Декадент.
В мёртвом свете галогеновых ламп, Ярошевский и Немиров двигались по Арт-галерее.
Немиров застыл у статуи из сияющего стекла, изображающей нечто невразумительное.
- Никогда бы не подумал, - едко усмехнулся Ярошевский. – Что вам нравятся изгибы декаденции.
- Я сам декадент, - не отрывая взгляда от блеска, ответил Немиров. – Но, не кричу об этом на каждом перекрёстке.
- Во как, - понимающе покивал Ярошевский. – Вы тихушник.
- Я наслаждаюсь в тишине собственных четырёх стен, - согласился Немиров. – Сознавая порочность такого занятия.
- И как вам удаётся с этим справляться? – Сочувственно спросил Ярошевский.
- Мне нет нужды справляться, - ответил Немиров. – Пока я честен с самим собой. Я не торгую своими пороками.
- Вы просто их скрываете, - ухмыльнулся Ярошевский.
- И не скрываю, - возразил Немиров. – Каждый может зайти ко мне, но я не даю навынос.
- Вот это, на которое вы смотрите, - презрительно сказал Ярошевский. – Тоже не дают на вынос.
- Вас сюда никто не звал, - пожал плечом Немиров.- Вам не навязывают взглядов и ядов. Но, если вы пожелаете разбить артефакт, вам разобьют нос.
- Это ваша жизненная позиция? – Поинтересовался Ярошевский.
- Это моя жизненная позиция, - ответил Немиров. – Я вполне реалист. Но, мои изгибы, это моё личное дело.
- Это философия маньяка, - заметил Ярошевский.
- Я и есть маньяк, - усмехнулся Немиров. – Я маниакально охраняю своё Эго. И потому, маниакально бережно отношусь к Эго других людей.
- Неужели? – Изумился Ярошевский. – Да у вас дома лежит наградной пистолет, за ваши изгибы!
- Я космополит, - отходя от артефакта, сказал Немиров. – Что не мешает мне маниакально любить русских и Россию. Я либеральней любого либерала настолько, что даже сидел в тюрьме за свой анархизм. Что не мешает мне числить себя среди солдат империи. Я могу ненавидеть врага, но никогда не относился без уважения к человеку. Того же требую и к себе.
- Это чересчур высокая претензия, - вздохнул Ярошевский. – Если требовать от империи, от солдата и от врага.
- Поэтому, я и сижу с ней, - усмехнулся Немиров. – И со своими пороками, в своих четырёх стенах. А наградной пистолет у меня для того, кто захочет наступить мне на горло.
