Гора встречала их хорошо накатанными склонами, мягким, искрящимся на солнце, снегом, и редкими людьми, которые весело неслись с нее, начиная горнолыжный сезон. Гора встречала их с радостью, давая возможность на время забыть обо всем и отдаться полету. Они прекрасно умели кататься на горных лыжах, каждый год посвящали этому пару недель и теперь с нетерпением осматривали заснеженные склоны из маленькой кабинки, которая поднимала их на самую вершину. А дальше только голубое небо, солнце, звезды, галактики…
Он на секунду задумался: - Может быть, понести ее снаряжение – лыжи и палки, которые весили немало. А если учесть…
Но она опередила его, первой выпорхнув из кабины, подскочив к самому краю склона, уверенно стоя на лыжах, легко преодолела этот маршрут. А глаза ее смеялись. Она стояла на самом краю и смотрела вниз, потом на него, снова вниз, туда, где терялись маленькие отели и дорожки, шли крошечные люди, ездили машинки, где скрывался белоснежный игрушечный мир. В ее глазах таилось нетерпение и восторг человека, который соскучился по горе, и сейчас сделает шаг и помчится. Он улыбнулся в ответ, но она уже неслась маленькой стремительной молнией, не поворачивая и не петляя - просто вниз, по прямой!
Скоростной спуск! Как они любили его! Только так можно добиться максимальной скорости и почувствовать восторг. Только так можно ощутить непередаваемое чувство полета, которое не сравнишь ни с чем. Он мчался следом, удивляясь ее скорости. Он пытался ее догнать! Он должен быть рядом! Везде и всегда он должен следовать за ней, находиться близко, чтобы в нужный момент помочь, поддержать, протянуть руку. Но она стремительно исчезала, а гора все дальше и дальше гнала ее по склону, словно забирая.
Ах, так?! Сейчас догоню, еще немного и буду на расстоянии протянутой руки. Еще десять, сто метров, еще один поворот. Вот она уже близко, он видит ее лицо. Она, обернувшись, посмотрела на него, а глаза ее засверкали на солнце ослепительными сумасшедшими огоньками! Она улыбалась, она была в диком безумном восторге и была рядом! А он несся следом, не ощущая скорости. И только ветер в лицо.
О, этот стремительный полет! Не хотелось смотреть вниз - только на нее. Сейчас ему было все равно, что там внизу, куда они мчатся, где остановятся или упадут. За ней он готов был лететь куда угодно, не думая ни о чем… И вдруг понял, что в эту минуту оседлал само время. Он чувствовал его, ощущал, мчался, жил с его скоростью, и время остановилось. Он держал его под уздцы. А еще понял - если мчаться так всю оставшуюся жизнь, она может показаться бесконечно долгой. Только полет может дать это незабываемое ощущение. А если еще быстрее, то перегонишь его, и время это, в плену которого и живешь, и ползаешь там внизу, пойдет для тебя вспять. Будет пятиться, отступать, удлиняя жизнь, делая ее бесконечной. Твою жизнь и Ее…
Но что это? Она сделала неожиданный поворот, и только фонтан снега из-под лыж. Теперь она стремительно удалялась.
Глупая, не понимает, что делает! Сейчас попадет на крутой склон, обозначенный на карте “черным” цветом. Но она не читает карт. Она не любит их и всегда следует только за ним, но сейчас… Вон уже видны указатели спуска и сетка, которая опутывает его. Стоит неумехе свалиться, его неминуемо вынесет к ней, где он, как пойманная рыба, будет биться, собирая лыжи, палки и остатки себя, если такое еще возможно...
Она видит, куда ее несет, но почему не остановится? Почему не свернет, и мчится в эту черную дыру, в бездну?
Еще немного, склон исчезает с глаз, обрываясь отвесной пропастью, и она тоже исчезает на черной горе… Через мгновение он оказывается на краю и летит, нет падает в эту бездну. Снова видит ее впереди, она крепко стоит на ногах и мчится вниз. Потом исчезает...
Потеряв ее из виду, ему стало страшно. Мелькнуло в голове, что страшно за нее. Вдруг понял невероятную вещь - ему страшно без нее! Он уже не мог без нее! А чертова гора забирала этого человечка, не спрашивая, делая лишь то, что хотела. Гора принимала эту жертву. Гора над ним издевалась. И он остается совершенно один.
Все происходило какие-то считанные секунды, но бесконечно долго. И он бесконечно долго не видел ее, а гора продолжала с ним играть. Почувствовал невероятную усталость, невозможность остановиться. В это мгновение он весил многие тонны, летя с немыслимой скоростью, и остановить неповоротливое тяжелое тело уже не мог. Он потерял все навыки и умения, и гора почувствовала это. Запах жертвы пьянил. А жертвой оказался он, чем гора неминуемо воспользовалась. Она подбросила его, он на миг оторвался, потеряв равновесие, а гора тем временем, снова набросилась и больно ударила. Он подлетел и упал – не понимая, где находится. То ли над горой, то ли она явилась сверху и летела прямо на него. Снова ужасающий удар - гора его добивала. Она готовилась выбить из него мозги, душу, переломать кости, размазать беззащитное тело по склону и только тогда успокоиться, приняв в жертву одинокого, заблудшего человека. Наконец, спасительные сети поймали его, вцепились и крепко удерживали от дальнейшего падения. Он повис, и в глазах потемнело…
Придя в себя, огляделся. Теперь он - человек-рыба. Он накрепко увяз в этих сетях, а гора снова издевалась, она больно его избила, а теперь равнодушно леденила тело, душу и ждала, когда он уползет. Сейчас гора была к нему равнодушна. Это распластанное тело ее не интересовало. То ли дело подставить ногу тому, кто позволил себе испугаться. Страх – вот главный палач. Каждый сам выносит себе приговор и приводит его в исполнение, стоит лишь испугаться. Дальше - неминуемое падение. Таков закон…
Но пришел в себя и посмотрел в самый низ горы. На черном, чертовом склоне больше никого не было. Ее нигде не было! Он потерял ее. Она не билась в спасательной сетке, не скользила вниз, просто исчезла. Эта гора забрала ее! И тут ему по-настоящему стало страшно! Уже задыхался. Только теперь понял, что не может без нее жить. Словно у этой женщины были в руках баллоны с кислородом, но она исчезла, и он задыхался. И еще ужасно замерз, а вокруг лишь холодный, скользкий склон под чудовищным углом скатывался вниз, и он посредине, в паутине сетки, где больше никого… Бесконечный, ледяной мир, где завис он на самом краю…
- Ей нужна помощь! - застучало в голове. - Пока он тут лежит, как рыбешка, выброшенная на берег, она где-то далеко, с ней может случиться все что угодно. Она прекрасно умела кататься, но это было так давно, совсем в другой жизни. А сейчас, стоит лишь оступиться, сделать неверный шаг, поворот… Такого падения она не перенесет
И с ненавистью уставился на беспощадную гору. Может быть, она сейчас беспомощно где-нибудь лежит, а спасателей можно ждать долго, очень долго. Она может себе что-то сломать, получить сотрясение, а в ее возрасте… Дьявол! Опять – возраст! Но это правда. Он обманул ее, но не сумел обмануть себя. Он знал и помнил обо всем. А она поверила - и ведет себя, словно ничего не случилось, ведет себя, как девчонка. Но стоит оступиться! А он лежит тут, как беспомощный младенец…
И тут неведомая сила подняла его и поставила на ноги. Гора удивилась. Гора знала, что после такого падения можно лишь робко ползти, считая сломанные ребра или дожидаться спасателей, а этот…. А этот небрежно пнул ее, словно гора не была ростом в несколько километров, лишь небольшим взъерошенным холмиком на теле Земли. Он уже несся по ее склону, не замечая ничего, а в голове билось: – Он нужен ей. Он должен ее найти! Должен быть рядом!
И теперь переступал через эту гору и другие тоже, перелетал через ущелья, переносился с подъемника на подъемник. Горы под ногами стали крошечными бугорками, песчинками. Он безжалостно давил их, наступая и кроша на мелкие осколки, льдинки, превращая в замерзшую пыль. Стирал склоны, преодолевая километры пути. Где-то там была она! Он нужен ей, он должен быть рядом. Но вокруг только холодная ледяная пустыня и он один, затерявшийся в этой бесконечной стране снега и льда.
Наконец, вернулся в место, откуда они утром начинали свое восхождение, стоял и не знал, куда ехать, что делать. Не знал, куда ее могло занести. А самые ужасные предчувствия уже начинали одолевать.
- Что, если она не справилась с трассой, что-нибудь сломала? Может, она уже в больнице, в чужой стране, с незнакомым языком, а он мечется по горам, не зная, где ее искать.
Вдруг его внимание привлекло необычное зрелище. Подошел ближе и оторопел. Наверху в небольшом ресторанчике на веранде спокойно сидела его жена и, подставив лицо солнцу, загорала. Нет, это была не она…, а, может быть, она… или очень похожая на нее женщина. Подошел еще ближе и уже, не отрываясь, смотрел. Картина поражала. Женщина находилась на самом краю веранды, где больше никого не было. Сидела на маленьком пластиковом стульчике и, подняв голову к солнцу, смотрела на голубое небо. Иногда разводила руки в стороны, словно собиралась улететь. Поглядывала на солнце, улыбалась. Она улыбалась солнцу! Казалось, что у этих двоих было свидание, и он почувствовал себя лишним. Она улыбалась солнцу, а солнце улыбалось ей. Сейчас на всей планете солнце никто так не интересовал, как эта женщина. Куртка ее была расстегнута, изящные руки широко разведены, носик вздернут, и она купалась в ярких лучах. Вдруг понял - она отдавалась этому светилу. Делала это красиво! И поневоле он залюбовался, даже позавидовал ему… Ему! Солнцу! Это было восхитительное свидание, трогательное и нежное. Поэтому он не решился прервать его, заслонив это солнце. А оно все ласкало ее лучами, проникая сквозь одежду, согревало, давало тепло и жизнь. Оно вселялось в нее, лицо становилось загорелым, румяным, глаза светились улыбкой и тихим затаившимся счастьем. Она любила солнце, а Солнце любило ее. Она изменяла ему с этим чертовым светилом!!! Отдавалась так, как могла делать это только она, да и то не всегда, далеко не всегда. Но сейчас… А Солнце чувствовало себя счастливейшим из светил в Галактике, и взамен тоже отдавало тепло и любовь, казалось, весь космос готово было положить к ногам этой прекрасной женщины. Это была Мадонна, сошедшая с картины великого художника, и нарисована она была сияющей солнечной кистью мастера...
С удовольствием подумал: - Эта женщина принадлежит ему! И любит она только его одного!
Долго стоял так и молчал… и любовался.
Наконец она опустила взгляд, и молча посмотрела на него, продолжая улыбаться. Ей не было стыдно за это свидание. Она так естественно это делала, что прощать ее было не за что. И он с удовольствием отметил это. Подойдя, спросил:
- Девушка, с вами можно познакомиться?
Ничего умнее в голову не пришло, поэтому так и сказал.
Девушка прищурилась, оценивающе и с интересом его разглядывая. Снова улыбнулась. По ее взгляду было понятно, что не против такого знакомства, и он подумал, что теперь ревнует ее к самому себе - не стоит приличной девушке так быстро соглашаться на знакомство с совершенно незнакомым человеком, с первым встречным, который нагло подошел и пристал. Но она продолжала кокетничать, потом протянула руку и вдруг произнесла:
- Арина.
Он пожал ее нежную руку и замер, подумав: - Какое удивительное имя.
- Удивительное имя, - прошептал вслух. – Вы, наверное, из Ленинграда?
- Из Питера,
