свеча, находящаяся в руках гнома, рассеять его никак не могла, хотя, наверное, очень старалась. Мастер подошёл к двери, ведущей в подсобку, и жестом пригласил следовать за собой. Стремительная тень, скользнувшая из-за спины и оказавшаяся всего лишь гоблином, заставила Тайнэ нервно вздрогнуть.
- Куда мы идём? - подойдя к гному, почему-то шёпотом поинтересовалась гостья.
- В кузницу, - ответил гном, приводя в действие какой-то скрытый механизм. Один из стенных шкафов тихо пополз в сторону, открывая чёрное жерло тайного прохода.
- Кузница же у тебя на заднем дворе?! – недоумённо воскликнула девушка.
- Это для простофиль!
- То есть я…?!!!
- Уже нет! Как видишь! Заходи, - примирительно пророкотал басом старый мастер, освобождая ей проход. Снизу стремительной тенью снова пронёсся гоблин, заставив ночную гостью вздрогнуть во второй раз.
- Можно я вас обоих ударю, например, твоим любимым топором?! - негодуя воскликнула Тайнэ. - Выходишь ты завтра к посетителю такой весь из себя гном, а из головы топор торчит!
В этот момент гоблин зажёг факел, и из темноты вынырнула ведущая вниз спиральная каменная лестница. Грубо оштукатуренные стены плавно переходили в арочный потолок, плохо различимый при свете факела. Немного спустившись, гостья оглянулась. Гном покряхтывая, спускался следом. Дверь, впустившая их в потайной ход, медленно и беззвучно закрывалась.
- Ничего не бойся! Идём, - прогудел над самым ухом гном.
Они спускались вниз несколько минут. Гоблин легко бежал впереди, поднимая факел высоко над своей головою. Иногда застывал на месте, терпеливо поджидая спутников и становясь похожим на канделябр причудливой формы. Наконец за очередным поворотом забрезжил тёплый свет. Когда Тайнэ наконец спустилась ко входу, ведущему в подземную кузницу, позади остались сто семьдесят семь ступеней. Уй, воткнувший факел в настенный металлический держатель, встал сбоку от арки, явно пропуская её вперёд.
Подземный зал был большим. Значительно больше, чем обеденный зал харчевни одноногого Хэма. Купол высокого потолка опирался на несколько гранитных, гладко отполированных круглых колонн. Вдоль стен стояли массивные, окованные железом стеллажи. Каждая полка была пронумерована и подписана. Лежавшие на полках металлические и деревянные ящики разного размера и формы манили скрытыми тайнами, будоража воображение. Некоторые названия, написанные на специальных дощечках, прикрученных к балкам стеллажей, были ей знакомы, кое-какие она видела впервые. В конце зала располагался большой кузнечный горн, несколько наковален, кадки с жидкостями и два верстака. На крюках, вбитых в стены, были развешаны инструменты. Их было столь много, что глаза разбегались от разнообразия форм и размеров. В углу стояло что-то очень большое. Тихо подошедший сзади гном легонько ткнул Тайнэ пальцами в нижнюю часть рёбер, задорно гукнув прямо в ухо. От неожиданности девушка громко взвизгнула и влепила бы старому пройдохе звонкую оплеуху, если бы он вдруг не показал отменную реакцию и совершенно не гномью гибкость.
- Чтоб тебя! Дурак подземный!
- Я тоже, тоже тебя, очень–очень сильно люблю! Не сердись! Лучше спрашивай, дочка!
- Что это? - гостья показала на сложное сооружение в правом углу комнаты недалеко от горна.
- Это большой паровой молот. Рядом с ним отрезной станок, - гном тыкал толстым пальцем в очередной предмет, называя его… - Вот большие, средние и малые стуловые кузнечные тиски, ящики с углём, вытяжки, волочильный станок.
- А волочильный станок этот твой, зачем?
- Проволоку делать, для кольчуг, например.
Тайная подземная кузница. Ковка меча
- Мы тут посоветовались с Уем,- гном потрепал по голове стоящего рядом с ним маленького помощника, - решили сковать тебе новые мечи. Молчи! – нарочито-твёрдо сказал гном, приложив к губам ошарашенной воспитанницы свой огромный палец. - Пришло время. Мастер Эрэд из гильдии тёмных эльфов-воинов, мой давний знакомец, днями переслал нам письмо. Пишет, что ты успешно преодолела все препоны и, выполнив задания лучше, чем многие его ученики, получила допуск к знаниям Сферы песка. Даже успела подняться в мастерстве, на третью ступень! Теперь ты можешь по праву именоваться Ваяющая мечами. Мы оба гордимся тобой, хотя ты, наверняка, наслышана, как сильно я был против твоей безумной затеи. С этого момента тебе будут доступны многие новые знания. Хочу, чтобы ты помнила, что вместе с ними придут и печали. Следующие семь дней мы будем ковать мечи для тебя. Тебе придётся помогать нам не потому, что одни мы не справимся, а потому, что я хочу, чтобы в них была частица твоей души и твоего труда. А для начала, дочка, расскажи мне, как хлебороб выращивает хлеб?
- Когда приходит время, он вспахивает землю. Бросает в неё семя и ждёт, когда оно вызреет. Сберегая его от палящего солнца и холода. Поливая и согревая, когда в том есть необходимость. Собирает урожай. Перемалывает, тщательно отделив зёрна от плевел.
- Хорошо. Сложна ли его работа? Должен ли он знать много тонкостей, чтобы сберечь и собрать урожай?
- Да, Мастер. Этому надо учиться у старших много лет.
- А повар, готовящий обед из нескольких блюд?!
- Повар должен взять принесённые ему продукты. Отличить добрые от ядовитых, годные от испорченных. Одни приготовить самостоятельным блюдом, другие объединить и состряпать разными способами, кое-что, возможно, украсить и подать отдельно.
- Сложна ли его работа?
- Очень. На это нужно потратить десятилетия, обучаясь у именитого кулинара. Отличный повар - большая редкость. Вон старина Хэм, владеющий харчевней и постоялым двором, не может найти хорошего повара уже четыре года. С тех пор, как умерла его супруга, земля ей пухом, он уже пятерых поменял. А в таверне, что рядом с рынком, всё равно готовят лучше.
- А скульптор, отливающий, вырезающий, высекающий, лепящий изваяния и памятники для городских площадей и дворцов императоров и ярлов? Как создаёт он красоту, которой мы любуемся через столетия?
- Он просто отсекает всё лишнее, мастер.
- Сложна ли его работа?
- Несомненно. Кроме того, этому нельзя научить, рецептов нет. Нужны подаренные богами способности, большое усердие и хороший учитель.
- А мастер-воин? В чём соль его труда?
- Мастер-воин, бесстрашно пройдя через многие сражения, прежде всего, должен остаться в живых. Это первое, чему он должен научить воспитанника. Охлаждать ум, раскаляя тело. Не допуская во время тренировок ни тени лени или малодушия. Делая тело сильным и гибким, ум острым, а дух твёрдым, как гранит.
- Хорошо. А теперь, дочка, скажи, какое из качеств, перечисленных тобою, ты могла бы спокойно забрать у мастера-кузнеца, что бы он не перестал быть таковым?!
- Я не вижу ничего лишнего.
- Всё верно, дочка. Мы, как хлеборобы, готовим почву. - мощная ручища Копасова указала на светящийся горн и ящики с углём. - Сеем семя ,- гном взял в руки приготовленный и наполненный тигель. – Следим за тем, чтобы ему не повредили ни жар, ни холод. Заботливо поливаем или согреваем. Затем, когда придёт время и семя созреет, сожнём его и начнём аккуратно отделять зёрна от плевел. Будем готовить хитрые приправы, подмешивая их в блюдо, варящееся на огне. Тысячами ударов молота придадим нужную форму, удалив всё лишнее. Раскаляя в жерле дышащего огнём горна, снова и снова, закалим в воде или масле, сделав сильным и гибким тело клинка или воинской амуниции. Подарим лезвию клыки-кромки, сотворив их острыми, как ум мудреца. Отполируем так же тщательно, как Мастер-воин ежедневно полирует свои удары, блоки и их связки, являя миру красоту и совершенство. Отгравируем лезвие магическими рунами, чтобы его уникальная индивидуальность виделась столь же ярко, сколь и исключительность стиля боя Мастера-воина. Тёмные и светлые клинки куются в одном и том же огне. Только от мастера-кузнеца зависит, чем будет наполнена душа оружия. Скованные клинки мы зачаруем, наполнив их лезвия силой света. Я буду ковать сразу три пары. Сколько их останется после зачарования, гадать бессмысленно. Как минимум последняя пара, которая останется целой. Крайнюю же силу чар, которой удастся достигнуть во время этого удивительного, но часто трагического для оружия и доспехов действа, знают только боги. В новые клинки ты наконец сможешь вставить камень душ и камень жизни. Это не плохо. Только я хочу тебе напомнить. Всё, что я скажу тебе, очень важно, но, возможно, тебе это не понравится. Скорее всего.
Гном помолчал, собираясь с мыслями, глубоко вздохнул:
-Тайнэ, дочка! Даже если тебя одеть в самую лучшую броню… Давай сейчас на время забудем о цене. Ну, предположим, дать тебе эти, пока ещё не сделанные мечи, зачарованные до последней невозможности. Всё равно ты не сможешь сравниться с тяжело вооружённым паладином или тёмным рыцарем. Даже годный только для арены гладиатор, сходный с тобою в боевом мастерстве или слабее, будет для тебя смертельно опасен. Превратит тебя в сочащуюся кровью, исколотую подушку для булавок. Из тебя можно сделать очень сильную и опасную рысь, но не саблезубого тигра.
Заметив, как только что светящаяся от счастья воспитанница до крови закусила губу и вот-вот зарыдает навзрыд, гном крепко обнял её и уже мягче продолжил:
– Прости меня, девонька! Но, если я не буду тебе об этом напоминать, я рискую однажды просто не дождаться тебя.
- Меня или мечей?! - вытирая слёзы о куртку гнома и хлюпая носом, спросила девушка.
- Мечи тоже будет жалко! Знаешь, одних только слитков…! А чистейшего метеоритного железа… Боги! Я буду разорён!
- Копасов! Какая же ты сволочь! Твои приступы доброты и деликатности напоминают мне о местном снеге.
- Но у нас здесь очень-очень редко бывает снег!
- Вот именно!
- Кто-то совсем не понимает шуток! - поспешил оправдаться гном.
Отстранившись и пристально всматриваясь в бездонное море глаз старого мастера, девушка негромко спросила:
-Ответь мне только серьёзно и честно, въедливый, противный старикашка! Зачем оплатил моё обучение?! Почему не вернул меня, когда я сбежала?! Ты ведь мог!
-Шансов отвертеться, я так понимаю, у меня нет! …или есть?!
Тайне отрицательно покачала головой.
-Ну, хорошо. Для начала: Вынужден признать, это была неудачная сделка и потом, может я просто постарел и начал терять хватку?!
-Старый трухлявый пень!- с нежностью проговорила девушка, снова прижимаясь к груди гнома, массивной, надёжной и прочной, как дубовые, окованные железом городские ворота.
