История 5. РЕДИСКА

На нашей базе не было человека, которому бы нравился Яков Фёдорович, кладовщик третьего склада.  Как всякая заносчивая натура, он презирал людей. Особенно, он не любил грузчиков, поскольку сам вышел из  их среды. В сорок лет окончил торговый техникум и «выбился в люди»,  и, видимо, ему было неприятно вспоминать свою тяжелую, трудовую молодость,  глядя на них.
Как он сам говаривал.
- Я ж при должности! 
Потому таскал с собой худой портфель. Ребята в автобусе подтрунивали над ним.
- Зачем тебе портфеля?
- Да, поди, сахар со складу тырит, и в нем домой вывозит!
Тот молчал, только глазами зыркал по углам.       
Грузцы отвечали ему такой же неприязнью, и, за глаза, называли его не иначе, как Яков Пидорович, не в смысле сексуальной ориентации, а в смысле: «нехороший человек».  С остальными он общался свысока, будто знал чего-то, что  другим невдомёк, а такую мелочь, как я, вообще, не замечал.             
Он имел дело только с завскладом молодым мужиком Генкой (как его называли все!), они был связаны договором о материальной ответственности по третьему складу.
Честно сказать, Геннадию было удобно работать с ним: Яков сам выписывал счета-фактуры, сам отпускал товар, а зачастую сам и вывозил сахар или консервацию к машинам клиентов, а он только контролировал товара по приходу.  Генку это устраивало, так как он ещё командовал и вторым складом, где работы было намного больше. В этом ему помогали две кладовщицы: Тамара и Маша.
 
Примечательно, что Яков Фёдорович всегда уходил в отпуск в конце марта.
Дело в том, что, имея частный дом в пригороде Энгельса, он занимался выращиванием раннего редиса в своей теплице, на домашнем участке.
Сам  Яков Фёдорович и его жена редиской на базаре не торговали, а посылали  туда престарелую мать, а после он хвалился.
- Вот ещё годок и на «Москвич» уже будет!
            
По правилам торговли перед сменой материально-ответственных лиц положено делать инвентаризацию.
Она-то и вывела крупную (по тем деньгам) недостачу на третьем складе, без малого семьсот  рублей!
Это был ЧП!
Заботясь о своей репутации, как завсклада, Генка, недолго думая,  «покрыл» эту сумму.  
Механизм «покрытия» выглядел так.
Написали счет-фактуру на все не хватающие позиции товара – с количеством и суммами так, чтобы итог был равен приблизительно общей суммы недостачи. Ну, оставляли немного, чтоб  инвентаризация, всё-таки, кое-что выявила: рублей 10-12.
Эту счет-фактуру  вместе с деньгами отвозили в магазин, где были «свои» люди. Тот  магазин сдавал деньги в банк, под видом выручки, а потом рассчитывался с конторой «Росбакалея» за, якобы, проданный товар.   
 
Комиссия оформила все документы по инвентаризации (с небольшой недостачей!) и, забрав  Генку и Яков Пидоровича, уехала восвояси, доложить результаты начальству.
Начальник уже всё знал, поскольку без  его ведома проделать процедуру по ликвидации недостачи, невозможно: надо дать команду по конторе на выписку соответственного наряда и договориться с магазином.
Мне неизвестно, какую «дыню» получил Генка, знаю только, что Яков Фёдорович написал заяву на увольнение (по собственному желанию, конечно!), и больше его не базе никто не видел.
Позже, мне сказали, что и на базу-то он попал из-за воровства, потому что, ранее работая на табачном складе, тоже принадлежащему конторе, его поймали на краже сигарет.
Но руководство почему-то посчитало, что у нас он воровать не станет.
 
Я до сих пор не понимаю, почему Генка согласился работать с этой «редиской».