Что сейчас ей сказать наставнику? Какими словами объяснить, что не в ее силах избавиться от твари? Что вся жизнь ее полетела коту под хвост из-за второй сущности, что не было такого дня, когда она не проклинала бы свою судьбу. Вряд ли наставник стерпит в доме оборотня, поэтому Валент держала губы на замке, и нечего ей было ответить Лексигору. Она вспомнила, как четыре дня назад вернулась с маршрута.
* * *
— И никто не напал на вас за всю дорогу?! — кипятился Ксанто. — Даже в лесу?! И вы не встретили ни одного разбойника?! И магов не встретили?! Да они везде кишмя кишат, а вы не встретили?!
— Нет, — Валент виновато пожала плечами. — Я приняла груз в условленном месте и доставила по месту назначения… Без всяких происшествий… Представляете, мастер, словом «груз» Коллегия может обозначить что угодно! — старательно уходила она от скользкой темы.
Наставник молчал, внимательно вглядываясь в исхудавшее лицо приемной дочери, отмечая черные круги под лихорадочно блестевшими глазами, кивал, как бы соглашаясь с ее объяснениями, поднимал брови, делая вид, что так же удивлен скудной терминологией Коллегии лоцманов.
За бородой не было заметно улыбается он или нет. Валент изо всех сил старалась сделать свой рассказ правдоподобным, но чувствовала, что наставник без этого прекрасно знает, каково пришлось ей в дороге. Кажется, он знал и про Ольсо, и не ждал от нее никаких историй о злоключениях.
Их жаждал Ксанто.
Названный брат был страшно разочарован, обижен, раздасадован. Он хотел послушать о погонях, битвах, хотел восхищаться сестрой, гордиться ее ловкостью и неустрашимой храбростью, а выходило, что нечем гордиться. Он уже успел расписать ее в ярких, жизнеутверждающих красках своему учителю-архитектору, а получается, что только зря сотрясал воздух!
— Через наш лес все обозы нанимают по четыре охранника! — возмущенный Ксанто даже вскочил со стула. — Я-то это хорошо знаю — мне мастер Маварий, знаешь сколько всего понарассказывал об этих лесах! Там повсюду ходят банды головорезов, и беглые каторжники (Лексигор перевел заинтересованный взгляд на приемного сына), а за ними целые отряды ловцов из тайных отделов! А сколько магов и колдунов прячется в лесах! Это мы всего не знаем — там война на войне идет! Так что ты все врешь! — уличил ее мальчишка в возбуждении и в праведном гневе, бегая по кухне. — Не могло такого быть, чтобы вы прошли спокойно!
Кухарка Сармина поспешно села на скамейку возле светильника и принялась что-то взбивать в большой плошке. Лучше не попадаться под ноги этому непоседе — собьет еще, а у нее и так все колени болят, в пояснице стреляет — не в том возрасте уже, чтобы прыгать-то, по всей кухне от него.
— Ксанто, Ксанто, — улыбка наставника оказалась припрятанной под усами. — Ты нас уже напугал. Неужели в нашем лесу все так плохо?
— Ха! — парнишка усмехнулся с превосходством более опытного из всех их троих. — Это я еще не все рассказал! Мастер Маварий собирается на север строить новую крепость, так у него в обозе будет целый отряд лучников! (Лексигор напрягся) И мастера мечей! И два мага! — выкладывая подробности, воспитанник зацепился восторженным взглядом за вертикальную морщинку между бровей наставника и убавил пыл. — Мастер Маварий ищет себе ученика на объект, поработать в полях, — с надеждой смотрел Ксанто.
Валент была благодарна брату, за такой резкий переход к другой теме и спокойно принялась за суп из морских ракушек, не опасаясь дальнейших распросов. Сармина готовила ракушки лучше, чем любой Имперский повар в Азранне.
— Надеюсь, он скоро найдет его, — пожелал другу удачи Лексигор. — Ты ведь не собирался вместе с ним уехать? Ну и чудесно, — ответа он дожидаться не стал.
Воспитанник молчаливым укором возвышался над столом. К своей тарелке не собирался притрагиваться.
— Ксанто, — Лексигор отложил ложку в сторону. — Если Маварий берет собой столько охраны, значит едет на самую границу, в самую горячую зону, где идут постоянные стычки с кочевыми племенами. В таких местах строительство идет под градом стрел и камней, под огнем. Неопытного человека могут убить и чужие, и свои. Мы с тобой уже не один раз говорили об этом: вряд ли твой учитель будет рад такому помощнику, за которым придется присматривать, как за маленьким.
— И ему нужен еще один охранник! — выпалил мальчишка, взглянув на Валент.
— Я сам поговорю с Маварием, — вдруг успокоился наставник. — Милая, что с твоей рукой?
Девушка чуть не подавилась мягкой ракушкой, она надеялась, что наставник не заметит.
— Оступилась в тумане, нога соскользнула, а внизу был овраг, — кратко обрисовала она ситуацию, и это была чистая правда. — Но в Грифлионе меня осмотрел лекарь, и я побывала там на празднике Урожая, — похвасталась она. — Там в одной забегаловке готовят такое блюдо!...
Она принялась описывать Грифлион, его чудесные фонтаны и статуи, уютные узенькие улочки и гладкие камни на мостовых, и еще как умеют его жители устраивать замечательные праздники, когда душа ликует и поет… От опасной темы они ушли, спасибо брату, теперь можно и рассказать о городе, о празднике…
* * *
Разбуженная Сармина посмотрела в окошко своей комнатки. Только начинает светать, а эти уже бегают по всему дому — не спят. Никакого покоя. Ей было слышно, как тихо басит хозяин, внушает что-то своим детям. Женщина перевернулась было на другой бок, но передумала дальше спать.
Раз проснулась, нечего валяться — дел по дому невпроворот, зато будет делать их, не торопясь, да и на рынок успеет раньше остальных, а может и пирог какой испечет для Валент. Уж больно худа, а вернулась из своей поездки — вообще, страшно смотреть. И не спит по всем ночам — Сармине слышно, как скрипят половицы в ее комнате. Девчонку показать бы какой бабке-лекарке, да отпоить полынным отваром с душицей: он и аппетит прибавляет, и успокоит нервы — да только кто же станет слушать?
Кухарка посмотрела с большим неодобрением на спящего за столом мальчика, на хозяина, на упрямо сдвинутые брови его дочери и принялась замешивать тесто на хлеб, бормоча что-то про себя.
В ее время дети и пикнуть не смели поперек слов отца, а нынче им слишком много воли дают. Где это видано, чтобы молодая девушка ходила с обозами по всей Империи наравне с мужчинами? Неделями жила неизвестно где! У какого демона в заднице? (Наедине сама с собой Сармина в выражениях не стеснялась) Чего там он (Лексигор) ей внушает? Да ее видно, что нездорова, небось спала на голой земле — все внутренности проморозила. Они теперь ничего не боятся: а подсказать некому, как это опасно, особенно для девушки, потому что все скажется потом, когда придет время рожать ребеночка.
— Миленькие мои, — втолковывала она бадье с тестом, долбя его рукой. — Да кто же в здравом уме на такой женится? Да кто знает, что там, на этих дорогах-то происходит? Да, разве ж нормальный отец отпустил бы дочь? Это разве дочери должны деньги-то в дом приносить? А сам-то? И ведь не старик еще! Захотел бы, так любая самостоятельная женщина за радость почла бы ступить сюда хозяйкой. И детки были бы обихожены, и девочка выкинула бы из головы свои фантазии бродить за караванами по трактам — занялась бы шитьем, да прялкой, а уж мальчик, пусть бы его учился, глядишь и выучится на какого-нибудь мастера, все не сам камни-то, будет ворочать. Да и самому-то нужна женщина: ходит один, как есть демон из Нижних Пределов — весь оброс, не хуже какого лесного бродяги, и штаны все внизу пообтрепались, а он и не замечает, а была бы женщина в доме, так давно бы уж поставила аккуратные латочки. Эх… мужчина-то хороший, а вот тебе судьба!..
Сармина сокрушенно вздохнула, стукнула по тесту в последний раз, накрыла бадейку стареньким шерстяным платком, выпрямила натруженную спину, потерев одеревеневшую поясницу и наткнулась на два зачарованных взгляда. Хозяин с его дочкой внимали ей и хлопали глазами.
О как! И не заметила, как вслух заговорила. А все потому, что сердце все изболелось за этих безнадзорных! Ничего-ничего! Услышали? Тем лучше для них. Кто им еще-то, правду-матушку в глаза скажет?
— Кхгкхм, — откашлялся Лексигор. — Сармина, а ты не рано все это затеяла? Поспала бы еще.
— С вами поспишь! — хмыкнула кухарка. — Некогда мне бока отлеживать, скоро уж молочник придет, на рынок надо сбегать за свежей рыбой, пока все не расхватали, а там уж и вовсе не до сна. А вот девочке-то надо поспать, — она провела загрубевшей ладонью по взъерошенным волосам Валент. — Глядеть невозможно — одни глаза! Прямо вся бледная, прозрачная стала — чисто призрак!
Хмурая Валент подняла голову.
— Да-да, пожалуй, ты права, — поспешно кивнул Лексигор. — Валентсия, сегодня у нас не получилось с тобой разговора, но мы к нему еще вернемся. Не подавай пока заявку, отдохни.
— Уже, — вздохнула девушка.
— Что уже?
— Вчера подала заявку, — ответила непокорная дочь и кинулась в наступление. — Я не больная!
— Милая, никто и не говорит, что ты больная!..
— Ее на ферму бы отправить, к моей сестре — через месяц не узнали бы! А то, что это — за кружкой не видать!
— Я не буду сидеть на шее ни у кого! И для чего же я тогда сдавала экзамен, проходила испытания?!
— Милая, но твои кошмары каждую ночь!.. А как же твоя рука?.. Тебе надо восстановить силы!..
— Успеешь еще наработаться! И не спорь с отцом, молода еще!
— А замуж я не пойду, не надейтесь! — звонко и высоко взметнулся отчаянный голос.
— Успокойся, успокойся, милая! Что ты! — Лексигор испугался такого порыва и кинулся обнимать взвинченную воспитанницу. —
