ФЕЙЕРВЕРК

[justify]Темнота наступила резко, будто какой-то великан щёлкнул кнопкой переключателя  в небе своим огромным тяжёлым пальцем и в городе погас свет. Всё исчезло, растворилось, перестало существовать. Темнота была везде – тяжёлая, вязкая, как кислота, разъедающая глаза она ослепляла больно и привыкнуть к этому было невозможно.
Никогда не думал, что могу так кричать – беспрерывно и дико, я кричал, пока не охрип и не узнавал своего голоса. Где-то далеко звучала музыка. Постепенно звук становился громче, пока окончательно не приблизился и не заглушил мои крики, а потом в темноте появился фейерверк. Такой яркий, как картинки из калейдоскопа, который мне подарили на день рождения. Может, я снова родился?
Я знал, что такое фейерверк – с неба постоянно падали звёзды, которые взрывались над городом. Мама говорила, что звёздам это нужно, это их предназначение, смерть – красивая и яркая. И, вот, я попал под звезду и увидел всю красоту этой смерти.
Я смотрел на разноцветные пятна, которые появлялись и исчезали, возникая с разных сторон, окрашивая темноту в нечто удивительно прекрасное, отчего невозможно оторвать взгляд. Я смотрел как завороженный, а может, мне это снилось. Как бы там ни было, но этот момент существовал – внутри меня или снаружи неважно. Когда фейерверк кончился, я уже ничего не чувствовал. Я лежал тихо и спокойно, так же, как мамина золотая рыбка, которая однажды выпрыгнула из аквариума и задохнулась на кухонном полу. Я представлял себе, что думала рыба в последние минуты перед концом своей короткой рыбьей жизни, может, планировала допрыгнуть обратно? Глупая. Я понимал, что мне уже не добраться до спасительного аквариума.
Мне виделось, что темнота – это дикий зверь, который не спеша отрывает от меня по кусочку. Мне казалось, что я застрял в этом навсегда, как в болоте, которое рано или поздно накроет с головой, как не сопротивляйся. Свежее мясо отрывается от тела и с аппетитом пережёвывается мощной зубастой челюстью. Чёрная жижа медленно ползёт вверх, заполняя комнату. Ещё чуть-чуть и от меня ничего не останется.
Рано утром мы оставили свой дом. Все кругом оставляли свои дома. Все толпились у моря, толкались, пробираясь к морской воде и пили её, кто так, кто с сахаром, потому что другой воды не было. Я пил море с сахаром, а мама всё время повторяла, что нужно было уходить раньше. Она постоянно бегала на набережную и повторяла, что за нами вот-вот придёт красивый корабль и мы отправимся в морское путешествие, как Томас Гарвей в книге любимого маминого писателя Грина. Но я не хотел. Здесь осталась часть меня, часть чего-то огромного и тёплого, как стакан горячего молока с мёдом, который я забыл выпить перед уходом. Наверное, это и есть любовь. Любовь, которая осталась от нас в доме у моря с башней, которая делала его похожим на замок, на самой красивой улице на свете. Улице, которую я больше не видел. Море, которое я больше не слышал.
Кажется, в мире забыли, что такое любовь. Я точно не знаю, что это, но чувствую где-то внутри нечто, отчего мне становится грустно и тяжело, будто кто-то невидимый и всесильный взвалил на мою спину мешки с кирпичом. И, вот я еле волочу ноги по земле, сложившись пополам, как поломанный столб. Если бы люди не забыли про молоко с мёдом, всё было бы иначе. И я вернулся. Потому что мы забыли дома не только любовь, мы оставили друга.
Мой друг – Радар, самый улыбчивый и полосатый кот в мире, получил своё прозвище не просто так. Мама сказала, что это странное слово означает предчувствие. Благодаря кошачьему предчувствию, Радар начинал метаться и мяукать задолго до того, как о подлетающих драконах сообщали городские сирены. Радар беспокоился, начинал рычать и скалить зубы, смотря в сторону неба и мы понимали – пора прятаться. Он знал о драконах всё, чувствуя их самым первым. Но на этот раз, когда мы собирались уйти навсегда,  Радар убежал – котам тоже бывает страшно, коты любят свой дом, они не хотят уходить. Я не мог не вернуться за ним, друзей не бросают.
  Я вернулся, когда небо вновь огромным полотном затянули чёрные драконы, плюющие огнём, когда снова начали падать и умирать звёзды, а под ногами появились грязные липкие лужи и комки из людей… Кажется, это были люди. Драконы ни раз прилетали, сжигая землю настолько, что ночи становились ярче дней. Я хорошо знал их. Мама говорила, что я должен быть невидимкой, потому что невидимке ничего не грозит, невидимка сможет победить и стать королём самой мощной крепости на свете. Если сильно верить, всё получается. Как у Грина. Я зажмуривался и представлял, что я победитель драконов, спаситель котов, способный снова зажечь солнце в городе, я думал, что всё это происходит не со мной, а в каком-то Зазеркалье, я верил, что вижу отражение и только, я умел хорошо прятаться и считал себя невидимкой. И я вернулся. Люди вокруг не замечали меня, но я видел всё: два парня дерутся что-то не поделив, один из них стреляет в другого... Чуть дальше в землянке один из офицеров запихивает в противогазную сумку тушенку, другой говорит, что они опаздывают на последний самолёт... Вот женщина у разрушенного дома кричит, пытаясь найти из-под обломков кого-то из своих родных... А следом – разбитый трамвайчик, ещё недавно бегающий по улицам в дни затишья... За спиной всё сверкает, взрывается, гремит, но я не оборачиваюсь, я бегу быстро, несусь, словно морской ветер. И, наконец, вижу башню моего замка, моей крепости. Цела! Меня охватила странная невесомость, будто я вдруг стал птицей или воздушным шаром и взлетел в небо. А потом случился фейерверк. Прямо у моего дома.
Звезда умерла, оставив меня в темноте. Земля, то и дело дрожала и я думал, что началось землетрясение. Кто-то стрелял — везде, отовсюду. Темнота не исчезала, сердце стучало диким криком в этой темноте, воздуха не хватало…  Я попытался встать. Неожиданно в какой-то точке моего тела что-то щёлкнуло и я вновь закричал от боли. Мой крик взорвал темноту и тут же исчез в потоке других человеческих криков. Я не видел своего дома, но знал, что упал где-то поблизости.
Когда стало совсем тихо, я уснул. Мне снилось, как город наполняли Чудовища – такие одинаковые и странные, словно ходили в масках, словно «оделись» в людей, чтобы не выделяться, но они выделялись.
Я —  невидимка. Драконы мне не страшны. Мой дом, мой замок где-то рядом – я вижу башню и кота в окне, снова слышу музыку, а может, мне всё это снится. Мама будет недовольна, я слишком долго сплю. Я сбежал от неё так же, как кот и теперь лежу где-то между домом и кондитерской нашего соседа – лучшей кондитерской в Севастополе. Оттуда всё ещё доносятся запахи свежих булочек и пирожных с кремом. Я принюхиваюсь, но понимаю, что обманываю себя – ничего кроме кислятины во рту и в носу я не чувствую. Я должен проснуться и забрать друга!
Я просыпаюсь и всё на месте: тьма, чьи-то крики, хлопки… Кто-то плачет и затихает, кто-то ходит рядом со мной. Почему нет света? Теперь я могу шевелиться, но не могу встать – что-то тяжёлое крепко держит меня за ноги. Неужели меня заметили? Нет! Я должен спасти друга, должен, я почти дошёл… На лице появляется что-то мокрое, дождь? Я вижу маму – она наклонятся и целует меня на ночь, её слёзы капают прямо на меня. Не плачь мама, моё лицо не должно быть мокрым. Я с трудом поднимаю руку, пытаясь дотянуться до неё, я приказываю себе подняться, но ничего не получается. Прости, мама, я не справился…
Мама уходит и я не могу остановить её. Я застрял в тёмной комнате без окон и слышу за стеной голоса. Они говорят на непонятном мне языке и от этого страх сжимает горло приступами удушья. Почему они не включают свет, что им нужно? И в момент странного затишья, я вдруг слышу устрашающий кошачий вой. Напрягая изо всех сил заплаканные глаза, словно в тумане я вижу, как Радар бросается на голову врагу и раздирает её в клочья. Чудовище пришло к нашему дому, в наш город и кот защищал его, как и меня. Я не мог пошевелиться. Пытаясь сфокусировать зрение, я видел, как чужак отбросил кота куда-то в сторону и, направляя на него оружие приготовился нажать курок. Но в эту секунду его голову разорвала пуля.  Снова раздаются выстрелы, которые заглушают всё вокруг. Потом наступает тишина и откуда-то издалека, словно с глубины моря, из далёкой страны Грина, кто-то дотрагивается до меня и я слышу:
— Смотри-ка…, живой?
Я пытаюсь приподняться, что-то мычу под нос. Надо мной нависают другие. Один из них снова говорит и на этот раз что-то зловещее взрывает воздух так, что меня вновь прибивает к земле. Теперь я понимаю, отчего бывают фейерверки. Человек из далёкой страны накрывает меня своим огромным телом.
Я больше не невидимка, пора вставать. Хлопки, крики – всё продолжается, темнота становится красной. Я должен выполнить задание, должен закончить игру, найти кота. Мне удаётся приподняться, но драконы обжигают тело со всех сторон и я падаю в какую-то слизь. Становится холодно, ноги не слушаются, я ползу. Мама, где ты?
Наконец, я нахожу Радара где-то среди обломков своего замка — башни больше нет, крепость сдалась. Прижимая кота к груди, я прячу его под куртку. Больше у меня никого нет. Он приходит в себя. В этот момент я почти счастлив.
— Живой! — голос второго человека звучит громко и мне становится ещё страшнее – я плачу, наконец, у меня получается. — Быстрее, тащи его отсюда!
Незнакомец опускается надо мной и моё тело вместе с котом в куртке, поддавшись сильным рукам великана становится лёгкой тряпкой, которую куда-то уносят. Я не понимаю, что происходит и кричу. Я слышу свои слова откуда-то издалека, они разрывают разговор рядом:
— Включите свет! Включите свет! Мама!
Меня возвращают на землю, я больше не чувствую чужих рук. Голоса затихают, раздаётся ещё несколько хлопков, что-то грохочет, земля снова дрожит подо мной. Я хотел сказать незнакомцам, что я не Чудовище, но они итак понимали это.
Драконы побеждали. Я забился в угол и, обнимая кота, чувствуя его тепло, я снова видел в темноте картинки из калейдоскопа, который мне подарили на день рождения и мир вокруг менялся, возвращаясь назад. Я был дома, мама стояла рядом и улыбалась. Папа принёс торт из самой лучшей кондитерской в Севастополе. Кот мурчит, а друзья расставляют свечки на торте – все восемь. Я медленно отхожу от всего этого, пячусь куда-то в тёмную комнату за спиной. Мама, папа, друзья, кот – все они смотрят на меня в недоумении, а я смотрю, как на торте горят свечки и закрываю дверь, отдавая себя вечной темноте. Я прощаюсь. Кот уходит со мной. Словно провожатый в другую реальность, он указывает мне путь. И, когда чёрная жижа накрывает меня с головой, а дикий зверь отрывает последний кусок от своей добычи, из темноты появляется огромная рука великана и вытаскивает меня из тёмной комнаты:
— Живи, слышишь? — Кричит великан. — Живи!
Великан забрал мальчика, который спас друга. Он пришёл за мной так же, как я за котом, он выключил свет, чтобы спрятать меня от Чудовищ, он знал, что я не Чудовище. Великан уносил спасителя котов в тихое спокойное место и никто не смел преследовать их.
Обнимая плечо великана, я всё ещё продолжал кричать всей своей хрипотой, на которую был способен. Я звал самого любимого человека на свете – маму, я тянул к ней руки, просил простить меня,