Странная Скорая помощь

женская голова и тут же исчезла.  Баба Мотя  слезла с завалинки  и пошла к воротам, в которых открылась калитка и пропустила гостью во двор.
ВиктОр  думал, что сейчас баба Мотя выйдет на улицу с доктором, но  та вышла одна, со свертком в руках.  Дверь за ней тут же захлопнулась. 
- Ну вот, поехали деда спасать, - молвила она, плюхнувшись сзади на диван. 
 -  А где доктор? – не понял ВиктОр. 
 - Да какой доктор? – откликнулась баба Мотя. -  Я за самогонкой ездила. С похмелья у меня дед. Болеет он сильно. Подлечиться ему надо, -  не умолкала она.
- Тьфу ты, черт! – мысленно ругнулся ВиктОр,  мысленно сбрасывая с себя груз волнения и нетерпеливого ожидания.
 - Ну и шутки у тебя, баба Мотя! – в сердцах проворчал он и  повернул в обратную дорогу. 
-  Да какие уж тут шутки, когда белый свет не мил! – не поняла его баба Мотя.
Обратно он ехал не спеша,  переваривая разочарование от мысли, что ему не довелось сделать доброе дело, спасти жизнь человека, помочь людям. Скажи ему прямо, что надо за самогонкой ехать, то он и с места не тронулся бы ради этого, не испытав ни разу в жизни мук похмелья,  и поэтому не понимая нужды в подобной помощи  людям,  которым насильно  никто  ничего не вливал, когда они пили эту гадость и получали удовольствие,  за которое  приходит похмельная  расплата.  ВиктОр чувствовал, как на смену  тревоге и  волнению приходит  расслабляющая  пустота разочарования и досады.  Обратно он ехал не спеша, переваривая это разочарование от  мысли,  что ему  не довелось сделать доброе дело, помочь людям, спасти жизнь.
- Слушай, баба Мотя! – он пытался  разогнать свою досаду. -   Не понимаю? Какой смысл каждый раз ездить за самогонкой?  Не проще самим гнать ее?  А ели бы нас не было? Что  тогда? Пешком бы пришлось  топать тебе?
 - Эх, парень, - махнула рукой баба Мотя. -  Куда деваться? Пришлось бы.  Гнали мы ее, да запиваться начали. Нет, - покачала она решительно головой. -  Теперь я ее не гоню больше. Опасно это. 
ВиктОру  оставалось только молчать в ответ на такую разумную предосторожность.
Когда  подъехали и остановились возле деда, который курил  рядом с упакованной лодкой, баба Мотя  шустро уковыляла в сторону дома.
 - Ну что? Не нашли доктора? -  спросил дед, укладывая весь рыбацкий багаж обратно в салон.
- Нашли, -  пробурчал в ответ ВиктОр,  не выходя  из машины. -  Она его в руках привезла. Ты в городе  за таким доктором в магазин бегаешь с похмелья, а ей приходится за три километра ездить. Садись. Поехали! 
ВиктОр  не говорил, а ворчал из машины, раздражаясь на деда за его проявления солидарного сочувствия и радости по по  поводу облегчения  мук  незнакомого страдальца, состояние  которого деду было знакомо  в мельчайших подробностях. В отличие от ВиктОра,  дед отнесся к  его поездке с бабой Мотей со всей серьезностью и пониманием.
Запорожец выскочил на  дорогу и затарахтел в обратную дорогу.  Казалось, что в фырчании  его мотора проскакивали нотки внутреннего расстройства от того, что он своими  зелеными боками никак не  походил на белоснежную карету Скорой помощи, роль которой ему явно не удалась.