Рубаи третьи

                                                                     
  Из двора частного дома № 66 находившегося по улице Кероглы, что в бывшем поселке Воровского,
имени русского революционера, нынешнем Мамед Амин Расулзаде, имени первого председателя первого парламента Азербайджана, первой демократической республики на востоке, вышел и торопливыми шагами зашагал в сторону автобусной остановки одетый в дорогие рубашку голубого, брюки серого опоясанные ремнем коричневого, туфли коричневого цветов от “Cacharel”, с часами “Rolex” на запястье восемь тысяч долларов за штуку, низкорослый метр шестьдесят шесть, хилой шестьдесят шесть кг., злой, лысый, с приплюснутым носом, плосколицый, 1966-го года рождения, через два года сорока шести летний капитан, инспектор Бакинского городского  департамента Министерства налогов Азербайджана с ежемесячным жалованьем 366 манат, что приравнивались, примерно к 366-и евро или 466-и долларов. Четвертую, капитанскую звезду ему присвоили недавно, за особое усердие, проявленное во время последней компании сбора подати. Он должен был идти почти километр по не асфальтированной улице, между домами одноэтажными, обветшавшими от советских времен, и двух, трех и даже четырех этажными ново построенными виллами, чтоб дойти до автобусной остановки. Ему приходилось перепрыгивать или обходить маленькие лужи, образованные от поливания водой хозяевами или их слугами участков улицы, прилегающих к их домам, чтобы не было пыли, которую могли поднять колеса проезжающих автомобилей. Шел десятый год двадцать первого века и шел господин Залиев Али, и шли его мысли о том, что он идет за  тем же, за чем шел первобытный человек за миллионы лет до нашей эры  в лес, пешочком, по той причине, что его первобытный мамонт или слон- живое средство передвижения, сломал ногу во время вчерашней охоты. Залиев же шел пешочком, потому что его “RANGE ROVER” с государственным номерным знаком 666, вчера стукнули какие то - Жигули седьмой модели, какого-то несчастного журналиста. И ему стало грустно, оттого, что он сравнил свой “ROVER” с мамонтом, и оттого, что он вынужден идти пешком, и от мысли, что он не сильно отличается от своего первобытного предка, разве что одеянием,  средством передвижения и ночлегом. Тем не менее, он шел, потому что он не мог поступать иначе. Поступая иначе, он мог терять работу, тем самым, хороший ежемесячный “конверт”, выдаваемый неофициально, помимо заработной платы, и ту жалкую власть, которую он имел над беззащитными предпринимателями. Он был честен в делах связанных с деньгами, насколько позволяла его жадная натура, перед начальством, был преданным им, как бывают, преданны хозяевам псы, которые кормятся из их рук. Но честность и преданность не исходили от благородности его натуры, а были следствием жесткого контроля над каждой нижестоящей структурой, поэтапно вышестоящей структуры сатанинской пирамиды, сутью которой были три “itcnthrb”: власть, деньги, гордыня.

   И еще он был зол на себя, на свою непредусмотрительность по отношению к женщинам. Так как, несколько дней назад он имел половую связь с двумя женщинами, в один день с одной, во второй день с другой, в последствии чего вчера утром  обнаружил желтое выделение в конце мочевого канала, после чего господин Залиев немедленно поехал в кожно-венерический диспансер, находившийся в районе называемом восьмой километр, около метро Азизбекова, имени одного из 26-и Бакинских комиссаров, к знакомому врачу. Врач, после того как сдал мазок, взятый из его мочевого канала на анализ и получил ответ, сообщил ему, что у него трихомоноз. И что завтра утром, натощак, не справляя нужды, ему нужно будет поехать в клинику                      “ Diamed”, улица Академика Гасана Алиева, бывшая Инглаб 93, и сдать анализы первичной и вторичной мочи, по пол пластмассового стакана каждая, и анализ семени на предмет обнаружения хламид и диплококков. Ситуация усугублялась еще тем, что он после этих женщин весьма сомнительного поведения, имел неосторожность переспать с женой, и она наверняка могла заразиться от него. Нужно будет придумать что-нибудь, чтобы везти ее к врачу, подумал он, хотя есть зацепка, недавно она поговаривала о женской проблеме, и что ей нужно посетить гинеколога. Только заранее надо будет поговорить с врачом, чтоб она не узнала настоящую причину визита.

  С этими и другими мыслями Залиев шел вдоль высоких каменных заборов ограждающих дворы частных домов, мрачным видом отвечая на приветствия соседей и знакомых по улице. Он мог разорвать на клочки водителя «Жигулей» если б тот попался ему сейчас. По его вине он шел пешком с чуть не разрывающимся пузырем, еле задерживая огромное количество мочи.

  Через некоторое время он дошел до того места, где улица вдвое расширялась и где на краю стояли большие ржавые металлические мусорные ящики. Возле них, как он каждый день видел, крутился увядающий с желтовато белой сморщенной кожей лица в традиционном, засаленном арагчине, шаря то в одном, то в другом ящике, старик сборщик бросового хлеба. Вид старика и то, что он шарил в мусорном ящике, вызвали у Залиева необоснованное отвращение, и у него появилось желание бить, оскорблять, унизить этого человека.

  Серые панталоны шли по пыльно серой улице серого города серого мира.

  Через  несколько минуты господин Залиев дошел до пересечения с главной улицей этого поселка, где находились нотариальная контора, овощная лавка, два дома чая, универсам, универмаг, дом торжеств, бензозаправка, рядом ресторан с вкусным меню, а по ту сторону прачечная – химчистка и покраска кожаной одежды и сумок, детская больница, ряд небольших магазинов, двухэтажная частная клиника с аптекой на первом этаже. Залиев стоял на автобусной остановке рядом с лавкой починщика обуви. Пока не было ни автобуса и ни такси, он механически разглядывал окружающие бизнес объекты на предмет потенциального выманивания денег. Его взору представилась дощечка, прикрепленная на стене клиники с названием улицы. Раньше он никогда не обращал внимания на такие вещи. На дощечке было написано: «Улица Масуда Давудоглы». Наверно из героев Карабахской войны,- подумал он. Он не обращал внимания на такие вещи, потому что ему не было дела не до Карабаха, не до войны между Арменией и Азербайджаном, не до героев этой войны, не до невинно погибших в этой бессмысленной войне, и не до вражды кем-то посеянной между двумя жалкими, глупыми соседними народами, которые ОБЯЗАНЫ были жить в мире, дружбе и согласии.

  А война эта была глупой, во-первых, потому что все войны по сути своей, затеи, в конечном итоге не дающие того результата, которого ожидают зачинщики, во-вторых, она была глупой потому, что Армения завоевывала территории, на которых и до этого благополучно жили армяне, даже более благополучно, чем ныне.   И не азербайджанцы, и не армяне не хотели понимать, что не Земля принадлежит им, а они целиком и полностью принадлежат Земле.

   Но не до всего этого было господину Залиеву. Он был в изнеможении. Единственным его желанием сейчас было высвободить мочу из лопающегося пузыря. Он увидел подъезжающий такси, спешно поднял руку, помахав водителю. Залиев сел, быстро назвал адрес, попросив водителя поторопиться. Желтого цвета «Рено» двинулось с места, проехав метров пятьсот, они свернули направо, на проспект «Азадлыг». Проехали туннель под новым мостом, построенным там, где раньше возвышался памятник Карлу Марксу. На первом же светофоре свернули налево, а потом направо, на улицу «Дружбы молодежи». После красного цвета светофора еще раз сворачивая направо, они попали на улицу «Инглаб», где через сто метров и находилась  клиника «Диамед». Залиев, оплатив проезд, вышел и торопливо зашагал к входу в клинику. Он вошел, подошел к стойке приема направлений. За стойкой сидели женщины в белых чистеньких халатах. Он подошел к одной из них, протянул направление врача молодой женщине, машинально оценивая ее сексуальность. Она, недолго изучив записи врача, обратилась к пациенту:
   -Это будет стоить сорок пять манат.
   -Нет проблем,- ответил Залиев,- только давайте побыстрее.
   Она выписала чек к оплате. Залиев подошел к кассе, оплатил, вернулся к стойке. Женщина протянула ему три пластиковых стакана, на которые были приклеены бумажки с записями: на первом; Залиев, моча 1-я; на втором; Залиев, моча 2-я и на третьем просто Залиев. Она объяснила, что третий стакан для спермы и сказала, что ему сначала надо будет зайти в кабинет № 2, к врачу-венерологу. Он зашел, протянул бумагу и чек врачу, тот быстро сделал какие-то записи в журнале лежащей перед ним на столе, и лаконично произнес:
   -Сначала в туалет на коридоре, набираете мочи по пол стакана, не больше, не путайте номера стаканов, а потом в кабинет рядом и набираете сперму.
   Он вышел, зашел в туалет, спешно расстегнул молнию, взял стакан № 1, открыл крышку и направил струю в него. Большим и средним пальцами левой руки недовольно зажав конец пениса, он поставил стакан на крышку бачка унитаза, и выпустил мочу во второй. Затем он отстранил стакан, поставив его рядом с первым,  направил струю в унитаз, довольно ооооооооокая. Освободившись от жидкого груза, мучавшего его в течение целого часа, Залиев вышел, захватив пластиковые стаканы, и вошел в кабинет рядом с туалетом, где были узкий топчан, раковина с краном и хромированная мыльница. Он спустил брюки и трусы, нажав на кнопку мыльницы, набрал в ладонь правой руки жидкого мыла, намазал склизкую жижу на головку пениса, и стоя, не торопливо начал имитировать половой акт. После недолгих усилий он вызвал выделение семени, выпустив в третий стакан, вымыл руки и пенис. Затем, Залиев натянул трусы и брюки, отворил дверь, взял все три стакана и вышел в коридор, направился в сторону тележки похожей на детскую коляску, с корзиной из хромированного металла, поставил стаканы в корзину, после чего спешно направился к выходу сего диагностического заведения.

   Он перешел улицу, остановил такси, сел и назвал адрес:
   - Городской департамент налогов. Гони быстрее, - добавил приказным тоном.
   Такси помчался по улице Гасана Алиева, с третьего светофора свернул на улицу Муллы Джумы, и поехал в направлении Зеленого базара, оттуда налево, на новый мост, поехал в сторону проспекта Бабек, развернулся под мостом и через триста метров остановил, не доезжая, примерно, двадцать метров до входа в департамент. Он вышел, оплатив проезд, подошел к входу, остекленного синим стеклом шестиэтажного здания. Вошел, поздоровался с дежурными  полицейскими, прошел через металлоискателя, и поднялся на третий этаж по мраморным ступенькам, устланным дорогими ковровыми дорожками, свернул налево, в конец коридора, где и находился офис инспекторов отдела аудита по Бинагадинскому району. Залиев вошел, поздоровался со всеми себе подобными, у него поднялось настроение: жаба прыгнула в свое болото. Толстенный молодой человек весом не меньше ста пятидесяти килограмм, еле умещавшийся в кресле, в капитанских погонах, грузно повернулся к нему, ответил на приветствие, и сказал:
   - Тебя вызывал начальник отдела.
   - Ок,- сказал он, вышел и направился в другой конец коридора.
  Так начались утро и рабочий день сборщика подати,