубленный в свои обиды и «внутренний» разговор с самим собой, решил я, я шёл за Гвен, автоматически переставлял ноги, и смотрел только на неё. Как ещё можно объяснить такое отсутствие чувства опасности, такое не видение резкого изменения окружающей обстановки, как?
Пока мы стояли - я в полной растерянности, а Гвен, вероятно, надув губы - туман окончательно затянул всё вокруг. Я даже жену свою с трудом видел. И из этого тумана до моего слуха приглушённо донеслось:
- Джо, в конце-то концов, ты предпримешь что-нибудь, чтобы защитить даму, накормить её и напоить? Или так и будешь стоять, раскрывши рот, истуканом?
Да не стою я истуканом! - возмутился я на несправедливые, обидные слова жены. Я просто немного растерялся, а так я ничего, сейчас я придумаю что-нибудь…
И придумал.
А придумав, взял Гвен за что-то, в первое мгновение из-за тумана я не рассмотрел, и произнёс:
- Дальше идти нет смысла - можно или ноги поломать, или глаза выколоть, поэтому… давай прямо здесь примостимся и…, переждём природную катаклизму.
Произнеся такие «значимые и успокаивающие» для неё слова, я, спохватившись, что что-то не то ляпнул, представил, как губы Гвен искривились в сарказме…. И, мгновенно, словно мне звонкую пощёчину влепили, последовала её реакция: «не надо меня за грудь хватать!» А затем - «какой чудный, и практически, полезный, совет Вы мне дали, сэр. Я бы, наверное, год думала, но так и не додумалась бы до более чего-то полезного.
Ничего не ответив, я, словно ошпаренный, отдёрнул руку и, примостившись на первый же попавшийся мне под зад, упавший ствол дерева, извиняющимся тоном, сказал:
- Ну…, ничего, более путного, я пока не придумал. Садись - в ногах правды нет.
Гвен примостилась рядом, и я услышал, как она несколько раз тяжело вздохнула.
Туман всё не расходился и не расходился. Из-за плохой видимости и, более, чем вероятной возможности заблудиться, идти дальше было рискованно. Поэтому я, ощупью насобирав кучку сухих веток, разжёг костерок.
Как только пламя осветило небольшой кусок земли вокруг нас, стало намного лучше переносить окружающую нас ватную тишину.
Гвен тоже зашевелилась. Она, присев к костру, развязала наш походный мешок и, достав по ломтю хлеба, подала со словами:
- Джо, пожуй немного. У нас с утра во рту маковой росинки не было.
Затем, дожевав хлеб, примостилась возле меня и, положив голову мне на плечо, предложила:
- Джонатан, давай отдыхать. Куда мы пойдём, туман ещё долго не разойдётся, и зевнула.
Меня словно током ударило - это что же получается, раз Гвен начала зевать, то… выходит… день уже закончился? Так быстро!
Положив рядом, подаренный Жофреем нож, я тоже закрыл глаза и, то ли от усталости, а может, действительно, время пришло, крепко уснул.
Глава шестая
Мы шли уже более часа. Я пристально посматривал по сторонам, пытаясь между зарослями и деревьями найти место нашего «поджаривания», но первой увидела что-то похожее, глазастая Гвен. Вскрикнув: «Я нашла!», она напролом, невзирая на цепляющиеся за комбинезон кусты и колючки, кинулась к месту пожарища.
Пятачок выжженной земли с поваленным поперёк него, обгоревшим деревом, уже начал постепенно зарастать зеленью, и если бы не Гвен, я бы вероятно его и не заметил.
Уфф, вздохнул я, когда по малозаметным приметам узнал нужное нам место. Но, как это ни странным мне показалось, я не нашёл даже следа просёлочной дороги…. Да, что там дороги, я даже маломальской тропинки не обнаружил!
Ааа…, как же… карета…, лошади, в конце концов…, растерянно поскрёб я затылок, как они могли проехать-то? Не по воздуху же они пролетели? А… принцесса с дуэньей, а… дедушка… волшебник…? Ничего не понимаю. Не морок же на меня напал, когда я лежал придавленным горящим деревом? Господи, что за притча!
Я бы, наверное, ещё долго «переваривал» свои непонятки, но меня вернул на землю голос Гвен:
- Джонатан, ты долго ещё будешь любоваться пожарищем? Я нашла следы откуда мы пришли. Пора идти.
- Иду, иду, - всё ещё продолжая недоумевать, откликнулся я.
Повернувшись на зов жены, я увидел стоящей её возле слегка поломанного куста, и пристально рассматривающей что-то под ногами. Подойдя ближе и присмотревшись, я действительно увидел след, похожий, и по размеру подходивший, Гвен.
Вот и хорошо, констатировал я, можно двигаться к месту посадки корабля. Надеюсь, мы не ошиблись.
* * *
Приблизительно через час быстрой ходьбы перед нами открылась огромная поляна с двумя небольшими межпланетными кораблями. Их, устремлённые в космос носы, возвышались над окружавшим их лесом и расположенным ярдах в пятистах, небольшим посёлком.
Спрятавшись за деревом я, с громко бьющимся, готовым выскочить из груди, сердцем, прилип взглядом к их стройным корпусам.
На одном из них мы должны улететь отсюда! - пообещал я себе и, обернувшись к Гвен, чтобы сообщить ей это «радостное известие», не обнаружил её.
- Ты где? - шёпотом позвал я её и огляделся вокруг.
Она, удобно разлёгшись за одним из кустов, прошипела:
- Не кричи! Ворон распугаешь.
Причём здесь вороны, недоумённо похлопал я глазами. Они то, причём? И продолжил шёпотом:
- Вороны-то здесь…, к нам какое имеют отношение?
- Глупый, они загалдят, затем, взлетят, и закружат над нами…
- Ну и что? Пусть себе галдят и летают - нам от этого ни тепло, ни холодно.
- Даа, а я-то считала себя недостаточно умной…
Лишь подумав, как следует, я понял, что она имела в виду: вороны взлетев и закаркав, привлекли бы внимание часовых, а те бы стали искать причину, и даже могли бы выслать разведывательный отряд… Даа, сглупил я, однако, опростоволосился перед женой, подумал я. А мог бы преспокойно сам догадаться.
Возле кораблей происходило непонятное вначале, движение: суетились люди, таская какие-то коробки из одного корабля в другой, затем, из того корабля, куда таскались коробки и мешки, появилась группа людей…
- Гвен, давай я подберусь поближе. Лучше будет видно…, а может, и услышу, о чём там говорят, - ненавязчиво предложил я.
- Я с тобой, - услышал я ответный шёпот.
- Опасно! Ты уж лучше побудь здесь.
- Нет, я сказала! - запротестовала она. Если опасность, то на двоих!
Ну что ты будешь с ней делать? Спорить с моей женой бесполезно, втемяшится в башку какая блажь, колом её оттуда не вышибить - упирается, и на своём всегда стоит…
- Ладно, давай, только осторожно, - согласился я.
- Не учи учёного.
Продвинувшись вперёд ярдов на пятьдесят, я
