Ванька и порт

такая ситуация, когда судно грузить срочно нужно, а крановщика наличного не хватает. Ванька-то, возьми, да и вспомни, вдруг, о квалификации своей давней, крановщической. И предложил себя в крановщики. Документы в порядке: ну и вперёд! Оформил Ванька документально все формально-серьёзные дела, положенные по закону, да и взлез на кран. Хорошо знал он, как серьёзный пассажир, всё, что нужно, все необходимые действия крановщика. В теории, и в кратенькой практике многолетней давности. Да только, вот, необходимых навыков-то трудовых никак не хватало. И это как-никак сказалось. Слава Богу, без последствий серьёзных.
           Начал Ванька работу крановщика. Быструю, как и положено. Иначе в порту не бывало, и быть не могло, поскольку все немалые заработки в порту достигались только скоростью выполнения огромного объёма работы. Все разгрузки и погрузки, в вагонах и трюмах – только согласованным, друг за другом, непрерывной цепочкой, бегом с тяжеленным и самым разнообразным грузом на руках. Все опытные крановщики только так и работали. И Ваньке очень уж не хотелось отставать от них и понижать заработок бригады. Да только для быстрой работы опыт, какой-никакой, да нужен был. И при работе на земле, на погрузчиках, опытом таким он обладал, и пахал квалифицированно и профессионально, как наездник умелый на лихом коне.
           А вот «в воздухе», без опыта такового, разогнался Ванька совсем уж «без ума». Хотя и делал он всё правильно, «как положено», да не всё получалось. Уж и гачками (крючками) в рубку судовую он врезался, и цеплялся ими за снасти судовые, и тому подобное, никак недопустимое, во рвении Ванькином быстро случалось. И для исключения этого только опыт-то и нужен был. А у Ваньки, в данном случае, именно его и не хватало. И для приобретения его, на худой конец, всего-то и надобна была ему всего лишь только одна полная, полновесная смена, ну, две. Но тут уж было не до сантиментов каких бы то ни было: производственные и меркантильные интересы их никак не терпели. Так что, судили быстро и строго по наличному, конкретному факту. Тут, ведь, не учебные, не практикантские, а рабочие дела были.
           В какой-то момент Ванька подал груз в трюм, где принимал его Филя, мужик постарше его. И когда Филя отцепил гачки от груза и подал команду «вира», скоро подал вверх. Сзади шумно работали двигатели, звуки с земли были где-то далеко. Ванька быстро потянул рычаг на себя, и, оценивая обстановку и отключившись от Фили, смотрел вокруг. И, вдруг, услышал он нечто, вроде стрекотания кузнечика. Хорошо, что Ванька сразу же кинул взгляд вниз (хорошо тем, что техника – вещь мощная и бездушная, и без достаточного контроля человеческого страшна она для живых организмов: раздавить, разорвать и растереть в прах может любого из них запросто). И оторопел. Оказалось, что при быстром Ванькином подъёме гачки качнулись, что нередко бывало, и в последний момент зацепились за мотню на штанах Фили (мотнёй называют пространство на брюках между ног). И, зацепившись, моментально подняли Филю в воздух. Естественно, Филя перепугался, и, буквально, заверещал. Это и услышал, слава Богу, Ванька.
           Услышав и увидев, он сам, почти что, напугался, хотя ситуация была, в общем-то, забавной. Висит в воздухе человек, зацепленный за я…, и верещит. Конечно, Ванька тут же аккуратненько опустил его вниз. Настолько аккуратно, что никаких претензий от Фили впоследствии к нему не поступало: всё осталось по-прежнему. Но, вот, с крана его сразу же после обеда и сняли. И это осталось единственным в его жизни не слишком удачным опытом работы (не практики) на портальном кране. К Ванькиному сожалению. Поскольку работа на кране ему нравилась. Больше, чем работа на погрузчике (где он был воистину профессионалом). И вполне мог бы быть таковым и на кране. Если бы не Филины я… .
           Правда, Ванька, переведшись впоследствии (опять же – по обстоятельствам, уже семейным) на стройку, постажировался, и поработал там на строительном, башенном кране. Недолго, правда, но, одолел всё же ещё одну квалификацию. И это тоже было одним из эпизодов его жизни, совсем не худшим, и не последним.
           И протекла дальнейшая жизнь Ванькина не в трудах его созидательных по призванию его истинному, на благо Отечества родного, к которым был он глубоко способен и готов. А, исключительно, в примитивной борьбе за примитивное выживание физическое. Да разве ж только его? В борьбе великого множества людей (Русских, прежде всего) за выживание, что было устроено иезуитски искусственно разрушительным бандитско-грабительским и воровским, людоедским режимом нынешней антивласти рассеянской. Сколько уж было испоганено, испохаблено, затоптано, загублено душ людских, как физически, так и духовно! И по сей день продолжается и усугубляется всё то же!! И это совершенно растаптывало и убивало Ваньку морально. Пока ещё, правда, не убило, как могу видеть я, наблюдая издалёка, и иногда, за жизнью его. Но, похоже, до убийства того осталось совсем уж недалеко…

           Владимир Путник                                                      Светлая седмица Христова