Ну, дела. Пилот - то живучий оказался. То, что пульса не было и сердце не билось, так лейтенант и не медик. Он вообще мертвецов только на похоронах видел и то издали, когда командовал отделением автоматчиков для прощального салюта.
Лейтенант кинулся к телу, размотал веревки, стянул мешки. Летчик открыл глаза, привстал на руки и удивленно огляделся по сторонам и остановился вопросительным взглядом на Иванове.
- Где я?
Тот не стал ничего скрывать и коротко без подробностей изложил ситуацию. И про крушение, и про смерть, и про разговоры со штабом и про приказ. И главное, что помощи ждать не откуда, и надеяться придется только на себя. И еще добавил, что лучше бы он оставался мертвым, чтобы не осознавать весь ужас своего положения.
У пилота вырвался стон отчаяния, похожий на мычание. (Рифма случайна).
- Да, сейчас бы врезать, чтобы переварить услышанное. Слушай, там, в кабине, у меня фляжка со спиртом, принеси. Сам - то я еще слаб, ноги не держат.
Лейтенант потупил взор.
- Понимаешь, кабина сильно пострадала. Удар был очень сильным. Я когда по рации разговаривал, видел эту фляжку, она была пробита и деформирована.
- Жалко конечно. А вторая, под сиденьем?
Лейтенант встрепенулся:
- Не проверял. Видел только одну.
- Сгоняй, будь другом. Заодно и мой второй день рождения обмоем, и план действий обмозгуем.
Лейтенант вернулся мокрый, грязный, но мажорно счастливый. Подкинул дров в костер.
- Чувствую, будет сильный шторм, с уверенностью бывалого шкипера, промолвил лейтенант. - Начался прилив, вода уже в кабине вертолета.
- До нас дойдет?
- Будем надеяться, что нет, давай ужинать.
За ужином, состоящим из тушенки и спирта, офицеры выработали план действий на завтра, который состоял из трех пунктов: избавиться от вертолета, найти корабль, выследить отряд и уничтожить неприятеля. Какие пустяки. Чем дольше сидели, тем проще и реальнее казалась им поставленная задача. Да, помощи ждать не от кого, но их же двое – два офицера российской армии – а вдвоем они наломают таких дров, что будь здоров – не кашляй. Перед каждым глотком пилот повторял: “Будет вам Магадан дуплетом.” Лейтенант в эту фразу не вникал.
Для общения Иванов так и остался лейтенантом, а пилот представился своим позывным – Стерх. “Зачем знать больше, потом познакомимся, когда все закончим”.
Но на следующий день, идеальный план стал рушиться с самого утра, хотя положительные моменты все же присутствовали.
Шторм, который бушевал всю ночь, не разрушил жилище робинзонов. Равелин выдержал и шквалистый ветер, и ливень, и даже сохранил тепло костра. Лейтенант вылез наружу, огляделся, прислушался, ничего постороннего не увидел.
Не увидел он и вертолета, когда подошел к месту падения. Прибрежная полоса в том месте, где вчера еще лежал исковерканная машина, была девственно чиста – шторм уничтожил все следы пребывания.
“Ёпишь-дрёпишь, - присвистнул лейтенант от удивления. - Вот так пруха. Получается, что одно задание уже выполнили, вертолет уничтожили, тело будет доставлено на Родину, на своих двоих, осталось за малым: найти корабль и уничтожить группу”, - подытожил лейтенант. “А если штормом также и корабль, а вдруг, и всю группу заодно, тогда вообще лафа, сиди, жди подмогу”.
Что же, мечтать невредно. То, что с вертолетом пропала рация, лейтенант осознал только через какое-то время.
Он вернулся к укрытию, приподнял часть полога.
- Эй, Стерх, подъем. Есть новости.
Тот открыл глаза, попытался встать, получилось неуклюже и коряво, что вызвало опасения у лейтенанта - видно падение не прошло бесследно. Да, с таким напарником навоюешь.
Пилот и сам понял неуклюжесть ситуации, но решил держаться молодцом.
- Я сейчас оклемаюсь, расхожусь, все-таки нелегко покойникам возвращаться к жизни.
Сварили кашу, заварили чай. Пилот, хоть через силу, но поел, лейтенант греб ложкой, как веслом.
После завтрака собрали Совет. На Совете решили: Стерх с автоматом остается в убежище и охраняет гречку, лейтенант идет на разведку, вооружение: пистолет, храбрость, смекалка и удача.С богом!
Конечно, лейтенант Иванов следопыт был еще тот. В лес за грибами ходил на знакомую просеку, а на рыбалку только в детстве с мальчишками. Ориентироваться на незнакомой местности ему не приходилось, тем более на иностранной территории. Но это надо было как-то сделать, не до конца же жизни ему болтаться потерянным.
Стал вспоминать способы ориентирования из книжек, из школьной программы, из рассказов опытных грибников, которые получили необходимые знания из собственного опыта, проплутав в лесу, несколько недель.
“У отдельно растущего на лесной поляне или у кромки леса дерева сучья длиннее и гуще с южной стороны”.
Ну, нет здесь отдельного дерева. Ёлки-палки лес густой. Отпадает.
“На пне срезанного дерева годичные кольца располагаются с меньшими интервалами с северной стороны, с большими интервалами с южной стороны”.
Конечно, где-нибудь на лесоповале, или на делянке черных лесорубов, еще можно с точность, до минуты определить, где юг, где север. Но на этом острове не то, что пня, даже следов пребывания человека, тем более с пилой, даже не угадывается.
“Лесные ягоды на пригорках и на болотах начинают созревать быстрее с южной стороны, та часть ягод, которая обращена к северу, дольше остается зеленой”.
Может, в северной части земного шара, это примета, но там, где находился лейтенант, ягод было в изобилии, куда ни глянь, жри от пуза. Если верить такой примете, то на все четыре стороны угадывался юг. А это могло быть, как помнил Иванов из сборника занимательных задач, только на северном полюсе. Причем в самой его точке. Тоже не катит.
“На стволах берез больше темных пятен и более темная их окраска бывает с северной стороны”.
Вспомнив про березы, лейтенант погрустнел. Хоть бы одну березку увидеть, обнять, вытереть слезы, а потом уже узнать, где северная сторона.
Но, не шумели над ним березы, и терялся лейтенант на острове, как муравей на демонстрации.
Ерундопель какой – то, получается, - подвел итог лейтенант.
Лейтенант решил поступить старым дедовским способом – залезть на дерево.
Выбрал самое высокое. Дерево, не чета российским соснам, с нижними ветками на высоте три метра. Пока до них карабкаешься, все руки обдерешь. А тут, как по лестнице. Через минуту рн уже был на самой верхушке.
Щурясь от солнца, лейтенант осмотрелся кругом. Осмотрелся и удивился размерам острова. По площади не больше военного городка. Такого острова, наверное, и на карте нет, масштаб не позволит обозначить.
Действительно на противоположной от них части острова, была бухта, в которой был виден корабль, стоящий на якоре. Видимо, бухта послужила кораблю хорошей защитой от вчерашнего шторма, если его не унесло в открытое море и не утянуло на дно бухты.
Странно, что на той стороне острова не услышали шум падения вертолета, но это лейтенант списал на, неизвестный ему, закон волновой физики.
Прикинув путь движения к бухте и, выбрав оптимальное место для разведки, где густые заросли наиболее близко подступали к расположению противника, он покинул пункт наблюдения.
По дороге лейтенант размышлял, как выполнить задание. Минусы: опыта никакого, курсы разведчиков и диверсантов не заканчивал, самбо, каратэ, джиу-джитсу, кун-фу и другие виды единоборств не знает, шеи ломать не умеет, да и не сможет по причине характера. Плюсы: приказ, пистолет и автомат, дрался два раза с местными пацанами, когда был курсантом, контуженый пилот вертолета, что больше тянуло на минус. И вообще как-то ему было боязливо вступать в неравную схватку. Ночью даже в голову не приходило, что он может быть убит или, не, дай бог, ранен - тогда вообще никакие смягчающие обстоятельства не помогут. Точно, расстрел по решению военного трибунала. Лучше погибнуть на поле боя, выполняя приказ.
Да ни хрена не лучше. Жить охота!
Пульс у лейтенанта участился, возбуждение достигло такого предела, что, засосало под ложечкой и гнусно завыло под сердцем.
Но, как известно, борьба за жизнь слабых делает сильными, страх перед наказанием - делает героями. Скрутив в бараний рог все свои дурные мысли и сомнения, лейтенант зашагал в нужном направлении.
Несмотря на то, что после крушения Советского Союза руководители России взяли на себя обязательства реформировать свои Вооружённые Силы, страна всё равно оставалась главным противником для Америки, требующим самого пристального внимания.
Отношение США к России не изменилось и спецслужбы не оставляли ее вне поля своего зрения. И постоянный контроль, и тотальная слежка за происходящими в стране событиями было вызвано отношением, как к не поверженному окончательно противнику.
Вероятно, на острове шла какая-то непонятная игра нелегальных разведок, с непредсказуемыми последствиями. Какая задача была поставлена перед бойцами спецотряда, и как шел ход операции нам совершенно не интересно, потому что на ринге появляется лейтенант Иванов – Российская Федерация, белая майка, синие трусы, красные перчатки; одним махом – семерых убивахом.
