Для повышения пенсионного возраста нет предпосылок

Для повышения пенсионного возраста нет никаких объективных предпосылок

Это стало уже общим местом, не только у нас, но и на Западе. Но это настолько неверно, что удивительно, как можно морочить голову стольким людям на протяжении стольких лет.
Имеется ввиду знаменитый тезис о том, что работающие якобы кормят пенсионеров со своей зарплаты, а из-за проблем с рождаемостью, из-за увеличения продолжительности жизни на каждого работающего скоро будет приходиться столько пенсионеров, что он не сможет всех прокормить. Поэтому надо, мол, повышать возраст выхода на пенсию и сокращать пенсионные выплаты.
Этот тезис в корне неверный. Его истоки лежат в глубокой древности, когда пенсий как социального явления, за немногим исключением, не существовало — считалось, что потомки должны содержать своих предков. В те далёкие времена ещё не была достаточно развита торговля и основную часть доходов государство получало облагая данью население.
Но сейчас основную часть доходов государство получает не от налога на доходы физических лиц, а от налогов на добавленную стоимость, акцизных налогов, налогов на прибыль, налогов за использование природных ресурсов и других подобных поступлений. Причём, доходы от эксплуатации природных ресурсов бывают очень высокими в структуре доходов государств. Классический пример тут доходы от нефти и газа и не только от добычи, но и от транспортировки. К тому же часть доходов многие государства получают от принадлежащих им предприятий. Разумные государственные деятели, как правило, не передают приносящие прибыль предприятия в частные руки даже при капитализме.
Что касается населения, то оно платит налоги (в данном случае косвенные), приобретая те или иные товары, пользуясь теми или иными услугами. Очень важно подчеркнуть, что пенсионеры здесь выступают такими же налогоплательщиками, как и остальные. Кстати, налогоплательщиками выступают здесь и безработные и те, кого относят ко временно неработающим. Представители последней категории, как правило вовсе не иждивенцы, а люди работающие без трудовой книжки, без заключения официальных трудовых договоров. Конечно эти люди не платят подоходного налога, не уплачивают пенсионного сбора (единый социальный взнос), но они оплачивают налоги косвенно, через покупку товаров.  Кстати, при покупке валюты, автомобилей, недвижимости взимается специальный пенсионный сбор.
Конечно теоретически можно представить себе человека живущего со своего огорода, который ничего не покупает и ничего таким образом, не платит государству. Но на практике это невозможно. Даже если огород даёт всё необходимое, часть товара селянин должен продать хотя бы для того, чтобы купить себе одежду. Ему скорее всего придётся платить так же за транспорт или покупать бензин, приобретать орудия труда. Поэтому так или иначе, через вторые-третьи руки, даже самый изолированный гражданин уплачивает косвенные налоги государству. А это — основа бюджета. Поэтому привязывать пенсии к числу работающих людей платящих единый социальный сбор — некорректно.
Разумеется, речь здесь идёт только о государственных доходах. Пенсионные отчисления важны для установления размера пенсии конкретного работника и никто не призывает отказываться от них. Другое дело, что государство создало такие условия, когда очень многие люди вынуждены работать неофициально, без начисления трудового стажа. Но это тема отдельного разговора. В данном случае важно разоблачить сказку о том, что размеры пенсионного сбора напрямую зависят от количества работающих. Сейчас эта ложь распространяется во всём капиталистическом мире, в том числе и в обеспеченных странах Запада. Как видим, прямой зависимости здесь нет. А то, что некоторые государства формируют пенсионный фонд из отчислений работающих людей — это субъективный фактор. Бюджет можно построить и по другому: на пенсии с тем же успехом можно направлять часть доходов от акцизов, от НДС, от налога на прибыль — да от любого другого налога. А пенсионный сбор может здесь выступать лишь дополнительным налогом, главной задачей которого будет стимулировать людей работать официально, чтобы заработать более высокую пенсию.
Но самое главное даже не в этом. Самое главное в том, что мы сейчас живём в мире новых технологий. И для производства того количества товаров, где раньше надо было задействовать сто работников, сейчас хватит и десяти-двадцати. А в некоторых отраслях, например, при производстве ряда сельхозпродуктов в странах с развитой механизацией — там где раньше работало сто человек, сейчас хватит и двоих-троих работников. Недаром структура занятости населения меняется — количество занятых в производстве уменьшается, а количество занятых обслуживанием населения увеличивается. Происходит перераспределение — от аграрного и индустриального секторов экономики — к сфере услуг.
Учёные прогнозируют, что сельскохозяйственные и промышленные технологии развиваются таким образом, что при их повсеместном внедрении примерно через 30-40 лет два процента трудоспособного населения Земли могли бы удовлетворить потребности остальных жителей планеты в сельскохозяйственных продуктах. Для сравнения — в начале XIX в. для этого требовался труд половины населения. То же самое наблюдается и в промышленности.
Спрашивается — а куда девать «лишних» людей? Сфера обслуживания тоже ведь, «не резиновая». А отсутствие занятости, жизнь на пособие создают большие психологические проблемы. Такие вопросы задают мыслители на Западе в преддверии тех времён, когда новые технологии настолько вытеснят человека из производства, что людям просто не хватит рабочих мест, при самом оптимальном подходе. На Западе этот процесс идёт полным ходом и довольно давно, когда оптимизировав производство, фирма резко сокращает штат сотрудников, при этом увеличивая количество выпущенной продукции. Проблема «лишних людей» тема отдельного углублённого разговора, больше актуальная сейчас для развитых западных стран, чем для нас. Здесь она поднята для того, чтобы показать всю нелепость игрищ с увеличением пенсионного возраста и лживость внешне логичной идеологемы о прямой зависимости пенсионных выплат от соотношения количества работающих и пенсионеров. Как видим такой зависимости нет. И если новые технологии вытесняют людей из производства, если есть объективные причины по которым часть людей будут вынуждены жить на пособие, потому, что их работу будут выполнять машины, то вполне логично, что такими людьми должны быть пенсионеры. То есть те, кто уже отдал свой труд обществу. Это будет не только справедливым, но и благоприятно скажется на психологическом климате. Пенсионеры не будут «отбирать» работу у молодых, и оба поколения смогут реализоваться — молодые, потому, что не будут чувствовать себя иждивенцами, а пенсионеры осознавая, что они получают пенсию не зря.
Итак, как видим, объективно вопрос стоит не в повышении, а наоборот — в понижении пенсионного возраста. А главный тезис при помощи которого обосновывают повышение пенсионного возраста, о соотношении количества работающих и пенсионеров, не выдерживает критики, если «копнуть» глубже.

Сергей Иванович Аксёненко