Оказавшись на пороге родного дома, Рэй с удивлением обнаружил, что входная дверь заперта на ключ. Почувствовав недоброе, он прислушался, но тишина была внутри. Дом спал, словно зачарованный веявшим в кронах высоких лип ветром. Рэй постучал – но никто не вышел открывать на стук. Однако стучал он настойчиво, и вскоре донеслись откуда-то из глубины дома шаркающие шаги, раздался звук повернувшегося в замке ключа, скрипучая дверь отворилась, и на пороге наконец появилась госпожа Инвер. Молча обняв вернувшегося сына, она залилась слезами, в которых были и радость и отчаяние одновременно. Рэй тоже молчал. Он не знал, что говорить, все слова в эти минуты казались ему незначительными.
Рэю казалось, что в доме за время его отсутствия ничего не изменилось, лишь краски словно потускнели. За окном был вечер, внутри была полутьма. Всё было так и... совсем не так, как когда-то давно. Запах прошлого всё ещё еле-еле ощущался здесь, и этот едва уловимый аромат вызывал в памяти далёкие дни, когда мир был ещё так мал.
Да, когда-то окружающий мир за пределами этого дома и морского берега был как бы закутан в туман, как синие горы на горизонте. Взрослея, Рэй читал книги, но до поры до времени не мог поверить в то, что где-то на этом свете люди в действительности пытают других людей холодом и раскалённым железом, вырывают друг другу ногти; что где-то в этом мире одни заживо распинают и сжигают других, получая удовольствие от вида этих чудовищных мучений. Но в рассеивавшемся тумане, в котором целый век дремал Тремонтский залив, сначала показались неведомые огни, потом ветер стал раздувать пожар, а затем уже поднявшийся огненный вихрь стал уничтожать всё на своём пути.
Война Листэра и Миррании была уже на пороге, и вскоре всё закружилось в гибельном вихре. Всё самое чудовищное, дремавшее до этого где-то в первобытных глубинах человеческих душ, в одночасье вырвалось наружу. Ненависть, с которой люди желали друг другу самой мучительной смерти и уничтожали друг друга, казалась необъяснимой. Рэй сам едва избежал смерти, когда его отряд оказался в окружении. Но он и его товарищи вырвались, сумев спасти часть раненых. Они победили, но война забрала у многих из них всё, и многим было непонятно, как теперь жить.
Из рассказов Блейза Рэй знал, что сестра его погибшего товарища жила с тётей в доме у моря. Этот одиноко стоящий дом, насколько понимал Рэй, должен был находиться в нескольких километрах от его дома. Проснувшись на следующий день, он решил, не теряя времени, отправиться туда – к двухэтажному дому с ржавой жестяной крышей и песочного цвета стенами. Тёмно-синее море блестело в лучах весеннего солнца, а тёплый предполуденный ветер спал где-то в долинах высившихся вдали гор, когда Рэй оказался на месте. В нерешительности стоял Рэй у входа на участок. Дверь дома была закрыта, и загадочна была тишина окружающего леса. Иногда лишь доносился до слуха Рэя стук дятла, затерянного где-то среди высоких сосновых стволов.
Наконец Рэй решил подняться на крыльцо и постучать. Дверь дома была заперта на ключ. Но что могло значить? Может быть, Рэй ошибся домом? Может быть, она больше не живёт здесь? Или он просто не вовремя пришёл? Молодой человек постучал ещё, потом ещё и ещё, но всё молчало в доме у моря.
Вечером, сидя на плоском камне у самой воды, Рэй смотрел в ту сторону, где стоял за деревьями дом, но пустынен был изгибавшийся серпом морской берег. Ночь тихо приближалась с востока, и безмолвие царило в мире, тонущем во мраке. Рэй думал о том, что каждый человек в мире оставляет свой след, но след той, кого он искал, был скрыт глухим туманом неизвестности.
А прошлое продолжало напоминать о себе. На следующий день Рэй с изумлением увидел у себя на пороге Джона Эппа - ещё одного бывшего боевого товарища.
- Конечно, он дома, заходите, - говорила госпожа Инвер, открывая гостю двери. – Рэй, к тебе пришли!
Маркус Эпп был молодым немногословным худощавым человеком невысокого роста с холодным и пристальным взглядом.
- Вот здесь я живу, - произнёс Рэй, проведя гостя в комнату, на что Эпп только покивал головой.
- Может быть, чаю? - предложил Рэй.
- Да, пожалуй.
Вскоре они уже сидели и разговаривали в комнате, куда госпожа Инвер принесла поднос с горячим от кипятка старинным фарфоровым заварником и чашками. Говорили о событиях войны, обороне Леора, часть которого была уничтожена в ходе боёв. Вскоре речь зашла о боевых товарищах.
- Кстати, я ещё не рассказал тебе, - сказал Эпп, наливая оставшийся чай.
Рэй вопросительно взглянул на гостя.
- Так вот, сестра Блейза...
Услышав это имя, Рэй внутренне помрачнел, но продолжал молча слушать.
- Так вот, я знал Анику, мы были знакомы до войны. А тут мне недавно предложили приобрести кое-какие фотоснимки... Думаю, ты понимаешь, какого характера. Эротика. Сначала я отказался даже смотреть. Потом мой взгляд всё же упал на один из снимков - знакомое лицо! Я не поверил. Такая порядочная девушка и такая грязь? Думаю, нет, какая-то ошибка. Потом присмотрелся - нет, всё же она. Я отказался.
- Это правда?
- Да, я же знал Анику, поэтому сразу узнал её лицо. Снимки очень хорошего качества. Нет, я могу понять. Война, разруха, бедственное положение. Аника осталась без родителей и брата. А всем нужны деньги, почти ни у кого их нет, а тут, говорят, объявился в Тремонте господин, который платит за подобные съёмки...
- Кто это был? Что за человек тебе их приносил?
- Это был Ференс, давний товарищ. Когда он пришёл ко мне, он был уже пьян. Когда я спросил, откуда у него эти снимки, которые он мне так настойчиво предлагал, он ничего толком и не смог ответить. А недавно он повесился. Ему очень нужны были деньги, не знаю, зачем. Я только понял, что у него были какие-то серьёзные неприятности, он кому-то задолжал очень много. Я согласился помочь просто так. Но...
Рэй слушал Эппа, глядя в окно и не произнося ни слова. Повода сомневаться в правдивости того, что говорил Эпп, у него не было, по крайней мере Рэй не слышал, чтобы Эпп когда-либо врал. Эпп тоже молчал. Затем он достал из кармана сложенный вчетверо газетный лист.
- Вот, кстати, тут кое-что интересное из газеты.
Развернув листок, Рэй прочитал заголовок статьи: "Тайная эротическая студия в Тремонте?"
- Я как раз вчера был у дома Блейза - только если я не ошибся адресом. Дверь заперта. Похоже, внутри никого, - сказал Рэй.
- Люди иногда меняют место жительства, - пожал плечами Эпп. - Недавно я тоже проходил мимо - никаких признаков жизни. Скорее всего так и есть.
Вскоре они, ещё немного поговорив, распрощались, и Эпп ушёл, оставив Рэя наедине с мыслями, отделаться от которых было невозможно.
...за окном была ночь – глухая, беззвёздная и бессонная. Лёжа в своей комнате на кровати, Рэй никак не мог уснуть. После встречи с Эппом он снова ходил к дому у моря и снова ответом на его стук в дверь была полная тишина. Окна дома были завешены шторами, а сам дом похоже, был оставлен людьми и выглядел в этом лесу печальным сиротой.
Одевшись, Рэй вышел из дома на морской берег, где тихо плескались волны. Закрывая глаза, он вновь и вновь видел странный взгляд синих глаз, смотревших на него как бы сквозь туман снов. Да, Эпп мог принять за Анику кого-то другого. Рэю не хотелось верить, что слова бывшего боевого товарища были правдой, но единственным способом установить истину было разобраться во всём самостоятельно.
Вернувшись домой, Рэй аккуратно, чтобы не разбудить мать, открыл скрипучую дверь и зажёг свет в кабинете отца. На стене кабинета висели красивые и старинные, давно остановившиеся часы с маятником. Время покрывало всё серой пылью, и Рэй вспоминал, как ему в детстве запрещено было шуметь, чтобы не мешать отцу, обыкновенно проводившему в кабинете часы от завтрака до полудня.
В кабинете за стеклянными дверцами шкафов было много книг, и это были почти исключительно научные книги. Естественные науки, особенно химия, были страстью отца - быть может, самой главной в жизни. Но свои опыты он всегда проводил в одиночестве, в подвале дома, спускаться в который никому не разрешалось.
Да, и в кабинете всё осталось по-старому. Погасив свет, Рэй вернулся в свою комнату, где в открытое окно веял слабый и тёплый ветер, не оставлявший сомнений, что завтрашний день будет таким же жарким, как день ушедший. Раскрыв ящик письменного стола, Рэй достал завёрнутый в платок пистолет мастерской Кинса - это была уже не новая, но надёжная и проверенная модель, которую он давно хранил у себя в столе. Подержав пистолет в руках, Рэй снова аккуратно завернул его и убрал обратно в ящик. Мысль о том, что после войны и госпиталя, куда Рэй попал в самом конце боевых действий, ему снова когда-нибудь придётся стрелять, казалось ему ужасной. Да, время оружия ушло, и теперь должна была начаться другая - новая, мирная жизнь.
Рэй смог забыться сном, когда бледный горизонт за деревьями уже начал светлеть. Тяжёлые серые тучи под утро пролились на город сильным, но коротким дождём, заставившим грифельное море с шумом вскипеть, а потом снова затихнуть. Наступал день – жаркий и душный, казавшийся из-за влажного южного воздуха ещё жарче.