В магазине всё было куплено строго по списку: огурцы, помидоры, салат в горшочке, зелень, оливки, маленький кругляш фермерской брынзы и буханка черного хлеба. И даже деньги остались, сто рублей с мелочью, но Серёжка и головы не повернул к витринам с мороженым и с шоколадками, а поспешил домой.
Во-первых, он должен был доказать, что его словам можно верить; во-вторых, он не хотел подставлять Ирину — чем больше он её узнавал, тем больше она ему нравилась, и уж, если бы ему предложили выбрать, то он предпочёл бы иметь добрую старшую сестру, чем бешеного братца-робокопа.
Большим её достоинством было то, что она никогда не жаловалась, а всегда говорила, что у них всё просто отлично, хотя в первый свой день заключения Серёжка старался показательно её игнорировать: не отвечал, не откликался на стук в дверь, проходил мимо, словно она была пустое место, но, основательно проголодавшись, на следующее утро по достоинству оценил воздушный омлет с сыром, помидорами и зеленью, а также домашний пирог с яблоками. Дома мать не стала бы специально подниматься и готовить для него одного, тем более что-то печь, дома он завтракал бутербродом и чаем, которые сам же и готовил себе. За рассыпчатый яблочный пирог Серёжка моментально простил Ирине роль надсмотрщика, за вкусный омлет — то, что она оказалась женой братца-робокопа, а потом и вовсе, перестал считать её чужой, уж во всяком случае, за последние пять дней, которые он прожил под домашним арестом, она стала ему ближе, чем родной братец.
Серёжка на ходу пересчитывал монетки на ладони, сверяясь с цифрой на чеке, и предавался философским размышлениям, а навстречу ему из-за угла дома мчалась девчонка в зелёной медицинской пижаме.
И они встретились друг с другом во времени и пространстве. Врезались друг в друга. Столкнулись прямо лоб в лоб!
Пакет с хлебом, петрушкой, зелёным луком и прочей дребеденью отлетел на проезжую часть, по нему тут же промчалась машина, даже не затормозила! За ней проехала следующая... После колёс грузового транспорта продукты уже не подлежали никакому реанимированию. Монетки с ладони рассыпались звонким дождём по тротуару, и Серёжка кинулся их подбирать, хоть что-то спасти!
— Эй! — со злостью заорал он на девчонку. — Смотри, куда несёшься! Ненормальная что ли?! Вот, что я теперь дома скажу?!
Девочка сразу показалась ему странной: какая-то грязная, по всему лбу чёрные разводы, одета в мешковатую медицинскую зелёную пижаму с обрезанными штанинами и босиком. На гневный окрик не обратила никакого внимания, её глаза блуждали по сторонам, как будто она искала что-то исключительно важное, от чего зависела вся её жизнь, грудь вздымалась так тяжело, словно девчонка пробежала сто километров без единой остановки — с первого взгляда можно было без труда догадаться, как смертельно она устала. Скользнув невидящим взглядом по новой Серёжкиной футболке с устрашающим Азеротом, она вдруг вытаращила глаза и уставилась на картинку так, как, если бы перед ней стоял настоящий живой демон. Глаза не моргали, рот открылся для оглушительного крика, но девчонка не издала ни звука, круто развернувшись, кинулась в переулок и помчалась, только пятки засверкали. Исключительно чистые. Именно они и потрясли Серёжку до глубины души.
— Чёрт! — ругнулся он и бросился в проулок.
Девчонка неслась, как ветер, не разбирая дороги, прямо по камням, по лужам, по сырой земле, легко перескакивала мелкие преграды, типа разобранной тротуарной плитки или кучи спиленных тополиных веток, Серёжка прилагал все усилия, чтобы не отстать окончательно. Высокое ограждение из металлической сетки — метра два, не меньше — девчонка перемахнула, точно обезьяна: уцепилась за сетку руками — миг — и она уже спрыгнула с другой стороны; ему же понадобилось не меньше пяти минут, чтобы на пределе своих сил вскарабкаться на верх, а пока спускался, пока огибал новенькие трубы, лежащие возле выкопанной траншеи, безнадёжно отстал.
— Вот чёрт! — разозлился мальчишка. — Она спортсменка, что ли?!
Вздохнув поглубже, он снова набрал скорость, и помчался, расталкивая недовольных прохожих, стараясь не упустить из вида зелёное пятно впереди. Пространство вокруг него сжалось до пределов узкого коридора на одном конце которого находился он сам, а на другом — странная девочка.
— Эй! Стой, подожди! Да стой, тебе говорят!
Зелёное пятно резко замерло, девчонка повернулась к нему, непонятно откуда в руках у неё оказались ножи.
— Не подходи ко мне!
Но боевая стойка не удалась, словно сзади её стукнули под колени, кинжалы выскользнули на землю, девочка рухнула прямо в пыль и загородилась руками. Кажется, она заплакала, из-под ладоней бежали капли, только почему-то коричневые, но Серёжка не стал заострять на этом внимание, он с радостью остановился, с трудом восстанавливая дыхание. Кололо во всех боках и даже по всему лицу.
— Не бойся, не подхожу. Ты сама-то, кто? Почему босая, холодно же на улице?
Отвечать она не торопилась, опустила руки. От коричневых потёков на щеках не осталось и следа. Девчонка тревожным взглядом впилась взглядом в картинку на футболке, передёрнула плечами, словно содрогнулась от страха, и подняла на Серёжку огромные черные глаза, и временно он забыл об окружающем мире. Несмотря на грязь, на растрёпанные длинные волосы, на странную одежду, девочка поразила его сказочной красотой, более того, она затмила собой даже прекрасный образ Алисы Рудольфовны, внешностью которой он восхищался в своих мечтах целых полгода!
— Ты не демон? — с надеждой уточнила девочка, более смело хлопая ресницами в поллица.
— Я не демон, — нисколько не удивившись вопросу, подтвердил Серёжка и попробовал чуть-чуть приблизиться. — Если что, меня Сергей зовут, а тебя как?
Она выдохнула с заметным облегчением, но на движение тут же отреагировала: вскочила на ноги и замахала своими кинжалами, с тревогой, взмахнув необыкновенными ресницами.
— Близко не подходи! Я не могу тебе назвать своё имя, его может знать только мой хозяин.
Успокоившись на предмет того, что перед ней вовсе не демон, девчонка неожиданно изменила своё поведение: надменно вздёрнула подбородок, выпрямилась, а в голосе Серёжке послышались явно высокомерные нотки — незнакомка наглела на глазах. Он засомневался, правильно ли сделал, что побежал за ней, вдруг она больная какая-нибудь, во всяком случае, поведение её не слишком обычное для нормального человека.
А девчонка, между тем открыла рот:
— Хочешь иметь много денег, о Сергей? — глаза её зазывно засверкали. — Я могу исполнить любое твоё желание, самое заветное! Ты станешь самым богатым человеком во всех четырёх мирах! Самым сильным и бесстрашным воином, никто не посмеет сопротивляться тебе!
Серёжка чуть не рассмеялся — ну ясен перец, сбежала из психушки, вон как чердак-то прохудился! Кем это интересно она себя возомнила в сдвинутом своём мозгу? С душевнобольными нельзя спорить — это он знал по книгам и по своему опыту общения с братцем-робокопом, который и есть псих настоящий!
— Мне ничего не надо, — успокоил он девчонку, стараясь оставаться серьёзным и не делать больше резких движений.
Но она ему не поверила.
— Так не бывает, все люди этого хотят. Я не обманываю, ты можешь стать властелином мира! — продолжала она нести свой бред. — Разве тебе не нужно золото? Много золота! А драгоценные камни? Ты все получишь, столько, сколько пожелаешь!
— Ладно, я согласен, — прервал он её излияния. — Но прямо сейчас мне нужен мой пакет с продуктами, который ты выбила у меня из рук, и деньги: сто четырнадцать рублей, иначе мой брат меня освежует и сожрёт живьём.
Вот ведь вырвалось! Лицо девчонки исказилось от страха, а глаза стали круглыми, как блюдца, с губ слетел стон.
— Тихо, тихо! — попытался Серёжка успокоить эту ненормальную. — Это я так пошутил. На самом деле меня могут просто отругать, за то, что потерял деньги. И всё! Всё, поняла?
— Идём, покажи мне, где ты живёшь! — девчонка приняла свирепый вид, подобрала из пыли свои кинжалы.
Теперь Серёжка их разглядел: это были просто длинные узкие заколки из чёрного блестящего пластика, по виду напоминающего стекло, но сумасшедшая девчонка видимо представляла их в своём бреду настоящими кинжалами и, если не знать, что это всего-навсего заколки, действительно можно было запросто принять их за кинжалы. Вот угораздило его столкнуться с этой психбольной!
— Я тебе помогу, я убью твоих мучителей, — твердила она. — А потом ты мне поможешь и станешь самым богатым и могучим.
— Тебе точно крышу сорвало! — рассердился Серёжка. — Лучше скажи, какие у тебя проблемы? Что сделать, чтобы тебе помочь?
— Тебе повезло, смертный!..
Вот заладила!
— Да! Мне офигенно повезло! — перебил он эту дурочку. — Мне вообще прёт по жизни! Короче давай! Куда тебя отвести?
Девчонка долго не решалась ответить ему: открывала и снова закрывала рот, хлопала своими ресницами, морщилась и отводила взгляд, зачем-то поднимала голову, словно там искала подсказку. Серёжка терпеливо ждал, понимал, что душевнобольного человека нельзя торопить — он может запросто потерять нить разговора, и что не стоит эту девочку просто так оставлять на улице — замёрзнет в тонкой пижамке и напугает кого-нибудь своими заколками. Он догадывался, что по доброй воле обратно в больницу она вряд ли пойдёт, а вот, сможет ли он с ней справиться, если потащит туда силой — ещё вопрос! К тому же, ему действительно хотелось помочь: жалко, такая красивая — и больная на всю голову. Где справедливость в этом мире?
Наконец, девчонка глубоко вздохнула и решилась, на лице её было написано безнадёжное отчаяние:
— Мне некому больше довериться, поэтому я доверюсь тебе, о Сергей. У меня украли мой камень, а
