Скелеты стащили с лестничного парапета Ольма. Повели его вдоль темной улицы. Перед их шествием, расступались ряды мертвецов. Минуя очередную скальную пику, с возвышающейся на ней башней, они оказались перед высоким гротом. В глубине, клокотала вода, а непроглядная тьма, манила своим покоем. С глубин ущелья, веяло промораживающим холодом. Ольм, вспотевший от дыхания лавового рва, мгновенно замерз, обдуваемый холодным подземным воздухом. Перед гротом, стояли три мертвеца, в балахонных, как у схватившего его лича, одежде. Скелеты передали Ольма в руки личам, и поспешили обратно. Странный ветер, заколыхался вокруг колдунов, изогнутой спиралью. Воздух концентрируясь стал вспыхивать белыми искрами, окатившие Ольма, едва не ослепив его. Паладин зажмурился, а когда открыл глаза, он сидел на коленях, в непроглядной тьме, вокруг него не было никого, даже мертвецов. Было так темно, что на мгновение показалось, что он ослеп, но поднеся кисть к лицу, он всё-таки смог разглядеть белесый силуэт своей руки.
* * *
Татда, подождала, когда дахгарца вынесут из донжона. Быстрым шагом она пошла прочь из залы хранителей. Пройдя вдоль овальной площади, она юркнула к нижнему кварталу королевства. Сквозь узкий лаз, она протиснулась в древнюю башню. Пробежала по витой лестнице вниз, туда где с потолков текли талые капли воды. Со скрипом отворив тяжелую дверь, пропитанную хвойным янтарем, она вошла в сферическую черную комнату. Татда, села на колени, положив возле себя посох. Окинула взглядом темные стены. Прислушалась к капели, глухо разбивающейся о каменных пол. Ощущения наполнились сквозящим кости ветром. Татда внутренне погрузилась в саму себя. Ожидая магического отклика в теле.
Башня сновидений, была построена в Басюрхюрне вместе с центральным донжоном. И наравне с главным оборонительным сооружением, имела важное значение для жителей мертвого королевства. Вот уже тысячелетие, подземная башня сновидений, давала ответы, на задаваемые ей вопросы. Не один десяток личей уже пытались понять магическую силу безжизненного монумента. У десятков личей ничего не вышло. Тысячелетие подземная башня, является советником, недавно умерших, а также учителем для мертвеца, чья жизнь исчисляется сотнями лет.
Татда не часто сюда приходила. Как говорила хранительница: «Татда во всём полагалась на саму себя». Лич не смела разуверять заносчивую и далекую хранительницу. Но сейчас был другой случай, Татда не знала значения странной руны, что вспыхнула на шее под затылком, белокурого воина. Она торопилась, боясь потерять время. Как знать сколько израненное тело, сможет выдержать безумное безмолвие мертвых катакомб. Татда спешила.
* * *
С большим трудом Ольм поднялся на ноги. Тело страшно болело. Его бил жар и сковывал озноб. Но жар был сильнее. Онемевшими пальцами он смог расстегнуть латунные заклепки своего доспеха. Тяжелое железо со звоном упало к ногам. Эхо подхватил гул, разносясь по всей глубине сырых катакомб. Ольм сел на землю, прикасаясь спиной к горячему камню. Закрыл глаза. Где-то в бездне, он услышал всплески воды. Ольм задышал сильнее, испытывая смесь обжигающей горло жажды, и безграничного счастья. Он пополз на шум. Его руки погрузились по локоть в прохладную воду. Живительная влага крохотными иголочками царапала кожу. Воин свесился ниже, погружая лицо в воду. Ласковые и холодные переливы дотронулись шеи. Ольм жадно пил. Он пил, и пил, закрыв глаза от счастья. А когда утолив жажду, он раскрыл глаза, то неожиданно увидел перед собой зеленоватое подземное озеро. Каменное дно водоема покрывали лиловые мхи, в них вплетены салатовые цветочки, тянущие свои листья и тонкие стебли к поверхности. Он пошевелил своими пальцами, касающиеся дна. По воде пошла мелкая рябь. Над поверхностью озера витал едва ощутимый влажный туман. Воин посмотрел перед собой. Резко отпрянул выдирая руки из воды. В пяти шагах от него стоял мертвец. На обглоданных костях всё ещё свисали куски черного гниющего мяса. Одежда кровавым месивом стелилась по водной глади. Ольм испустил приступ тошноты, но сдержался. Мертвец оскалился, и взмахнув руками побежал на белокурого воина, разбрызгивая вокруг себя воду. Рухнув на спину, Ольм отползал назад. За спиной мертвеца, затухал странный иллюзорный свет. Озеро меркло, вновь погружая катакомбы в непроглядную ночь. Мертвец выдернул из своего сердца нож, со скрежетом бросившись на Ольма. Гной полился из глубокой раны, на холщовую рубашку дахгарца. А дальше. Мертвец, по самую рукоять вогнал нож в бедро распластанному паладину. Ольм закричал, выгнувшись дугой, и на мгновения закрыл глаза. Когда он распахнул веки, вокруг было тихо, и по прежнему темно. Он прислушался, принюхался. Не ощущая ничьего присутствия. Бедро болело острой болью. Не послушными пальцами он коснулся раны. Нащупал холодный, шершавый камень — гранит? Но это была не рукоять. Он провел рукой вдоль стены, который отползал. Как и оказалось, отползая от внезапно возникшей иллюзии, он не чувствовал, как его нога уперлась в острый край каменного выступа. Страх доделал свое дело, камень пропорол, мышцу бедра, часть сыпучего гранита осталась в мягких тканях. Ольм, застонав присел, оперся спиной в стену, сжав зубы, выдернул часть острого камня, и рыча зажал пальцами рану. Он чувствовал, как кровь изливается сквозь пальцы. А вместе с ней уходят и силы. Ольм измученно закрыл глаза, проваливаясь в тревожный сон.
* * *
Вначале её опутывала лишь темнота. Звук срывающихся капель, с высокого потолка, стал таять и словно размазываться, где-то в пространстве.
Но, потом… Татда стоит посреди ровной черной сферы, мимо неё проносятся далекие вспышки звезд. Она преодолевает давление рядом пролетающих планет. Ухнула куда-то вниз, в черную круговерть. И когда мир перестал вертеться перед магическим взором, она оказалась в широком коридоре.
Древний заброшенный замок. Часть оконных витражей выбит. На каменном полу, ещё виднеются останки некогда роскошного ковра. Свалявшаяся бархатное покрытие, фиолетового цвета, немного хрустит, и ломается под ногами. На серых стенах, плешиво виднеются островки позолоченной краски. На стене висит ампель, живое пламя испуганно изгибается, то и дело норовя затухнуть. Она пошла вперед, крутя головой, и осматриваясь. Впереди, там где заканчивался коридор, она видела широкий дверной проем. Проходя мимо выбитого окна, она выглянула наружу. Замок окружал дремучий лес, страшно обступивший стены некогда величественного дворца. Непроглядные ветви, кое-где, смогли дотянуться до стен, и даже просунуть свои пальцы, в выбитые окна-бойницы. Над высоким лесом, сиял серебряным огнем Кфонар. Ночной спутник, сегодня, как никогда был ярок. Такого ночного спутника, Татде не приходилось видеть. Она даже остановилась, застыв с поднятой к небу головой. Матовый белый свет Кфонара, освещал ровную пористую структуру костей лича. Свет плавно проходил сквозь глазницы, отсвечиваясь от внутренней стороны черепа. Впалые обрасти щек, красиво оттенялись выступающими над ними скулами. Татда была прекрасна. Но её уродливая суть тенью отображалась на изъеденной временами выщербленном поле. Тонкая изогнутая тень, внимая плавным движениям старого плаща, топорщилась и извивалась словно призрак. Также плавно, тонкая тень поплыла дальше вдоль коридора в сторону дверного проема. На петлях всё ещё болтались скрипучие массивные двери. Из тяжелого массива торчали несколько щеп и древесных обрубков. Были видны десятки следов глубоких когтей. Видимо кто-то пытался попасть, по другую сторону от двери. И скорее всего, кому-то это удалось, если замок теперь на веки вечные пустует. Татда прошла в большую танцевальную залу, четыре мраморных колонны, поддерживали своды расписных потолков. У дальней стены стоял трон, а на нём, сидел скелет, в почерненных доспехах. Его голова была низко опущена, а локти упирались в колени. Кисти безвольно свесились вниз. Скелет должен быть безжизненным. Это основа жизни, всё что не имеет органов, мышц, сухожилий и суставов, всё что не должно двигаться должно быть мертвым. Но скелет был живым. Словно уснувшим, но живым. Татда остановилась напротив трона.
- Татда. Семисотлетняя колдунья, Татда. Лич, - тихо-тихо зашелестел металлическим старческим голосом скелет. - Сегодня комната снов, впервые за пятьсот пятьдесят лет, открыла двери в мою обитель. Что ж… - Татда, присела на колено, приклонив голову и плечи.
Мертвец поднял на неё взгляд, и внезапно расхохотался. Когда его нереальных смех, прекратил эхом носиться вдоль пустых стен, он вновь заговорил:
- Девочка! Ты умерла совсем девочкой! Мы наблюдаем за всеми ожившими мертвецами, маленькая. Поднимись с колен! Ты не веришь в жест покорности, а значит твои действия лишь лицемерие. Но ты не лицемерка, Татда. Так что поднимись с колен. Я умер, а потом… Ещё раз умер, а умершему всё равно на уважение, живых, или полуживых, - мужчина на троне замолчал, ожидая когда Татда поднимется на ноги.
Он внимательно посмотрел на неё сверху вниз, и не понятно чему усмехнулся, вновь опустив голову. Татда терпеливо ждала:
- Башня сновидений, меня направила к вам, чтобы получить ответы на мои вопросы, - напомнила Татда.
- Башня сновидений, тебя отправила ко мне не для того, чтобы я ответил на твои вопросы, а за тем, чтобы ты сама для себя нашла ответ.
- Вы поможете мне найти ответ? - раздраженно спросила Татда.
- Ты сама знаешь ответ. Ты лишь хочешь подтвердить свою догадку.
- Нет, я не знаю ответа, - Татда зарычала, посмотрев сторону, и обдумывая, как бы по корректней задать интересующий её вопрос. Решив не юлить вокруг и около, она задала вопрос прямо. - В крепость Басюрхюрна, я привела живого дахгарца. На его шее, под затылком, за секунду до смерти вспыхнула не знакомая для меня руна. Я хочу знать значение этой руны.
- Нет ты не хочешь знать значение этой руны, - тихо ответил мужчина, внимательно наблюдавший за личем.
- Пусть небеса разорвутся, и покроются пеплом! - выругалась Татда, сжимая кулаки. - Мне нужно знать, как поступить с живым, пока ещё живым, чтобы не разрушить загадку, данную знаком. Я чувствую, что это важно, как для мира живых, так и для нашего мира мертвых.
- Для вашего мира мертвых, - поправил скелет. - Я лишь сновидение, помнишь? - Татда зарычала. - Успокойся лич. Ты сама уже ответила на один вопрос, - скелет выдержал короткую паузу. - Значение руны имеет важное предназначение. Ты колдунья, магическая материя пропитывала тебя, в теле живой дахгарки, и продолжила питать красной ромбоидной призмой Басюрхюрна после смерти. Поэтому ты должна опираться на свою интуицию, лич. Следующий вопрос.
- Если значение руны важно, что мне делать с живым? - сконфуженно прошептала Татда.
- Это риторический вопрос, не несущий в себе подоплеку.
- Это значит, - Татда замолчала, обдумывая слова. - Это значит, что я должна прийти к активным действиям, чтобы решить важную задачу руны.
- Выходит, что так тебе и придется поступить, - сухо согласился скелет.
- Но хранители, перенесли живого в катакомбы. Они собираются сделать из него
... Завтра постараюсь - выложить 6 часть.