вдоль парапета по крыше тихо кралась крыса, а в следующий момент тишину разорвал дикий вопль Витька:
- Арчи, фас!
Быстрый стук собачьих когтей по крыше, и вот чудовище вылетело в полной тишине из-за вентиляционной шахты, крыса бросилась прочь, но было поздно, челюсти мертвой хваткой сомкнулись, ломая ей хребет. Довольный пес понес добычу назад.
Я выполз из своего закутка и увидел, как верный Арчи кладет к ногам хозяина свою добычу.
- Молодец, - Витек наклонился и потрепал собаку по шее. – Давайте ее здесь оставим, завтра девчонкам устроим концерт, а, ребята?
- Давай, - поддержали остальные.
Взяв какую-то палку, Витек откинул дохлую крысу в угол.
4.
На следующий день, как только встал, побежал на крышу, в надежде опять встретить гостей из своей предыдущей жизни.
Увидел их в углу – они клевали труп крысы. Я замер, боясь спугнуть их, отвлечь от еды. Не мог оторвать взгляда от этой прекрасной пары.
За спиной скрипнула дверь, раздалась отданная шепотом команда, и по крыше зацокали собачьи когти. Расстояние было слишком короткое, успел взлететь только самец, а в спину самки впились зубы Арчи.
Ворон сделал круг и спикировал на загривок собаки, впился в нее когтями и со всей силой вонзил клюв в глаз обернувшегося пса. Раздался душераздирающий то ли вой, то ли плач. Арчи, пытался скинуть с себя птицу, но та продолжала наносить удары мощным клювом, иногда чуть расправляя крылья, чтобы удерживать равновесие.
Из-за моей спины выскочил Витек с тяжелой палкой в руках.
- Нет! – заорал я и, прыгнув что есть силы, повис у него на плечах.
Крупный противник быстро стряхнул меня на крышу, но этой короткой заминки хватило, чтобы ворон успел взлететь и зависнуть над местом трагедии.
Витек склонился над скулящим псом, поднял его на руки, отпихнул ногой бездыханное тело самки ворона и побежал к выходу с крыши, а я продолжал лежать, перевернулся на спину и сквозь набежавшие слезы смотрел на птицу в небе. Так и пролежал до темноты, пока было видно парящего и не улетающего ворона.
Проходя через двор, увидел Витька в окружении товарищей, они сидели на скамейке и рассматривали пневматический пистолет в его руках:
- Мощный, батя из Германии привез. Вчера пробовал, учебник истории пробивает, теперь этому меченному не уйти. Только бы прилетел.
Я поспешно скрылся в своем подъезде.
5.
Следующие дни я с утра до позднего вечера проводил на крыше, не рисовал, ждал, боясь, что ворон не вернется и боясь, что он вернется и попадется Витьку.
Прилетел он на третий день.
Сделал круг, осматривая крышу, видимо, никого не увидел и спланировал на парапет, расположившись напротив меня. Мы долго, не шевелясь, смотрели друг на друга. Первым не выдержал я, это там в предыдущей жизни, я обладал терпением ворона, а здесь я всего лишь человек.
Запустил руку в сумку с красками и кистями и вытащил маленький контейнер, в который еще три дня назад насыпал дома черники, которую мама принесла с рынка. Хорошо помнил, как любил эти ягоды в предыдущей жизни. Очень медленно стал приближаться к птице, она не шелохнулась, просто ни на мгновение не спускала с меня глаз. Поставил открытый контейнер к ногам ворона, вернулся на свое место, сел рядом с сумкой. Птица съела несколько ягод, издала какой-то непонятный и невнятный звук, взлетела и аккуратно приземлилась рядом со мной, указала клювом на сумку.
- Что? – удивился я.
Опять непонятный звук и легкий кивок головой вверх, мол, ну же, давай, действуй.
Я неуверенно открыл сумку, высыпал ее содержимое на крышу:
- Что?
Ворон сделал шаг и склонившись прикоснулся клювом к альбому.
- Открыть?
Опять тот же звук.
Я открыл альбом и начал медленно перелистывать, показывая свои рисунки, после очередного перелистывания услышал тихое: «Ток».
Замер, подумал и перевернул лист назад. Ворон наклонился и придавил рисунок клювом, будто давая понять, что дальше листать не надо – это был рисунок, сделанный по воспоминаниям из моей предыдущей жизни. Меня вдруг пронизала безумная мысль:
- Ты узнаешь? Ты меня понимаешь?
«Ток».
В это было невозможно поверить, но я поверил и сказал:
- Если хочешь сказать: «Да», опускай голову вниз, если – «Нет», то поднимай вверх.
Ворон опустил голову.
Я даже не пытался осознать, что происходит:
- Я в предыдущей жизни был вороном.
Кивок вниз.
- Ты знал?
Кивок вниз.
- Ты это понял по рисунку или слышал разговоры мальчишек?
Вниз.
- Из разговоров? Ты понимаешь нашу речь?
Вниз.
Ко мне вдруг пришла простая и совершенно естественная для меня догадка:
- Ты в предыдущей жизни был человеком?
Вниз.
- И ты помнишь?
Вниз.
- Ты помнишь только одну свою предыдущую жизнь?
Голова вверх.
- Две? Три? Четыре?
Наконец вниз.
- А я только одну. Ты думаешь многие помнят?
Вверх.
- Ты встречал еще того, кто помнит?
Вниз.
- Многих?
Вверх.
- Сто? Десять? Пять? Троих?
Вниз.
- Это, я думаю, из-за какого-то сбоя в памяти?
Вниз.
- А я хочу опять в предыдущую. Мне здесь не нравится, я много не понимаю. А ты?
Вниз.
- Ты хочешь опять быть человеком?
Вниз.
- Ты, наверное, был сильным…
Вверх.
- … и счастливым?
Вниз.
Наконец я встретил того, кто мне верит, кто испытывает тоже, что и я.
Следующий месяц мы встречались каждый день. Или на крыше, если там было пусто, или на дальней полянке в парке за густыми кустами. Я научился четко формулировать вопросы, на которые можно ответить кивком головы, но этих кивков оказалось достаточно, чтобы ворон мне объяснил очень многое, что мне не могли объяснить люди. Но даже он не переубедил меня в моем стремлении назад в мир птиц, где не убивают и не калечат ради удовольствия, а только ради пропитания и защиты, где на сытый и пьяный желудок не берут в руки ружье, потому что охота, где нет равнодушия, потому что нет души, которая вечно требует того, что никто дать не может или не хочет, где не прячут за высокими словами низкие цели, где не калечат чужие жизни ради собственного морального удовлетворения, где не унижают, чтобы почувствовать себя выше. Я еще много не понимал, не мог сформулировать, но уже восставал против этого.
Но беседы с вороном научили меня мыслить более разносторонне, он же не мог ответить на мои вопросы, а только подтвердить тот или иной ответ, поэтому я перебирал все мыслимые и немыслимые ответы, пока не находил правильного и не видел кивок вниз.
Он формировал из меня мыслящего человека, умеющего смотреть на все с разных сторон, а не зацикливаться на том, что первое пришло в голову или что тебе ближе, учил находить различные точки зрения и с пониманием к ним относиться.
6.
В один из последних дней июля я поднялся на крышу рано утром и увидел ворона с сединой на затылке. Его тело было подвешено за лапы к телевизионной антенне, а под ним на крыше маленькая лужица крови.
Во мне все помертвело, я не дышал, я ничего не чувствовал.
- Эй, Каркуша, забирай своего родственничка! – голос Витька прозвучал откуда-то слева.
Я обернулся, он полулежал, привалившись спиной к будке лифтовой шахты, ухмыляясь, помахал мне рукой, рядом лежал пневматический пистолет.
Я ничего не чувствовал, я ни о чем, казалось, не думал, медленно пошел к нему, нащупывая рукой в сумке кисть с самой длинной и тонкой ручкой. Когда оружие было найдено, я одним прыжком преодолел оставшееся расстояние, схватил Витька левой рукой за волосы, обхватил его грудь ногами и со всей силы вонзил рукоять кисти в изумленный глаз. От его крика все во мне похолодело, но я продолжал вонзать кисть, выклевывая ему глаза. Наконец он затих, я сполз с него и встал – предо мной лежало тело убитого мной из мести, чтобы удовлетворить во мне это чувство, я понял, что окончательно становлюсь человеком, и это меня напугало.
За спиной раздался топот, крики. Оглянулся, ко мне бежали ребята, кто-то из взрослых.
Я знал, как уйти от этих существ, которые не способны оторваться от земли.
Мгновенно забрался на парапет, расправил руки и, встав на крыло, отправился в свой первый и последний полет в этой жизни.
26 мая 2018 года.
