РАН как дестабилизирующий фактор развития России

социально-психологического плана. Соответственно, в процессе произошедшей смены ориентации,  теперь в  строгом смысле  любая научная или философская концепция вне сознания ее создателя может существовать только в качестве смыслового субстрата текстов, в которых она изложена explicite, (попросту говоря, некоторого ряда опирающихся на нее текстов, в которых она присутствует лишь имплицитно).  Вот главная идея постмодернизма.
 
Понятие о антинаучно - вредоносном характере
эпистомологического анархизма.
 
   Наряду с диверсантами,  действовавшими в академической науке Европы, СССР и России,   в  академической науке США также очень скоро окопались  свои доморощенные  диверсанты, которые начали извращать реальные научные основы и превращать свою науку в бастион безмозглости, командные высоты в котором в большей степени,  также как в Европе и СССР,  занимали  деятели гуманитарных направлений (видимо по этой причине. широко  известный российский популяризатор естественных наук  Ю.Н. Ефремов  в сердцах сказал: «Некоторые отечественные философы  превратились не только в злобных, но и в общественно опасных врагов науки», в чём, разумеется, есть определённая доля истины.  
   Надо отдать должное, представители  академической науки США  творчески подошли к осмыслению феномена постмодернизма, добавив в него и свою достаточно мощную гнилую  струю, придав  этой доктрине, в целом, ещё большую   ступень  антинаучного зловония.
Итак, что же из себя представляет доктрина, называемая эпистологическим монархизмом :
  Справка.  «Эпистологический анархизм: особое направление философской мысли, представляющее собою  идейную   вершину  постмодернизма и позитивистского релятивизма. Непосредственным создателем этой   наукообразной  бредовой философской системы  является Пол Фейерабенд.     
   Согласно  постулатам  данной  системы , чтобы любой человек с его помощью может теперь   мог реализовать свои внутренние возможности и способности, заложенные в него  Абсолютом, для этого требуется  самостоятельно , исходя из своих творческих компетенций, изобрести и впоследствии разрабатывать  теорию (концепцию),  которая  по своим внешним качествам  изначально обретает  характер  креативной (т.е. оригинальной, не имеющей аналогов) , а значит, в принципе  не совмещаемый  с ныне  существующими и признанными  научными теориями. Это означает, что каждый ученый - вообще говоря, каждый человек - может (и должен) изобретать свою собственную теорию (концепцию) и разрабатывать ее, сколь бы абсурдной и дикой она ни казалась окружающим.  
   Принцип несоизмеримости теорий и концепций,  провозглашённый Полом Фейерабендом, составляющий краеугольный камень его философской системы ,  гласит , что какие – либо теории (концепты)   с морально – этических позиций невозможно сравнивать друг с другом, поскольку , как и говорилось выше, любое мнение  имеет ценность.  Таким образом,  принцип изначальной неизменяемости и несопоставляемости  мнений  позволяет защищать любую  теорию(концепцию) от внешней критики со стороны представителей других концепций., в том числе -  если даже критика будет идти со стороны официальной академической науки .
   И в итоге ситуация сводится к тому, что если кто-то изобрел совершенно фантастическую либо совершенно нелепую теорию (концепцию) и не желает признавать её научным бредом или даже просто ошибочной ,  то с  авторским бредовым желанием нельзя ничего сделать по сугубо объективным причинам , поскольку, дескать, например,  нет фактов, которые можно было бы противопоставить  ошибочной теории(концепции), так как она формирует свои собственные факты. Естественно, кроме того как автор придумал некую концепцию, сформулировал некоторые факты, он также на полном праве может создавать собственную терминосистему, не считаясь с теми терминосистемами, которые уже существуют.
   Короче говоря, «кручу, верчу, куда хочу», а там уж сами  разбирайтесь, креатив это или же особый дуратив.  И вот этот бред деятели академической науки США  приняли с душой. Как и деятели академической науки России.  Хотя любой простой человек сразу скажет, что это чистейшей воды бред. Но ничего подобного академики не сказали (видимо религиозным бредом бакиь у них  оказались забиты под самую завязку). 
  
Личный вклад Г. Гёделя в формирование
физико – ядерного постмодернизма.
 
     Изрядную долю в общую неразбериху относительно того, сколько, в принципе, можно создать описаний (теорий)  об одном и том же явлении, внёс также крупный немецкий математик Г.Гёдель,  автор известной системы логики, называемой модальной (гёделевской). Рассматривая явление с точки зрения его взаимодействия с феноменами окружающего мира,  Гёдель привёл  соответствующие доказательства, согласно которым  «в рамках любой достаточно содержательной теории всегда можно сформулировать утверждении е, которое нельзя ни доказать, ни опровергнуть в пределах аксиоматики, на которой основана эта теория, так что при ее обобщении приходится иметь дело с двумя альтернативными возможностями».   Актуализировав возможность  противоречивости аксиоматики, истинных причин этому явлению, к сожалению, он не обнаружил.
   И в этом смысле,  сама по себе возможность объяснять явления природы, используя совершенно различные типы аксиом, выглядела своеобразной  мозолью, которую  следовало  удалить, т.е. объяснить. Ибо практически та же самая проблема существовала не только в математике, но и в ядерной физике.  Вот этот  комплекс  проблем и предстояло решить Н. Бору, претендовавшему на звание наиболее авторитетного учёного. И он его решил, как многим показалось, блестяще, - во всяком случае, сегодня официальны учёные к месту или без места  довольно часто «козыряют»  знанием о том, что в науке существуют принципы дополнительности и соответствия, которые всем кажутся безупречными, истинными. Хотя, в общем, при глубоком рассмотрении, их истинность сомнительна.      
 
Принцип соответствия Нильса Бора,
как мягкая соломка для постмодернизма
и эпистомологическому анархизму.
 
   Казалось бы, как так можно, как же так случилось, что наука стала прибежищем для любого количества проходимцев и аферистов, желающих паразитировать в ней, как глисты паразитируют в кишечном тракте человека.
  Но на деле выяснилось, что особую лепту в данный порядок формирования академических кадров науки,  внесли выдающиеся учёные Нильс Бор и Альберт Эйнштейн.
  Причины здесь более чем прозаические. Ибо будучи, по сути , новичками в науке, что один, что другой нуждались в поддержке, в раскручивании своего авторитета.  С другой стороны, к этому времени в самой физике появились теории, которые будучи истинными, тем не менее, противоречили друг другу: это так называемые волновая и корпускулярные теории фотона и электрона. И вот в решение этой проблемы как раз и вмешались Нильс Бор и Альберт Эйнштейн.  
   Хорошо известно большинству людей , что одна из труднейших проблем  в различных сферах взаимодействия людей  - примирение  конфликтующих сторон. И хотя, скажем, примирение сторон, участвовавших в гражданской войне, тем не менее,  идейные конфликты всегда отличаются огромным количеством жертв.  Взять те же репрессии Сталина, - это ведь тоже, по сути, была форма решения внутреннего конфликта с применением репрессивных государственных мер.  Поэтому, когда между конфликтующими сторонами нет  третьей силы, чьё мнение было уважаемым для конфликтующих сторон,  совершенно невозможно определить  меру вины каждой из сторон, кто больше прав, и кто больше виноват. 
   Если всё же одна сторона физически не истребляет другую, тогда остается в распоряжении лишь одно универсальное  средство, наработанное многочисленной практикой  -  взаимное прощение и осуждение причин, которые вели к конфликту. В  академической науке  основной  причиной конфликтов всегда  были идейные  противоречия между сторонниками разных подходов к трактовкам тех или иных научных явлений. Сегодня, благодаря исследованиям Поппера, известно, что противостояние  научных  групп (школ) не может не приводить  к тому, что каждая из них предпочитает иметь  только свою, угодную  ей самой  трактовку. Этим и объясняется сегодняшнее сосуществование множества различных трактовок, причём,  по утверждению Поппера, среди них нет ни одной настоящей.
   Подобная проблема стояла и тогда,  век назад. И вот когда те же Н. Бор и А.Эйнштейн стали разбираться в рамках исторического контекста, оказалось, что в научных конфликтах, как правило, имеется   обоюдная  вина, которую должны признать обе стороны. Но вот как сделать, чтобы конфликты на этой почве исчезли.
   Поэтому, указанными  мною выше учёными было принято решение  для сатисфакции противоборствующих сторон   использовать бесцеремонную демагогию. Ведь конфликт, сложившийся в ту пору в физике, касался самой сути, а не просто незначимых деталей. Иными словами говоря,  имелись две научно – обоснованных теории, которые, по сути, были противоположностями друг другу.  Положения и  доказательства волновой теории говорили о том, что , скажем, фотон и электрон, - это волна. Их же идейные противники, приведя свои бесспорные доказательства, говорили, что фотон и электрон – корпускулы. Т.е. имелись две истины об одном и том же, но  которые противоречили друг другу. И вот тогда Нильсу Бору пришло в голову соломоново решение  -  признать обе трактовки природы фотона и электрона истинными.
    Дело оставалось за немногим -  обосновать истинность обеих терминосистем, в рамках которых одни и те же явления назывались одинаково, однако  определение для них было в противоположных трактовках – противоположным.
Поэтому, с целью снятия конфликта с существования текстов, была выдвинута идея, которая впоследствии стала называться принципом дополнительности.    
   Вот о чём гласила эта идея: «Физическое содержание системы не исчерпывается каким – либо одним теоретическим языком, посредством которого можно было бы выразить переменные, способные принимать вполне определённые значения, поэтому различные языки и точки зрения на систему могут оказаться дополнительными. Все они связаны  одной и той же реальностью, но не сводятся к одному – единственному описанию. Неустранимая  множественность точек зрения на одну и туже реальность  означает невозможность  существования божественной точки зрения, с которой открывается «вид» на всю реальность. Однако принцип дополнительности учит нас  не только отказу от несбыточных надежд…».
   Таким образом, с устранением противоречий в теоретическом  аспекте было покончено. Проблема оставалась в том, чтобы совместить каким – то образом описанные явления волны и корпускулы.  И вот с этой  целью было выдвинуто другое, также , казалось бы, гениальное по своей простоте решение, согласно которому отныне любая, какая бы не была теория, выдвигаемая в защиту каких либо положений, если она в чём – то противоречит  другим теориям, предметом исследования