Дом у моря, о котором не раз рассказывал своему товарищу Блейз, находился в прибрежном лесу. До ближайшего жилья было несколько километров, и хотя мимо дома к морю через лес вела неасфальтированная дорога, здесь редко можно было увидеть людей, а тем более автомобили.
Аника не знала, чьи шаги ночью звучат у неё за дверью, но шаги эти в последнее время слышались ей всё чаще. Раз за разом она вставала с кровати и открывала дверь в надежде увидеть за нею родного брата, но каждый раз пустота встречала её, шаги останавливались, и тогда Аника начинала слышать, как за окном в конце коридора ветер шумит в кронах лип. «Кто здесь?» спрашивала шёпотом она. Но никто не отвечал ей. Блейз не возвращался.
Аника была дома, когда казавшееся необычно огромным оранжевое солнце низко нависало над морем, а из далёких пределов надвигалась на уставший от наступившей жары Тремонт ночная тьма. Одетая в лёгкое светло-зелёное платье, она сидела на подоконнике и смотрела на чуть видневшийся за янтарными соснами почти безмятежный морской залив. Почти беззвучно плескались у безлюдного берега волны, и тихо было в мире. Солнце медленно тонуло в нависших над горизонтом неподвижных синих облаках. На стене тикали часы с маятником, которые были ещё старше, чем этот дом, и их мерное тиканье погружало Анику в зыбкую дрёму, уже не явь, но ещё и не сон, а с востока на тихий залив медленно двигалась ночь, ронявшая на землю и в воду светящиеся метеоры.
Отгремевшая война ничего не изменила здесь, если не считать того, что рядом с Аникой теперь не было Блейза, с которым она была неразлучна с самого детства. Любимого брата она ждала больше всех на свете, но дни стояли безнадёжно-душные, и само время, казалось, давно здесь остановилось, и если бы в доме не было часов, о ходе времени ничего бы не напоминало.
Аника, не достигшая ещё совершеннолетия, жила в доме у моря с тётушкой, госпожой Тилль, которая безраздельно распоряжалась скромным состоянием, доставшимся её племянникам от их родителей. Именно она была теперь самым близким для Аники человеком. Родители же Блейза и Аники трагически погибли ещё до войны в железнодорожной катастрофе на севере Листэра.
Гости в доме у моря всегда были редким явлением. Тем не менее, с некоторых пор к госпоже Тилль начали захаживать какие-то люди. Один из них долго сидел в гостиной и пил чай с госпожой Тилль, жаловавшейся ему на плохие дела.
- Сами видите, плохо идут наши дела, - тихой и как бы смущённой скороговоркой говорила ему госпожа Тилль, многозначительно при этом глядя на гостя, словно желая сообщить ему ещё что-то помимо этих привычных слов, и тучный гость в дорогом костюме оглядывал гостиную и молча кивал. Затем госпожа Тилль стала показывать гостю какие-то фотографии. Хотя увиденное и вызывало у гостя большой интерес, внешне он был по-прежнему невозмутим.
- Шестнадцать. Хотя на вид старше, - ответила госпожа Тилль на вопросительный взгляд гостя.
Гость был крупен и почти лыс. Взгляд его напоминал взгляд рыбы. При этом один глаз у гостя был неподвижен.
- Он не нравится мне. Зачем он сюда приходит? - спросила Аника тётю после того, как человек с неподвижным глазом удалился.
- Ты не понимаешь..., - начала госпожа Тилль.
- Он пугает меня. От одного вида...
Ничего не ответив, женщина взглянула не девушку каким-то странным взглядом, очень пристальным, даже пронзающим.
- Нет, он мне решительно не нравится. И я не хочу, чтобы он опять сюда приходил, - сказала девушка, поднялась по скрипучей лестнице наверх и исчезла за дверями комнаты. Госпожа Тилль ничего не ответила - лишь едва заметно усмехнулась.
Никто точно не знал, чем именно занимался посетивший дом у моря господин с неподвижным глазом. Однако по Тремонту с некоторых пор поползли зловещие слухи. Жители Тремонта несколько раз замечали на улицах города некий автомобиль чёрного цвета, за стёклами которого ничего не было видно. Кто-то видел даже, как подозрительный автомобиль останавливался на малолюдных улицах и как в него садились дети, после чего автомобиль сразу же исчезал в неизвестном направлении. Но лишь однажды подобные сведения появились в прессе, после чего газета, опубликовавшая их - "Тремонтский репортёр" - была внезапно закрыта. Газета в своей публикации ссылалась на анонимный источник, сообщавший о том, что детей будто бы для киносъёмок привлекает некий человек, скрывающийся под псевдонимом "Господин Дэ" (настоящее его имя никому не было известно). Источник также сообщал, что для этих съёмок загадочный господин постоянно ищет несовершеннолетних и преимущественно беспризорных, которых в трудное послевоенное время в Тремонте было немало и которым Господин Дэ будто бы платил – за участие в съёмках...
Было ли всё это правдой или являлось всего лишь вымыслом - с уверенностью никто сказать не мог, но родители с некоторых пор стали опасаться отпускать своих малолетних детей на улицу одних.