Чё б такое?

Макар Троичанин

Чё б такое?

Рассказ

«Чё б такое подарить Дарьке?» – задумчиво потёр Витёк гладкий лоб без единой вдумчивой морщины, рассеянно глядя в окно, где, растопыривая и скрещивая длинные ноги в голубых джинсах и жёлтых ботинках, старательно прыгает по меловым классикам на обнажившемся асфальте взрослая сестра, осваивающая уже второй класс гимназии, тогда как он ещё пыхтит в подготовительном.
- Чё б такое? – ещё раз повторил вслух слова отца, только что ушедшего к себе после авторитетнейшего совета с сыном о подарках женщинам по случаю их всенародного праздника.
Потолковав скупо, по-мужски, перебрав с десяток вариантов и прикинув свои возможности, дружно остановились на электромясорубке для мамы, поскольку обоим сразу же захотелось настоящих шкворчащих домашних котлет, а не супермаркетовых мыльно-резиновых. А ещё неплохо бы побаловаться сочными, прозрачными, тонкошкурыми пельменями с майонезом. Так что с подарком для одной женщины счастливо уладилось, а исполнение взял на себя отец, потряся тощим бумажником:
- Хватит!
Труднее со второй женщиной. Она, в общем-то, тоже неплохая баба, но уж больно привередливая и драчливая – слова против сказать нельзя! Подаришь не то, сразу наскочит с острыми болезненными кулачками. Но дарить надо! Папа сказал, что это святая обязанность всякого настоящего мужчины и скинул эту ответственную задачку на решение сыну.
Чё б такое? Хорошо бы тачку, а он бы стал шофёром, надо бы только прикупить фуражку как у таксистов. Папа говорит, что лучше брать «Тойоту» или какую-нибудь немецкую, но… Витёк тяжко вздохнул, оставив на оконном стекле парное пятно, сейчас у них фигмани с бабками, и авто не потянут. Чё тогда? Может книжку большую с картинками во весь лист? Так у Дарьки дурацкая манера чуть что трескать такой по кумполу. Витёк почесал затылок, взъерошив пушистые волосы. Да и кому она нужна, книжка? Ему точно не нужна. Он любит мультики. Мама подарит ей, он знает, свитер, весь в узорах и мелких дырочках. Ему тоже хотели на мужской день подарить такой же, но он категорически отказался от девчачьего наряда. Ему нужен сплошной толстый с воротником, и чтобы спереди было написано «Спорт» или нарисован тигр. Ну, чё же ей? Вот привереда-вредина! А если пистолет, который стреляет шариковыми пульками? У него уже есть такой, и будем играть в «бондов», кто кого. Нет, она шустрее. И потом, если он попадёт в неё первым, будет визжать, что это не в счёт, и полезет драться не по-бондовски. Ну, что же? Ума не приложить! Витёк сокрушённо приложил ладонь к виску. Отец подготовил ей кучу всяких карандашей, ручек, фломастеров, красок и ещё каких-то коробочек для школы и так. Надо будет при случае, когда будет прыгать во дворе, поделиться ими с собой. Правда, рисовать он не любит, а любит собирать модели и обязательно с папой, а то терпения не хватает, и всё разваливается и расклеивается. Подарить ей, что ли, какую модель? Папа тоже говорит, что самый лучший подарок тот, который сделан своими руками. Жалко! Да ей и не интересны корабли, танки и машины, она уже потихоньку утаскивает у мамы всякие макияжи. Больше всего им обоим хочется велосипед со скоростями, ручными тормозами и фонариком. Все пацаны бы рты раззявили и побежали за ним, когда бы он выехал во двор. Класс! Вот бы… но папа сказал, что велик получит тот, кто будет лучше учиться и лучше себя вести, и кончит год на отлично и без замечаний от воспитателей, учителей и родителей. Витёк не кончит, да и долго ещё ждать. А сейчас чё? Неплохо было бы собаку, ни один бы гад во дворе не наскочил сдуру. Но мама сказала, что она сразу же уйдёт из дому, как только появится четвероногий друг. Посоветовавшись, тройственный союз любителей животных решил обречённо, что мама лучше собаки. Так чё? Чё? Витёк ожесточённо застучал кулачками по подоконнику. Даже во рту пересохло. Сейчас бы мороженого. Есть! Ура! Вот оно! Он подарит Дарьке большое разукрашенное мороженое в ведёрочке, такое, чтобы и ему осталось. Она тоже любит мороженое и всегда даёт лизнуть, когда он съест своё первым. Или в прозрачной коробке как торт. Попрыгав, держась за подоконник, радостный от находки Витёк показал язык сестре, допрыгавшейся до десятого класса асфальтовой школы, и побежал к фатеру, который по счастливому случаю выходного дня перед вторым по значимости мужским праздником безмятежно лежал на диване перед вопящим телевизором, накрыв лицо упавшей газетой, и равномерно отдувал бумажные купола.
- Па! – заорал находчивый сын, не пожалев покоя утомлённого родителя. – Я подарю ей большое мороженое в ведёрочке. Пойдём скорее, а то разберут.
Отец медленно и тяжко сел со скрипом дивана, широко и сладко зевнул.
- Я не сомневался, что черепушка у тебя варит дельно. Ты у нас весь в отца, - похвалил наследного черепушника. – Может, после обеда? – потянулся, сидя, всем телом, не желая отрываться от умятого лежака.
- А кончится? – жалобно завопил сын.
Ленивец повертел головой, разминая затёкшую шею.
- Тоже верно: толковую мысль всегда надо реализовывать немедленно, а то она растолкуется. Не растает до утра?
- В морозилке-то? – насмешливо и с упрёком напомнил толковый сын о спасительной технике.
- Ладно, - поднялся, наконец, скептик, - главное – сделать, а потом уже будем разбираться, зачем и что дальше. А если Даша вздумает заглянуть в морозилку? – подначил сообразительного отпрыска.
- А мы его – на балкон, - победно улыбнулся сын. – Слабо?
- Точно! – согласился отец, порадовавшись находчивости наследника. – На балконе даже надёжнее. Тогда – потопали.
Раздухарившись, взяли самое большое и широкое ведро с пломбиром в шоколадных разводьях, украшенным сверху красными и жёлтыми сливочными розочками, вылезшими наружу так, что пришлось их накрыть купольной прозрачной крышкой. Вкуснятина, аж жуть!
- Была – не была, - собрал отец по карманам всё, что у него есть, и как раз хватило. – Где наша не пропадала! – И Витёк стал его ещё больше любить.
Подарок, упрятанный от посторонних завидущих глаз в тёмный пакет, нёс сын, стараясь не стукать о коленки, урны и бордюры. Домой заходили крадучись: сначала – отец, а потом по его знаку – мороженосец. Так и прокрались до балкона. Отец остался в дверях на шухере, а Витёк спрятал подарок в дальнем углу балкона, накрыв для надёжности пустым картонным ящиком. Было морозно. «До утра не растает», - решил он рассудительно. Можно было бы и передохнуть, сняв нервное напряжение, да где там – а вдруг Дарька сдуру полезет на балкон? Девчонки, они такие, всегда лезут, куда не надо. Пришлось караулить, сидя болванчиком перед телеком, по которому, как всегда, показывают какие-то дурацкие мультики с ненашенскими не настоящими механическими куклами, уродующими Витькину и Дашкину души. Так и просидел до ужина, а после сторожил, когда все опасно собрались у телевизора и у двери на балкон. Хорошо, что Дарька, напрыгавшись в асфальтовой школе, быстро ушла на свою кровать за ширму в их общей с Витьком комнате и уткнулась – он подглядел – надолго в планшет. Отец тоже скоро отвалил, потягиваясь и радуясь, что выспится, наконец-то, за всю неделю. А мама в непраздничный ещё вечер ушла на кухню готовить праздничный обед на завтра. Витёк мужественно дождался, пока она кончит хлопотать, предупредит сына, чтобы не засиживался у вредного телевизора, и тоже уйдёт в спальню. И тогда Бонд-Витя, чутко прислушавшись к тишине, нарушаемой топотом непоседливых соседей сверху, заливистым лаем беспокойной собаки за стеной и гулом опаздывающих машин за окном, сторожко ступая по скрипучему паркету, проверил ещё раз, все ли успокоились и заснули, и совсем неслышно, так, что звенело в ушах, прокрался стелющимся шагом разведчика-шпиона на балкон, извлёк из затемнённого потайного угла заветный пакет и унёс на кухню. Свет не зажигал – и так хорошо было видно от уличных фонарей. Осторожно, оглядываясь, достал ведёрко, поставил на подоконник, повертел, любуясь розочками и явственно ощущая их мягкий тающий сладкий и холодный вкус, попытался снять прозрачный колпачок, чтобы по русскому обычаю не только увидеть, но и пощупать, что там, но тот сидел крепко, цепко охраняя морозную красоту. Вздохнув, ещё повертел неподступную тару и, осенённый инновационной мыслью, пошёл к себе, принёс синий маркер и стал старательно выводить на ведёрке по кругу: ДАРЬКЕКПРАЗ, а дальше круг закончился и З упёрлось в Д. Пришлось добавить поверху: НИКУ, потеряв одно Д, а ниже ещё: 8МАРТА. Для уверенности, что написал то, что надо, прочитал вслух:
- Дарьке к празднику 8 марта.
Здорово! Теперь никто не отберёт, никто не отъест. Ещё раз полюбовался закрытой цветочной верхушкой, нестерпимо манящей хотя бы лизнуть, решительно взял нож, подсунул лезвие под край крышки, нажал, и она с треском отскочила от ведёрочка. Надо же попробовать, что он дарит! А вдруг ей не понравится? Вот бы! Тогда бы всё ему. Витёк вздохнул безнадёжно, подумав с сожалением, что, конечно, понравится, сковырнул пальцем кусочек красного лепестка и попробовал на вкус. Ничё! Сковырнул ещё, чтобы увериться твёрдо, и не заметил, как на месте розочки остался только бледный размазанный след. Осиротевшая жёлтая сбоку выглядела уже некрасиво, и пришлось попробовать и её. Пальцем заровнял цветочное ложе, вылизав углубление, облизал сладкие губы, обсосал палец и решительно запечатал ведёрко прозрачным куполом. Хотел было снова отнести на балкон, но, коротко поразмыслив, решил, что надёжнее будет караулить подарок здесь до утра. В который раз тяжко вздохнул, уже обречённо, смирившись с нелёгкой предпраздничной мужской судьбой, перенёс драгоценный подарок на стол, сел, подвинув ведёрко поближе к себе, уложил отяжелевшую голову на ладони и насторожённо уставился осоловевшими глазами на подарок. Но его тут же кто-то стал оттаскивать прочь, как он ни цеплялся за ускользающее ведёрко, и пришлось проснуться.
- Мама! Это ты? Я сторожу.
- Ты – молодец! – похвалила мама. – Я принимаю у тебя пост, все ещё спят, и ты иди поспи немного.
- Только ты не отъешь! – строго предупредил разводящую, взглянул на объект охраны, и в глазах его пропал сон от удивления: вместо розочек под колпачком лежала горка крупных красных клубничек в разноцветной глазури. А где же розочки? И вдруг вспомнил и покраснел, но тут же согласился, что ягоды выглядят неплохо. Правда, ему нельзя много клубники, у него от неё прыщики выскакивают, а Дарьке хоть бы хны. Ну и пусть лопает свои ягоды, а Витьку больше мороженого достанется. – Ма! Я только немного посплю, ты меня разбуди раньше всех, ладно?
Мать чмокнула беспокойного мужчину и пообещала:
- Непременно. Кроме тебя никто не будет дарить.
Сын вздохнул удовлетворённо и твёрдо решил, что не будет спать, а только полежит.