В окружении машин. Глава 8

Шурмин потерял границу дозволенного и привел в дом, в супружескую постель, любовницу. До этого у Романа Викторовича была небольшая размолвка с Ольгой, и она решила погостить недельку у старшего сына. Не собираясь проверять мужа, Ольга случайно оказалась свидетельницей супружеской измены. Глубокой ночью вдруг как-то нехорошо на душе стало Ольге, она тихонечко собралась, оставив записку сыну, вызвала такси и приехала домой. Как отвратительна картина, которую она увидела, своей банальностью! Но никогда Роман не позволял себе такой наглости: она зашла в спальню и выскочила обратно, задыхаясь. Ее муж и молодая женщина спали мертвецки, даже не услышали ее шагов. Ольга ушла в рабочий кабинет мужа и постелила себе постель на диване, думая о том, как она унижена , оскорблена, что нужно было бы закатить истерику прямо сейчас, но нет, она это сделает наедине с мужем, без свидетелей! Так и не уснув, она услышала, как в самый рассвет ее муж прощался с этой женщиной, она слышала ее смешки на шутки Романа. Вот захлопнулась входная дверь.

Ольга вышла из своей засады:
-Как ты посмел?! Я терпела твои похождения вне дома! Ты видимо уже забыл про Агату? Но сейчас..- кричала, заливаясь слезами Ольга.
Шурмин стоял пораженный, как громом. Что он мог сказать в свое оправдание? Жена права, во всем права.
- Как я ненавижу тебя! Я не хочу жить! Я устала притворяться на людях, что у нас все хорошо!- задыхаясь кричала Ольга.
Вдруг она подлетела к камину и щипцами взяла горящие угли, бросив их с ненавистью в Шурмина. Его легкий халат вспыхнул мгновенно.
- Вот и гори ты ярким пламенем ! - кричала в истерике Ольга, застыв, как соляной столб.- Умри! Сдохни!
Шурмин, охваченный весь огнем, из последних сил бросился в ванну и включил воду, пытаясь сбить пламя, но потерял сознание. Очнулся Роман Викторович в карете скорой помощи.
Рядом с ним сидела Ольга. Они смотрели друг на друга и молчали. Уже в больничной палате Шурмин простонал:
-Прости, Ольга… Хотя ты не простишь. Но ничего не рассказывай, не говори правду, прошу тебя!- Шурмин умоляющими глазами смотрел на Ольгу. - Что ты сказала скорой?
-Ничего особенного: неосторожное обращение с огнем, - Ольга не хотела разговаривать, - Случайность, с кем не бывает.
-Спасибо , Оля!
- Пожалуйста, - едко ответила она и вышла из палаты.
Шурмин остался один со своими раздумьями. Как теперь жить дальше? Что произошло между ними? И что случилось с Ольгой? Всегда безмолвная, она уже давно жила своей жизнью, в этой жизни были дети и внуки. Он забыл, когда они были вместе близко, он не хотел ее как женщину. Мысли путались в его сознании, он обвинял себя, но и не оправдывал Ольгу. Во всем виновата она, всевластная машина, на ее алтарь необходимо приносить жертвы: свою жизнь, превращаясь в некого робота, который только работает и работает, устраивает комфортную жизнь своих детей, не имея право сделать ошибку, влюбиться. Эх! Как ему хочется иногда все это бросить и ухать в какую-нибудь глухомань, посидеть у костра и ни о чем не думать, а просто жить! Но от государственной машины не сбежишь, а от себя тем более. Ты находишься под контролем и обязан соблюдать принятые правила игры, иначе вылетишь из системы.
Надо что-то для Ольги сделать, чтобы она молчала и простила, забыла об этом случае. Он поступил неосторожно, сам даже не понимает, как моментально все произошло: как решил подвезти Ксению после работы, как она вспомнила о важных документах, которые рано утром ей необходимо отправить, а они были дома у Шурмина, он часто ночью работал, как они зашли в дом Романа Викторовича и как Ксения осталась, потому что было уже очень поздно.
Но Ольга, он первый раз увидел ее такой взбешенной. И Шурмин принял решение: он купит ей белый Lexus.
Кто бы знал, какую цену платят жены таких, как Роман Викторович, за дорогое авто!
 Шурмин получил серьезный ожог , хорошо, что лицо не задело, но предплечье пострадало, так что в больнице пришлось пробыть долго. Приходили проведать дети с внуками, Ольга ничего им не сказала, но старший сын, кажется, догадывался, Роман Викторович это чувствовал по взгляду Ивана, не столько сочувственному, сколько осуждающему.
-Ничего, Ваня, скоро я поднимусь, и все наладится, - больше успокаивая себя, заговорил Шурмин, - передай маме мою просьбу зайти ко мне завтра, она не отвечает на звонки.
- Я передам, но мама плохо себя чувствует, лежит все больше в постели, видимо, срыв у ней нервный, ничего не говорит, не объясняет, что произошло, - сказал сын, выложив фрукты на столик.
-Ладно, Ваня, ты иди, на работу опоздаешь, - тихо сказал Шурмин, вдруг ощутив неловкость ситуации.
Старший сын очень тонко чувствовал свою мать и всегда был на ее стороне, не то, что младший! Младший, Гоша, думал Шурмин, весь в меня, «мой» сын, понимает с полуслова и всегда поддерживает!
Выйдя из больницы с перевязанным предплечьем, Шурмин сразу на работу. И снова закрутилась жизнь своими кругами. Он купил Ольге машину, понимая, что и у ней нет выхода, что так и будут они жить дальше вдвоем и каждый по отдельности! Все-таки эта ситуация много изменила в поступках Шурмина, он все делал для того, чтобы как-то реанимировать хотя бы для детей видимость семьи: они чаще стали выезжать на дачу, приглашать друзей на шашлыки, но глаза Ольги всегда были печальными, и на фото она отдалялась от Романа, хотя раньше они всегда были парой. Фотографии все могут рассказать, если внимательно всмотреться. По фотографии хорошо видно, кто любит больше, а кто принимает любовь как должное среди супругов. На совместных фотографиях Ольга всегда обнимала Романа, а не он ее, а теперь они стояли на снимках, как чужие, в отдалении друг от друга.
Вот оно лицедейство, думал Шурмин, тяжело вздыхая. Хорошо, что спасала работа: постоянно с людьми, загруженность очень высокая, успеть нужно везде, а на светских мероприятиях необходимо быть с Ольгой. Она приезжала теперь на своей машине и держалась немного на расстоянии от Романа Викторовича.