ОБМАНИ СВОЮ СМЕРТЬ. Глава 17. Почти нежданчик

Сергей Петрович молча наблюдал за ужином Алёны и Алексея. Девушка не стала заморачиваться кулинарными изысками. После звонка Макарова она заехала в «Седьмой континент» и купила упаковку блинов, банку красной икры и бутылку водки «Русский Стандарт». Вкусы Алексея она еще не забыла. Правда, Алёна не знала, что ужинать они будут втроем.
Снимая накопившийся стресс, Алексей с удовольствием опрокидывал рюмку за рюмкой и лопал блины, разогретые в микроволновке, щедро сдабривая их маслом и икрой. Сергею этот кулинарный изыск тоже был не чужд, и даже необходимость делить вкусовые рецепторы еще с каким-то типом настроение ему не портила. Тем более, что с каждой рюмкой разговор становился все более непринужденным и интимным. Гранин пил водку, закусывал блинами вместе с Макаровым и вместе с ним все с большим и большим вожделением посматривал на девушку. Но молчал, тихо наблюдая за беседой молодых людей. Гранин понимал, что рано или поздно выступать в роли соблазнителя придется ему самому, причем так, как это делает современная молодежь. С этой молодежью его разделяло добрых тридцать лет, поэтому приходилось срочно пополнять словарный запас.
К «великому и могучему» Сергей Петрович с младых когтей относился трепетно. Всякие жаргонизмы и дешевый слэнг, пришедшие из блатной фени, резали ему ухо и раздражали. Хотя, лихие 90-е не обошли стороной и интеллигенцию в десятом колене. Именно тогда даже крупные бизнесмены научились «забивать стрелки», «решать вопросы», «ставить смотрящих», «кидать на бабки» и «колотить понты». Некоторым из них пришлось и «чалиться». Менялся социум, менялись «modus vivendi» и «modus operandi» , а Гранин по-прежнему морщился, заслышав какой-нибудь «неформальный» фразеологический оборот.
Но сейчас он морщиться не мог. По взаимному соглашению, все органы тела были переданы в управление Алексею. Включая лоб и брови. А он мог только присутствовать, не проявляя эмоций. Легко сказать, «не проявляя»…

– Ленк, – блины тебе сегодня удались – подлизывался Алексей.
– Не мне, а «Седьмому Континенту», – улыбнулась Алёна – ты забыл, что я готовить не умею?
– Сонц, – голос Макарова стал почти таким же маслянистым как и поедаемые им блины – да какая нафиг разница? Главное – пацан сыт, пацан пьян. Хошь, я тебе Лорку почитаю?
– Какую еще Лорку? – не поняла девушка.
– Не «какую», а «какого», деревня! Гарсию Лорку. Про поэта такого слышала? Он, говорят, из тех же мест, что и Дон Кихот.
Блеснув познаниями, Алексей не стал дожидаться ответа девушки, поднялся со стула, картинно прижал правую руку к груди и загудел голосом тени отца Гамлета:
«Я сонных грудей коснулся,
последний проулок минув,
и жарко они раскрылись
кистями ночных …ммм…»
Тут он запнулся, мучительно вспоминая последнее слово четверостишия.
– Жасминов! – подсказал Гранин.
– Кистями ночных жасминов! – бодро закончил стих Алексей – Ну как?
– Это ты сам придумал про сонные груди? – ехидно поинтересовалась Алёна.
Она тоже встала, распахнула халатик, под которым маленьким треугольничком виднелись одинокие стринги, и тряхнула довольно внушительной грудью:
– А ну-ка покажи, как они должны раскрыться кистями жасминов?
У Макарова и Гранина сразу пересохло в горле. Про Лорку и его стих оба мгновенно забыли. Алексей притянул девушку к себе и прильнул к её губам долгим и страстным поцелуем. Сергей Петрович молчал и сопереживал.
– Идем в спальню? – спросил Алексей, с трудом оторвавшись от губ Алёны.
– Конечно, – игриво улыбнулась девушка – ваще-то давно пора, а ты тут всё стихи читаешь…
Идиллию нарушил звонок в дверь. Алексей удивленно посмотрел на девушку:
– Ленк, ты кого-нибудь ждешь?
– Да нет, сама удивляюсь. Может, соседка? Она иногда ключи от квартиры мне оставляет, если на дачу уезжает. Но сегодня не пятница же, вроде…
Алёна подошла к входной двери и посмотрела в глазок.
– Лёш, там два каких-то парня с огромным букетом. Но я сто процентов их не знаю и никого не жду. Они точно квартирой ошиблись.
– Ну так отправь их по адресу и возвращайся – Алексей присел на стул и налил себе еще рюмку водки.
Алёна открыла дверь:
– Вы наверное ошиб… – она осеклась, увидев смотревшее сквозь букет дуло пистолета.
Зуб втолкнул её в квартиру, сунул в руки букет и прошел на кухню, где опешивший от вторжения Алексей сидел с рюмкой в руке, застывшей на полпути ко рту.
– Цыпа, – скользнув по фигуре Алёны похабным взглядом, просипел Геха – а давай-ка мне свои лапки. Чего застыла, дура! Тяни грабли ко мне, говорю!
Перепуганная насмерть Алёна безропотно протянула бандиту руки. Геха защелкнул у неё на одном запястье браслет наручников. Подтолкнув девушку к окну гостиной, он пристегнул второй браслет к трубе батареи.
– Сиди здесь с*ка, тихо как мышь. Чтоб ни звука, пока мы с твоим козлом не разберемся. А потом подумаем, что с тобой делать – хищно осклабился налетчик, окинув сальными глазами бедра прикованной к батарее девушки, беспомощно обнаженные задравшимся халатом.
Геха оставил девушку на привязи и прошел на кухню, где Алексей так и застыл с полной рюмкой в руке, глядя как зачарованный в отверстие направленного на него ствола. Геха ухмыльнулся, взял у Макарова из руки рюмку, опрокинул её себе в горло и аккуратно поставил на стол. Бандит стоял к Макарову в пол-оборота. Неожиданно он резко развернулся и натренированным движением врезал Алексею в челюсть. Не ожидавший удара Алексей слетел со стула и распластался на полу. Кровь из рассеченной губы мгновенно окрасила рубашку.
Зуб одобрительно кивнул Гехе, подошел ближе к лежащему телу и внес свои лепту ударом ноги в живот. Алексей согнулся и захрипел, пытаясь что-то сказать.
– Молчи, с*ка, – перебил его Зуб – мы с тобой базарить не будем. Молчи и слушай. За тобой должок был, помнишь? И отдать его ты обязан был сегодня не позже семи вечера. А сейчас у нас что? Правильно. Половина восьмого. Но ты у нас парень крутой, правда? Что тебе лишние полчаса? Подумаешь, еще стольник какой-то…
Услышав сумму, Алексей изумленно взглянул на бандита и зашевелил окровавленными губами. На этот раз ему в живот врезался ботинок Гехи.
– Тебе же велели молчать, козлина. Ты че, глухой? Так тогда тебе уши не нужны, могу отрезать… – Геха склонился над Алексеем и достал из кармана нож-бабочку. Нажатие кнопки выбросило спрятанное в корпусе отточенное как бритва лезвие, и Геха провел им по мочке уха корчившегося от боли Макарова.
– Так вот, – продолжал Зуб, поигрывая стволом – завтра вечером, ровно в семь и ни минутой позже ты привезешь сто пятьдесят кусков, сам знаешь куда. И боже тебя упаси натворить глупостей. Берлогу мы твою знаем, бабу пока оставим тебе, но каждый твой и её шаг проследим. И если это будет шаг в неправильную сторону, то наша следующая встреча пройдет далеко не в столь непринужденной обстановке. Ты будешь очень сильно завидовать мертвым. Но недолго. Это я тебе обещаю. А теперь ты можешь открыть рот и сказать, что все понял и завтра привезешь бабки.
– Теперь молчи, – Приказал Гранин Алексею – говорить буду я.
Гранин вытер с разбитых губ кровь и приподнялся, не вставая с пола.
– Я все понял, но у меня есть встречное предложение. Слушать будете?
Зуб удивленно посмотрел на жертву, явно борясь с желанием врезать ему еще раз. Но вспомнив слова Влада о каком-то закадровом спонсоре, он решил дать Алексею высказаться:
– Говори, у тебя ровно минута.
– Вы ведь все равно не отстанете, получив эти бабки, правда? Так зачем нам лишние хлопоты? Я заплачу вам не полторы сотни, а миллион, но с двумя условиями.
Услышав сумму бандиты переглянулись. О планах Влада они могли только догадываться, но делить на четверых миллион было по-любому заманчивее, чем пятьдесят кусков.
– Блефуешь, падла? – подозрительно спросил Геха – Может, тебе все же ухо отрезать для коррекции слуха?
– Подожди, Геха, – перебил его Зуб – отрезать всегда успеем. Какие два условия?
– Первое – тема на этом будет закрыта. Больше никаких претензий от вас. Второе – сумма большая, мне нужна неделя, чтобы её собрать.
Зуб задумался.
– А ну, Геха, пойдем-ка промеж себя эту тему обсосем. Пристегни пока этого фраера к батарее, а мы потолкуем в другой комнате.
Зуб достал из кармана вторую пару наручников и кинул Гехе. Оставив Алексея на кухне, они удалились в спальню, убедившись по дороге, что Алёна по-прежнему надежно прикована к батарее в гостиной.
– Ну, что скажешь, Зуб? – Геха вопросительно смотрел на бригадира – Врет?
– Да хрен его знает. Может, и не врет, если Влад про спонсора правильно просек. Одно смущает. Если парень задницей торгует, то почему он сейчас у бабы, а не у этого самого спонсора?
– А может, спонсор тоже баба? – предположил Геха.
– Логично, но это нам неведомо. В общем так, Влад нам сказал что? Пугнуть и следить, куда он за бабками побежит, правильно?
– Верно – откликнулся Геха.
– Значит, бабки мы ему сегодня привезти не должны. Делаем так: даем парню пять дней, а Владу говорим, что он попросил отсрочку, но пообещал отдать не сто пятьдесят кусков, а пятьсот, и мы согласились. Пришить его никогда не поздно.
– А вторые пятьсот? – затупил Геха.
– А про вторые ему знать не обязательно. Так же как и Сычу, понял?
– Понял. Но если Влад поймет, что тут такие бабки есть, он ведь тему не закроет, пока из спонсора все не высосет. Что тогда будем делать?
– Тогда и посмотрим. Сначала поймем, с кем дело имеем.
– Заметано. Я с тобой, Зуб.
Приняв решение, вышибалы вернулись на кухню. Геха освободил от наручников Гранина и ухмыльнувшись, велел ему сесть за стол.
– Значит так, фраер, – заговорил Зуб – пиши две расписки, каждую на пятьсот штук зеленых. Срок тебе – пять дней. Если через пять дней лям не подгонишь, тебе кранты. И даже не надейся сбежать – из-под земли достанем.
Получив две расписки, бандиты кинули Гранину ключ от наручников Алёны и удалились.
– Букет не забудь в воду поставить – осклабился на прощанье Геха – Ромео…
Гранин освободил Алёну и пошел в душ, чтобы смыть кровь и привести себя в порядок.
– И что теперь? – спросил Алексей, пока их тело приходило в себя под струями прохладной воды – Ты будешь платить? А если все равно не отстанут? Ты хоть сам-то понял, какую сумму назвал?
– Видите ли, любезный, – неожиданно перешел на «вы» Гранин – из той каши, которую вы заварили, есть только два выхода, и оба на кладбище. Но поскольку переселение моей души в новое тело в наши ближайшие планы не входит, то свой выход мы прикроем, а вот нашим новым деловым партнерам придется этот печальный путь пройти. Все подробности я вам сообщу завтра. А сейчас мы вернемся к Алёне, успокоим её и продолжим наш приятный ужин с далеко идущими последствиями. Так что бери управление телом в свои руки – Гранин мысленно усмехнулся, снова перейдя на «ты» – и до утра не задавай мне вопросов.

___

Иллюстрация Илоны Таубе