стоявшего на берегу мужчину, мы причалились, чтобы как всегда в тайге, поговорить иногда ни о чём, но обязательно. Подальше и повыше от береговой черты можно было увидеть какой-то домик – то ли метио, то ли рыбачий пункт. С незнакомцем была собачка – лаечка. Пока мы разговаривали с мужчиной, некоторые женщины, несмотря на наше предупреждение, поиграли с лайкой, так как эти прекрасные собачки ещё и всегда ласковы с людьми.
Когда мы отплыли, лайка побежала за нами по берегу. Она несколько раз даже пыталась плыть к нам на катамараны, но её сильно относило течением, и ей приходилось возвращаться. Мы вынуждены были несколько раз причаливаться к берегу, кричали на неё и даже кидали в неё чем-нибудь. Но лайка упорно следовала за нами. Тогда мы, хотя ещё не наступило время, решили пристать к противоположному берегу на ночлег в наде жде на то, что она, немного посидев, убежит домой. Но лайка вновь поплыла к нашему берегу, но из-за сильного течения вернулась обратно. Попала она на берег, который представлял собой довольно протяжённую и высокую скалу, непосредственно омываемую водой. Но собачка выплыла на какой-то имеющийся там пяточёк земли или камней между скалой и потоком воды. Она ещё долго сидела на этом пяточке, но потом поплыла в нашу сторону. Переплыть собачке такую широкую реку и с таким течением, казалось нам невероятным. Её очень сильно сносило, но она упорно плыла. Мы пошли за ней вдоль реки, но её сносило гораздо быстрее, чем мы шли. К счастью, она всё-таки сумела выплыть, хотя очень далеко от нашего лагеря. По тому, как лайка не выходила, а буквально выползала на берег, к счастью для неё оказавшимся пологим, было видно, как она устала. Когда мы подошли к ней, собачка лежала, положив голову на передние лапки, и смотрела на нас почему-то печальными глазами. Идти она не могла. Мы попытались её нести, но ей это не понравилось, и она, наконец, поплелась за нами.
Нам повезло. Утром мы услышали тарахтение моторной лодки. Лодка шла вверх. Мы, конечно, закричали и замахали руками. И управляющий лодкой мужчина причалил к нашему лагерю. Мы рассказали историю с собачкой, бестолково и перебивая друг друга.
- Вы знаете мужчину, хозяина этой лайки? – с надеждой спросили мы.
- Конечно.
- Вы сможете вернуть ему собачку?
- Конечно, - ответил опять он и позвал лайку к себе.
К некоторому нашему удивлению, лаечка сразу же прыгнула к нему в лодку и укатила вверх по реке.
А вот с прибежавшей с мыса Покойники стаей лаек нам сразу же повезло. Лена в начале сплава протекала в крутых скалистых берегах. Практически в каньоне. Лайки попытались было бежать за нами, но сразу же вернулись.
Сплав, наконец, начался. Но Лена тоже нас не особо порадовала. Интересны были буквально только первые 30-40 километров, на которых было порядка двадцати порогов, некоторые из которых представляли спортивный интерес. Далее началось утомляющее однообразие, особенно во второй части маршрута. Лена превращалась в равнинную реку и часто протекала меандрами, то есть имела резкие повороты, после которых географически протекала практически в обратном направлении. Затем происходил обратный поворот, и так далее. Практически каждый такой поворот имел навал. Здесь мы проходили их относительно легко, но это, наряду с почти постоянно моросящим дождём и гнусом, ещё больше утомляло наше сознание, угнетённое неизвестностью причины и последствий плачевного состояния Женькиной руки. Но ещё больший удар по нашему эмоциональному состоянию произвело следующее драматическое событие.
Однажды наша алма-атинская часть группы, встав на ночлег в положенное время, то есть засветло, так как всегда необходимо до наступления ночи успеть разгрузить и вытащить на берег катамараны, приготовить на костре ужин, поужинать и поставить палатки. Всё это мы уже успели проделать. Смеркалось, и мы с тревожным чувством ожидали чимкентских ребят. Было ясно, что что-то случилось. Мы уже снарядили несколько человек на поиски по берегу вверх по реке. А это было не совсем просто. Берега были заросшие деревьями и кустарником, завалены буреломом и наносным паводковым хламом практически от кромки воды. Сгущающиеся сумерки усложняли задачу. Но ребята, наконец, появились сами.
Лица ребят были растерянными и встревоженными. А на одном из катамаранов на спине лежал Сергей, один из членов чимкентской группы. Серёга упал с кедра. Упал на пятую точку в десяти сантиметрах от дерева, сваленного когда-то бурей, но почувствовал резкую боль в спине и уже не смог встать.
Мы срочно, уже в потёмках, нарубили хвойного лапника, очень осторожно переложили Серёгу на него и, укрыв палаткой, оставили на том же катамаране. Из-за отсутствия хоть мало-мальски ровного места вытащить катамаран на берег не представлялось возможным, и мы оставили его на воде, прочно привязав к деревьям.
Ночью, конечно, уже практически никто не спал. Все решали: что делать, как доставить Сергея к врачам. Ведь до ближайшего населённого пункта несколько десятков километров. А между тем Серёга иногда не выдерживал боли и постанывал. Ночью же пришло решение. Правда, решение это было единственно возможным.
Рано утром на катамаран с Сергеем сели на вёсла четверо наиболее здоровых и сильных ребят, чтобы доставить его до ближайшего населённого пункта. Сделать это удалось им через пятнадцать часов непрерывной работы на вёслах с одним десятиминутным перерывом, необходимым для того, чтобы перекусить там же на катамаране. Добрались ребята до первого села только поздним вечером. Никакой больницы в этом селе не оказалось. Но ниже по Лене расположен был районный центр. Местные жители помогли ребятам соорудить удобные носилки для Сергея, осторожно перенесли его на них и, не дожидаясь утра, перевезли Сергея на моторной лодке в районный центр в больницу. Помогло то обстоятельство, что ночь была относительно светлой, а хозяин лодки досконально знал этот участок реки. Оставшаяся часть группы добралась до этого первого посёлка только через день.
Когда мы закончили свою водную часть маршрута, несколько чимкентских ребят поехали автобусом в районный центр к Сергею, остальные – хоть и с пересадкой, но непосредственно в Иркутск. В Иркутске врачи определили у Женьки ущемление нерва, выписали какие-то лекарства и втирания и пообещали благоприятный исход, тем более, что пальцы на руке уже немного начали шевелиться. Но, конечно, больше всего обрадовали нас прибывшие из районного центра чимкентские ребята. Доктора тоже пообещали Сергею благоприятный исход, правда после длительного лечения в больнице или даже дома, и разрешили ребятам увести Серёгу в Чимкент только, конечно, в гипсе. Мы радовались всему этому как дети. Вопрос « И зачем всё это надо?» уже как-то больше не возникал.
Уже в поезде, лёжа на полке вагона под мерный стук колёс, я мечтал: скорее бы пришло очередное лето, чтобы опять направиться в очередной поход хотя бы сюда же, на эту Лену.[/b]
