компенсировали лысину плюгавого мужичонки со статью Наполеона времен Березины.
— Мать, он похож на сидящую собаку, переболевшую лишаем в особо тяжелой форме, — заявила мне дочь, едва заприметив его фигуру на пороге нашего дома, — будем об него спотыкаться.
— Аллочка, — деликатно заметила я, — нельзя судить человека по внешности: важен его духовный мир.
— А! — понятливо кивнула вредная девчонка. — Этот самый мир у него фонтанирует из ушей. Посмотри, сколько морщинок на лобике? Наверное, он всё время думает о благе для всего человечества.
Не сводя глаз, моя дочь пристально следила за гостем, даже отменив ради этого (беспрецедентный случай!) тренировку. Рядом с ней также бесцеремонно пялил глаза кот Мурзик, подобранный сердобольным ребенком пару недель назад на помойке.
— Ты его смущаешь, — зашипела я на Алку, когда Алексей Иванович, извинившись, посетил туалет.
— И не думала. А где цветы?
— Какие цветы? — заюлила я.
— Которые он должен был принести с собой. А может Иван Алексеевич просто решил на халяву попользоваться туалетной бумагой и сожрать нашу колбасу, чтобы мы с Мурзиком остались утром голодными?
— Алексей Иванович.
— Не суть!
— Сварю вам кашу, — зашипела я, потому что уже послышался красноречивый звук смывного бачка. — Не позорь меня перед людьми.
— Вот его ты и корми своей кашей. А мы с Мурзиком — растущие организмы, и нам нужно мясо.
Сообразив, что дочь так и не даст нам перемолвиться даже словом, я предложила Алексею Ивановичу прогуляться по местному парку — ночному владению дяди Степы.
Парк раскинулся в самом центре городка и в пяти минутах ходьбы от моего дома. Здесь были устроены качели, карусели в виде бегущих лошадок и торчало вечно не работающее «Колесо обозрения». В кущах деревьев пряталась тщательно огороженная танцплощадка, где решалось большинство судеб молодежи Емска. Прямо возле парковых ворот располагалась уже вышеупомянутая пивная «Зеленый шум» — самое дорогое место для нескольких поколений местных алкоголиков.
За его задней стеной была выстроена сцена летнего театра и тянулись ряды скамей для зрителей. Здесь выступали в праздники самодеятельные коллективы нашего города, а иногда и заезжие музыкальные и театральные звезды.
И зачастую бывало так: на сцене пели частушки местные примы, а в толпе слушающих зрителей то там, то здесь похрапывали прилегшие на скамью завсегдатаи «Зеленого шума». Иногда выведенные из себя очередным скандалом, связанным с этим заведением, власти давали отмашку милиции: та хватала пьяниц и везла в вытрезвитель. Однако, честно говоря, в этих акциях не было никакого смысла. Милицейским нарядам, забросив все свои дела, нужно было постоянно дежурить у «Зеленого шума», потому что поток жаждущих никогда не иссякал.
Было около девяти часов вечера. Пивнушка закрывалась в десять, поэтому в теплых сумерках весеннего вечера разносился стук пивных кружек и азартно отбиваемой о столы вяленой рыбы. Нестройный гул громких голосов подтверждал, что время завсегдатаи проводят весело и содержательно.
Когда мы с Алексеем Ивановичем, неторопливо волоча ноги и лениво перебрасываясь общими фразами, поравнялись с пивнушкой, он проявил неожиданное беспокойство. Озабоченно завращалась лысенькая головёнка и засветились живым энтузиазмом подслеповатые глазки.
— Что-то пить хочется, — забормотал он, плотоядно облизываясь, — неплохо бы… стакан лимонаду.
Я пожала плечами.
— Пожалуйста.
— Я через пять минут.
— У-гу…
Сначала я ждала его неподалеку, но вид мнущейся у пивнушки особы меня не прельщал, поэтому тихо ретировалась на ближайшую лавочку. С моего места был хорошо виден вход в «Зеленый шум». Спустя полчаса можно было смело уходить, но я никуда особо не торопилась и решила все-таки дождаться, когда же несостоявшийся жених вспомнит обо мне.
И он вспомнил! За пятнадцать минут до закрытия пивной. Ошалело выскочив на улицу, Алексей Иванович закрутил головой. Уже окончательно стемнело, и разглядеть меня на лавочке он не смог бы, поэтому я вышла ему навстречу.
— Людмила Павловна, — забормотал он, умоляюще заглядывая в глаза, — не могли бы вы одолжить рублей триста? Я завтра же отдам. У товарища теща умерла: надо помочь.
Триста рублей? Да за эти деньги нужно неделю горбатиться над очередной шалью.
— У меня нет такой суммы.
— А сколько есть?
— Вообще-то мы вышли в парк прогуляться.
— Мне очень нужно.
Разговаривать было больше не о чем, и я со спокойной совестью пошла домой. Вот только алкоголиков мне не хватало для полного счастья. «Гуд бай» очередная попытка наладить личную жизнь!
— Всё к лучшему, — узнав о провале матримониальных планов, философски заметил ребенок ,— а то соблазнила бы его, и как честная женщина была обязана жениться. Тогда по количеству пьяных дебошей Иван Алексеевич успешно конкурировал бы с дядей Степой.
— Алла, ты разговариваешь с матерью!
— Понятно, стала бы я так стараться ради чужой тетки.
— Ладно,— обреченно вздохнула я,— что Бог ни делает, всё к лучшему.
Но мама Алексея Ивановича так не считала. Анна Львовна ворвалась в мою библиотеку на утро следующего дня с раскрасневшимся от повышенного давления лицом.
— Зачем ты напоила Алешу? Я-то думала ты - порядочная женщина, а не какая-нибудь профурсетка.
— Я не поила Алексея Ивановича, – нервно возразила я, перекладывая книги с места на место, — он набрался без меня.
— Только не надо мне пудрить мозги: Алеша сказал, что ты подначивала его и дразнила, принуждая пить водку.
Всё понятно. Я решила зайти с другой стороны.
— А почему я не могла предложить Алексею Ивановичу водку?
— Потому что теперь неделю не вывести его из запоя.
— Так надо было предупредить.
Дама просверлила меня злющим взглядом.
- Не с того, милочка, начинаешь совместную жизнь, не с того!
Я промолчала, твердо решив про себя, что начало и конец в данном случае будут означать одно и то же. С Анной Львовной я связываться не стала — мало ли! В моем положении трижды подумаешь, прежде чем ругаться с дамой такого уровня.
Но потом не удержалась и пожаловалась на Анну Львовну Кларе Федоровне, твердо уверенная, что та мне посочувствует, и просчиталась.
— Но, Людочка, — возмущенно прошепелявила госпожа Петрова, — а кого бы ты хотела? Принц ведь вряд ли за тобой приедет. А Алёша — мальчик очень хороший, воспитанный, с образованием. Вот и взялась бы за него: не давала пить, следила за дружками и, глядишь, сделала бы непьющим человеком.
Благодарю покорно. Да легче из мрамора Аполлона изваять, чем алкоголика сделать трезвенником. Неблагодарная и тяжелая юдоль! Конечно, есть героини, которые бьются не на жизнь, а на смерть с «зеленым змием», но их подталкивает к этому либо любовь, либо общие дети, а на что мне такая головная боль как Алексей Иванович? Нет уж, пусть ищет свою вторую половину в другом месте.
Впрочем, и Алексей Иванович не жаждал повторного свидания, поэтому наш роман закончился, не успев начаться. И практически сразу начался новый.
