была ученица Натали Сорокина, которую Симона затем познакомила с Сартром. Бовуар на некоторое время даже отстраняют от преподавательской деятельности, поводом для чего послужило заявление матери Натали, обвиняющей Симону в растлении своей дочери.
Клубок связей дополнял Жак-Лоран Бост, уже ученик Сартра. Женившись на Ольге Казакевич, он в то же время стал любовником Симоны и долгие годы поддерживал с ней интенсивную переписку.
— Подожди, — Олег схватился за виски, — я потерял нить. Это действительно клубок какой-то, все и вся смешалось в нечто невообразимое.
— История запутанных любовных отношений Симоны, Жана-Поля и сестер Казакевич нашли свое отражение в книге «Гостья», в которой Бовуар проводит идеи экзистенциализма: свободы, ответственности, межличностных отношений. Создавая роман, Симона, по ее словам, погрузилась в «мечты шизофренички». Преодолевая собственную ревность к Ольге, которая мучила ее, она пыталась осознать, что такое любовь и общение. Писательница делает попытку уйти от традиционной женской покорности и создать персонаж, способный свободно проявлять свои чувства, невзирая на социальные ограничения. Однако в полной мере осуществить этот замысел не удается, свобода получается возможной лишь в грезах самообмана, а женщина оказывается не в силах удержать собственнические инстинкты по отношению к любимому мужчине.
— Вот, а ты говоришь — свобода.
— Философия поглотила Бовуар. В годы войны она пишет роман о Сопротивлении «Кровь других», признанный учебником экзистенциализма, в нем писательница выразила свою позицию по вопросам ответственности человека за свои поступки. При этом, как и Сартр, Бовуар придерживается крайне революционных взглядов.
С одной стороны, литературная деятельность, с другой — бурная личная жизнь. Время испытывает их отношения на прочность. Пребывая в США, Сартр безумно влюбляется в Долорес Ванетти и почти забывает Бовуар. Не в силах повлиять на него, Симона выливает свои страдания в роман «Все люди смертны». Вскоре она тоже отправляется в Штаты с курсом лекций по литературе и там встречает свою новую любовь, которая длилась 14 лет. Она испытала тепло и радость неподдельной физической страсти, однако выйти замуж за Нельсона Олгрена отказалась. Узы, связывающие ее с Жан-Полем, оставались непоколебимы на протяжении всей жизни. И даже после смерти они остались неразлучны, прах Симоны покоится рядом с Сартром на Монпарнасском кладбище в Париже.
— И почему Уицрик не занимается философией или литературой на худой конец! Это открыло бы нам мир истинной свободы.
— Еще не поздно, — улыбнулась Беатрис, — иди, просвещайся. Когда созреешь, приходи ко мне, можешь приводить и свою Уицрик, создадим трио, о каком ты даже и не мечтал. — Она подмигнула Олегу, а тот выскочил из покоев Бет, как ошпаренный, а вслед раздавался безудержный хохот. В дверях он столкнулся с Паоло, но, даже не поздоровавшись, скрылся у себя в номере и тут же принялся изучать литературное наследие Сартра и его необыкновенной спутницы.
— Что с Олегом? — спросил Паоло обрыдавшуюся от смеха Бет. — Развлекаешься, как всегда?
— Да, — наконец вымолвила Бет, утирая слезы, — спасаюсь от скуки.
В этой дыре я зачахну.
Паоло поднял дневник Симоны де Бовуар:
— Все понятно, вправляла Олегу мозги насчет абсолютной свободы.
— Ага, и знаешь, он ушел, почти завидуя тебе! Ты же свободен, в отличие от него.
— Свободен поневоле, увы, — мрачно произнес Паоло.
— Ты чем-то недоволен, мой дорогой Сартр?
— Ты, конечно, Симона, но я, к сожалению, не Сартр и никогда им не стану. Я вынужден принять твои правила игры, и только.
— Неблагодарный, — уже серьезно произнесла Беатрис, — какой же ты... Вечно отравляешь мне жизнь.
Атеистическо-экзистенциальный путь Сартра начался с романа «Тошнота» — лучшего произведения писателя, по мнению критиков. Вот Олег и начал с него. Ему хотелось заглянуть во внутренний мир автора, который, конечно же, нашел свое отражение в его произведении.
Роман написан в виде дневника некого Антуана Рокантена, вернее, всего лишь несколько дней жизни героя, преследовавшего цель «докопаться до сути» человеческого существования.
— Тут наши цели совпадают, — начал Олег «беседу» с автором романа. — И тема типичная для философствования — человеческая судьба через призму страха, отчаяния, безысходности. Вот обожают философы нагонять тоску! — Олег продолжал глотать страницу за страницей, пытаясь найти то, чего ради они поспорили с Беатрис. — Ага, а вот и мысли о значении свободы, трудности, которые она привносит в существование, и шансы, позволяющие их преодолеть... Так, ну-с, господин Сартр, посмотрим, что вы думаете об этой пресловутой свободе?
Олегу показалось, что он уловил главную мысль автора: герой романа пытается найти Истину, хочет понять окружающий мир — абсурдный и бессмысленный. Ему открывается омерзительная картина обнаженного бытия, лишенного покрова, которым обычно скрыты воспринимаемые вещи. Потрясенный герой внезапно осознает, что «чистое бытие — это не абстракция мышления, а нечто вроде клейкой пасты, заполонившей собой все пространство, только что наполненное светом и красками и вдруг представшее в совсем ином виде».
Антуана гложет какая-то перемена, приключившаяся с ним, в ней он и хочет разобраться. Периодически на героя находит тошнота, или, точнее, Тошнота с большой буквы. «Так вот что такое Тошнота, значит, она и есть эта бьющая в глаза очевидность? А я-то ломал себе голову! И писал о ней невесть что! Теперь я знаю: я существую, мир существует, и я знаю, что мир существует. Вот и все. Но мне это безразлично. Странно, что все мне настолько безразлично, меня это пугает».
— Ага, понятно, — продолжил Олег, — Тошнота — это слишком обостренное восприятие Антуаном «безумного, безумного мира», в котором он уже не может нигде и ни в чем найти точку опоры: «...все поплыло перед его эмоционально преображенным взором, все потеряло привычные очертания и обнаружило новое измерение, не поддающееся освоению и усмирению обычными человеческими средствами... но со временем Рокантен понял, что тошноту вызывает по большей части чувство свободы... Человек осужден быть свободным».
Олег откинулся в кресло и злорадно улыбнулся: теперь он спросит у Беатрис, не вызывает ли свобода у нее тошноту, хотя бы иногда.
«Продолжим „тошнить“ свой мозг поиском истины», — подумал он, продолжая чтение.
По сюжету герой романа проживает в вымышленном французском городе Бувиль, название которого переводится, как Грязь-город. Антуан часто внимательно наблюдает за людьми, за толпой, но эти наблюдения можно сравнить с наблюдениями за животными — он как будто бы даже не считает себя человеком, и уж точно не частью толпы. Людей он видит в далеко не самом лучшем свете. На их существование он тоже смотрит с жалостью, оно для него такое же пустое, как и его собственная жизнь.
Герой практически не общается с людьми и сильно страдает от невозможности высказаться хоть кому-нибудь. От этого его жизнь становится еще сложнее и еще запутаннее. Но при этом Антуан не ищет человеческого общества, наоборот, он намеренно избегает его, можно сказать, храня свое одиночество, упиваясь им. В этом прослеживается один из парадоксов: герой страдает от одиночества, но он не хочет его нарушать. Иногда он видит в толпе таких же, как он, «понимающих», однако, по его словам: «...помочь мы ничем друг другу не можем. Люди семейные сидят по домам среди своих воспоминаний. А мы, два беспамятных обломка, — здесь».
Олег не утерпел и снова отправился к Беатрис.
— Извините за вторжение, — начал он, увидев Беатрис с Паоло, — но мне надо выговориться.
— Без церемоний, дорогой друг, — Паоло встал и предложил Олегу сесть. — Бренди, виски, коньяк?
— Мы пили вино, — вмешалась Беатрис и преподнесла Олегу бокал тосканского. — Я вся внимание.
— У меня с головы не выходит эта чертова свобода. Так вот, я просмотрел роман Сартра «Тошнота», бог мой, одно название чего стоит, и нашел интересную мысль, у Сартра же! Оказывается, его героя, Антуана Рокантена, от абсолютной свободы тошнит! Одиночество и свобода, которые выбирает герой добровольно, становятся его мучителями. Когда Антуан наблюдает за людьми, гуляющими по площади в воскресный день, он знает, что завтра они пойдут на работу, по своим делам. У Антуана же нет дел, нет графика, расписания, он «обречен на свободу». Вот как он сам об этом говорит: «Одинокий и свободный. Но эта свобода несколько смахивает на смерть».
— Ты не понял главного — свобода, по Сартру, предшествует сущности человека. Это свобода выбора, прежде всего, которую у человека никто не может отнять.
— Согласен, свобода выбора — это важно, но Антуан постоянно думает об абсурдности своего существования, так как его не принимает (или он не принимает) не только настоящее, но и прошлое. Его память богата на воспоминания, вот как он об этом говорит: «Мои воспоминания — словно золотые в кошельке, подаренном дьяволом: откроешь его, а там сухие листья».
— Сухие листья! Красиво сказано, именно, сухие листья, — промолвила Беатрис нервно прикуривая сигарету. — Это обо мне...
— Сартр, несомненно, философски подходит не только к вопросу свободы, бытия, но и времени, — сказал Паоло. — У него особое отношение к этой части измерения, он убежден, вернее его герой, что видит его «в наготе», что он видит, как время медленно осуществляется, как оно наступает, и от этого становится тошно. Иногда время скользит, задевая Антуана. Иногда он практически физически чувствует его. Однажды Антуан делает такую запись в своем дневнике: «Мне приоткрывалась истинная природа настоящего: оно — это то, что существует, а то, чего в настоящем нет, не существует. Прошлое не существует. Его нет. Совсем. Ни в вещах, ни даже в моих мыслях. Конечно, то, что я утратил свое прошлое, я понял давно. Но до сих пор я полагал, что оно просто оказалось вне поля моего зрения... Но теперь я знал: все на свете является только тем, чем оно кажется, а за ним... ничего».
— Верит в материальный мир, который существует в данный момент, никакого тебе зазеркалья, потустороннего. Безапелляционно и в духе атеизма, — подытожил Олег.
— Это борьба человека, пытающегося справиться с существованием, — продолжил Паоло. — Герой романа приходит к неутешительному выводу, что его существование не просто бесполезно — он «лишний». Эта идея приводит его к мысли о самоубийстве, но он находит спасительную лазейку. Вот что он записывает в свой дневник: «Я смутно мечтал о своем уничтожении, чтобы ликвидировать по крайней мере одну из излишних экзистенций. Но моя смерть была бы также излишней. Излишним был бы мой труп, излишней — моя кровь на этих камнях, среди этих растений...
я был лишним для вечности».
— Ах, как он прав! — воскликнула Бет. — Все мы лишние для вечности. Что значит материальный мир для Антуана, как он видит вещи и предметы — все в этих словах: «Дерево скребет землю под моими ногами черным когтем... вокруг меня была только желтая земля, из которой во все стороны торчали мертвые, сухие ветви».
— Очень необычно. Это как же надо извратить человеческую природу, чтобы так воспринимать окружающий мир!
—
