Артур Олейников
ОСВЕНЦИМ
Из барака, в который еле пробивался луч солнечного света, вышел один последний узник оставшийся в нем в живых. И без того полуслепого человека ослепил свет. Но человек весь изможденный продолжал идти на этот свет. Свет, горького мучительного страшного счастья, за которое отдали свои жизни миллионы.
Он шел и споткнулся об «гору» очков для зрения. Упал на колени и машинально стал касаться тех очков. Вначале его ударило, словно током, мысль, что никого из хозяев этих очков больше нет в живых.
Человек задрожал от леденящего ужаса, сковавшего его израненное сердце. Но машинально взял одни очки и примерил по себе. Потом другие, третье и слёзы хлынули из глаз бывшего узника. Он, словно увидел, израненное измученное сердце, вдруг представило, что вот, эти очки, может быть, Сёмы молодого талантливого скрипача, убитого надзирателем, когда фашист был в скверном настроение. Просто проходил мимо Сёмы, и бедный молодой человек вздрогнул от испуга, не поклонился, не снял головной убор и еще больше разозлил эсэсовца палача и был убит у всех на глазах.
А, вот эти очки, в тонкой оправе, разве они не могли быть Давида – героя? Давид, который предпочел не доставлять фашистам удовольствия от издевательств над ним и последующим убийством, а сам бросился на проволоку, что была под высоким напряжением и погиб, но не достался этим фашистским извергам.
А, эти, те, вот ещё! Очков было здесь сотни, тысяча. И каждые очки загубленная жизнь, изуродованная, растерзанная судьба. Последний оставшийся в живых узник, сного и сного примерял очки за очками и не мог сдержать слёз мучивших сердце и душу. И в конце встал и пошел так и без очков, просто на свет, Свет, за который заплатили миллионы жизней… Свет, который грезили погасить фашистские изверги.
