Иван Иваныч с ногами и с ботинками сидел на столе. Перед ним на скатерти стояла тарелка супа, в руках он держал ложку и хлебал, низко наклоняясь, но все равно капал себе на рубашку и ругался вполголоса.
Вошла жена его, Марья Кирилловна, с тарелкой котлет. Увидев мужа, она выронила тарелку, та разбилась, и котлеты рассыпались.
– Это к счастью, – виновато сказала Марья Кирилловна, собрала осколки и испачканные котлеты, пошла на кухню и выбросила все в мусоропровод.
Иван Иваныч продолжал хлебать суп и капать на рубашку.
Жена вернулась с чайником и чашками. Увидев мужа, она уронила их и разбила.
– Это тоже к счастью, – сказала она, собрала осколки и ушла.
Иван Иваныч доедал суп и ругался вполголоса.
Марья Кирилловна вернулась опять. Теперь в руках у нее ничего не было, поэтому она просто всплеснула ими и спросила:
– Ванечка, почему же ты на столе сидишь?
– Я и не знал, что у меня такая глупая жена, – проворчал Иван Иваныч. – Должен же я на чем-то сидеть! Разве ты не видишь, что табуретка сломалась?
– Это к счастью, – сказала Марья Кирилловна, взяла поломанную табуретку, унесла ее на кухню, разрубила секачом на мелкие части и выбросила в мусоропровод.
Иван Иваныч съел суп, вытер губы ладонью, слез со стола и сказал:
– Спасибо, женушка, за угощение. А теперь мне пора на работу.
Тут он наступил на незамеченную женой котлету на полу, поскользнулся, грохнулся и разбил себе лоб.
– Это к счастью, – сказала Марья Кирилловна, взяла Ивана Иваныча, отнесла на кухню и выбросила в мусоропровод.
