Вьюжная зима давно уже царила в гордых и неприступных Снежных горах – в той части мира, которую населяла летающая раса. Высоко-высоко, в окнах древних башен и одиноких домов, разбросанных на этой вершине мира, горели огни, но с поверхности земли, по которой передвигались обыкновенные двуногие, этих огней не было видно. Элиас и Фейеран проводили скорбные дни вдали от своих вершин и огней – среди жителей Риона они чувствовали себя изгнанниками. Они искали везде и всюду, искали драгоценный изумрудный ларец, котором нельзя было позволить завладеть кому бы то ни было другому. Они боялись такого исхода событий, как собственной смерти, которой были подвержены в той же степени, что и те, кого они всей душой презирали.
Фейеран и Элиас обошли уже почти все антикварные магазины в городе, а в огромном Рионе таковых было немало. Оставалось побывать лишь в паре лавок, и надежда на удачное завершение поисков таяла, как лёд под весенним солнцем. И вот одним ясным, но холодным днём Фейеран и Элиас забрели в магазин «Индийский слон» на окраине Риона. Это был антикварный магазин, торговавший товарами со всех концов света. Лицо хозяина этой лавки, дремавшего за прилавком, приобрело выражение весьма удивлённое, когда над входной дверью магазина, в котором давно уже поселились серые мыши, потихоньку уничтожавшие антикварную мебель, звякнул колокольчик, возвещавший прибытие посетителей, которые в последнее время забредали к нему нечасто. Узрев перед собой двух молодых людей немного странной наружности, господин Петерс (так звали хозяина лавки) даже поднялся со стула и учтиво поклонился, но посетители проигнорировали его поклон. Поэтому Петерс даже не стал говорить обычное в таких ситуациях «Что вам угодно?» Вместо этого он предпочёл снова опуститься на стул, на котором он вот уже час боролся со сладкой дрёмой.
Надо сказать, что и Фейеран с Элиасом изначально были настроены по отношению к своему походу довольно-таки скептически. Когда они проследовали в заваленную всяким барахлом комнату, их окружила массивная старинная мебель – шкафы позапрошлого века, стулья с мягкими овальными спинками, комоды на изящных лакированных ножках, зеркала… Вдруг оба, словно по какому-то неведомому зову, повернулись в сторону туалетного столика с зеркалом в дальнем углу помещения. На столике стояло нечто, мгновенно заставившее затаившийся огонь вспыхнуть в душах окрылённых искателей. Ничего не говоря друг другу, лишь переглянувшись, подошли они к столику, на котором находилось нечто, и в самом деле весьма напоминавшее потерянный артефакт. Это был искусной работы ларец изумрудного цвета с золотым узором. На крышке ларца был замок с вращающимися дисками: неужели наконец удача?
Разглядывая невероятную находку, Элиас и Фейеран не заметили, как у них за спиной возник хозяин «Индийского слона», возвестивший о своём присутствии деликатным кашлем.
- Простите, но сей предмет не продаётся, - произнёс господин Петерс, увидев, чем занято внимание посетителей. Обладая значительной проницательностью, свойственной всем представителям летающей расы, Элиас и Фейеран сразу догадались, что таким образом хитрый продавец пытается набить цену. Переглянувшись снова, они поняли друг друга без слов.
- Сколько вы хотите за этот предмет? – спросил Фейеран и взглядом дал спутнику едва заметный сигнал.
- Эмм… Гмм… Кхе! – замялся господин Петерс, внутренне загоревшийся желанием поправить свои далеко не блестящие дела выгодной сделкой.
- Четыре тысячи. Да! Не меньше, - ответил наконец он после недолгого размышления.
- Ну, это вы загнули, - сказал Фейеран, и глаза его засветились насмешливым огоньком, который вдруг обжёг господина Петерса, когда их взгляды внезапно встретились.
- Готов приобрести у вас его за пять сотен.
- Да вы… вы смеётесь!
- Да, я смеюсь!
С этими словами Фейеран схватил господина Петерса за нос и так больно сжал его большим, указательным и средним пальцами, что несчастный даже взвизгнул от боли:
- Пустите!
- Проторговались! – бросил ему Фейеран, покидая помещение и оставляя Петерса одного в обществе почтенных антикварных древностей. Ошалевший от такой наглости, Петерс хотел было кинуться вслед наглецу, как вдруг, бросив взгляд на комод, увидел, что ещё недавно стоявший на нём изумрудный ларец куда-то исчез!
- Воры! – завопил Петерс, бросаясь вслед обидчикам. Но было уже поздно - Фейерана и Элиаса и след простыл.
- Вот придурок! – смеялся Элиас, когда он и Фейеран двигались по разбитой мостовой. Но, несмотря на выгодный результат посещения «Индийского слона», день для Элиаса и Фейерана выдался явно не самый удачный. По несчастливой случайности нога Элиаса нашла на оказавшийся на дороге обломок стены расположенного рядом полуразрушенного дома. Результатом сего неприятного происшествия явилось неудачное падение Элиаса на мостовую. Но это ещё полбеды! Беда же заключалась в том, что Элиас не только упал, но и выронил из рук изумрудный ларец, грохнувшийся на мостовую – при этом крышка его раскрылась. Внутри же чудесного ларца… Впрочем, прежде чем описать, что же оказалось внутри, попросим особо впечатлительных закрыть книгу. А затем…
… затем переведём ненадолго внимание на лица Элиаса и Фейерана, на которых отразилось крайнее изумление, плавно перешедшее в отвращение. А из ларца тем временем выползло по меньшей мере несколько десятков огромных красных клопов, которые, похоже, были совсем не рады случившемуся. Ещё бы – быть вышвырнутым из дому на улицу! Злобно взглянув на Фейерана и Элиаса и погрозив им своими лапками, клопы разбежались в разные стороны, оставив неудачливых охотников за артефактами одних на мостовой среди осеннего дня, начинавшего уже понемногу перетекать в промозглый вечер.
- Вонючий старик! Обманул нас! – после длившейся несколько минут паузы наконец произнёс сидевший на мостовой и дрожавший от злости Элиас. Фейеран же, стоя рядом, не говорил ничего, глаза его неподвижно и не моргая смотрели куда-то в осеннюю даль.
Это было крушение надежд, которые были так прекрасны. А тем временем где-то высоко над Рионом, в Снежных горах, смертельно опасных для человека, погружались в вечерние сумерки древние и неприступные башни крылатых, и надвигающаяся зима навевала тревогу, как звуки военной трубы. Там, среди неприступных гор, то вспыхивали, то опять затихали распри, снова и снова поднимались в небеса крылатые войска, подобные грозным ангелам, снова и снова в свете медленно восходящего к зениту солнца сходились в жестокой схватке, взмывали стремительно вверх и обрушивались стрелой на своих врагов в пылающей ярости. Снова и снова падали в глубокие ущелья поверженные, кровь которых уносили вдаль журчащие водные потоки… В своих снах Элиас, Фейеран и Ньютон видели – снова видели, закрывая глаза, как взлетают над горами и ущельями сотни крылатых, прекрасных в своём грозном облике, похожих на ангелов возмездия, сражающихся под пролетающими над землёй седыми облаками, видевшими вечность.
- Пропади пропадом! – воскликнул Элиас, ударом ноги отправляя ларец в сторону высившегося рядом дома. С шумом ударившись об стену, ненужный артефакт остался уныло лежать на тротуаре. В Рионе наступал вечер.
