— Как часто ты ночевал у друзей?
— Несколько раз, пока Женькин отец не пообещал нажаловаться в школу, после этого я перестал к ним приходить.
— Куда же ты уходил?
— Ждал на улице, пока не разойдутся гости, а в последние два раза уходил к Ростику.
Девушка-секретарь положила на стол судьи бумагу и что-то прошептала на ухо, та удивлённо подняла брови. Следующий вопрос застал Серёжку врасплох:
— Сергей, ты пробовал наркотики?
При чём тут наркотики?!
Он беспомощно оглянулся на брата, Денис ответил спокойным взглядом, чуть улыбнулся, ободряюще подмигнул, мать отстранённо и безмятежно рассматривала свой маникюр. Серёжка снова повернулся к судейскому столу, строгая женщина терпеливо ждала ответа, взгляд её был испытывающим и внимательным, и признаться ей оказалось легче, чем он думал.
— Покурил травку пару раз.
Дома и Денис, и Ирина внушали ему, чтобы в суде говорил только чистую правду, ведь им он не стеснялся рассказать о себе самые страшные тайны, а судье и вовсе обязан. Но теперь Серёжке стыдно было поднять взгляд, изнутри к глазам подбирался горячий ком, подбородок тянуло придержать руками, так сильно он запрыгал, и в этот момент, когда зал расплылся в солёной влаге, а слова намертво застряли где-то в горле, он и услышал тот самый вопрос, который ждал столько времени:
— С кем бы ты сам хотел остаться: с братом или с мамой?
Серёжка укоризненно посмотрел на судью, за то, что она так подвела его с этим вопросом, и приложил все силы, чтобы ответить ясно, чётко, вразумительно, но вместо убедительной речи позорно разрыдался. Он хотел бы остаться с матерью, но чтобы она была такой же доброй и терпеливой, как Ирина, и чтобы Денис жил бы с ними, потому что он надёжный и запросто выгонит всяких Филов — вместо этого Серёжка громко всхлипывал на груди старшего брата, чья-то рука мягко гладила волосы, а Иринин голос успокаивал:
— Ну тише, тише!..
* * *
Утром Денис внезапно заболел, и это было странно, потому что приказания своей рабыне он ещё не успел отдать, а только собирался вместе с Серёжкой прогуляться до бывшей Протасовки, где в застывшей лаве одиноко торчал дом его бабушки Вали. Но завтрак неожиданно застрял посреди пищевода удушающим комом, кожа заполыхала, по спине побежал холодный пот.
— Что опять с тобой? — Ирина озабоченно пощупала лоб мужа. — Ты весь горишь, прямо полыхаешь!
— Дай какую-нибудь таблетку, — попросил Денис, поднимаясь.
— Ты что, хочешь пойти на службу с такой температурой?! — встревожилась жена. — Да я чуть не обожглась об тебя!
— Нет у меня никакой температуры, и я не на службу. Мы с Серёгой идем по делам.
Пытаясь совладать с нахлынувшей тошнотой, Денис пытался завязать шнурки на кроссовках.
— Вот выпей, — Ира протянула на ладони маленькую капсулу и стакан с водой.
Лекарство упало в желудок огненным ядром, вода послужила катализатором к цепной реакции ядерного взрыва, Денис схватился за горло и повалился к ногам жены…
— Отёк Квинке, — обрадовал врач Скорой помощи. — Тяжёлая аллергическая реакция при сниженном иммунитете. Если повторится будем госпитализировать.
После укола воспалённая краснота и припухлости на лице и руках Дениса немного спали, но жар до конца не ушёл, перед глазами всё еще плавали красные круги, кожу пощипывало и покалывало, отчаянно болел желудок или что там от него осталось после зверской ударной волны.
— Сниженный иммунитет? — недоумевала Ира. — Откуда? Он же раньше практически ничем не болел, простудами и то редко.
— Мы сейчас все живём в состоянии стресса, — охотно объяснил доктор. — От нервов всё.
Ирина провела рукой по влажным волосам мужа…
К голове Дениса потянулась костлявая лапа с длинными когтями. Жуткое отродье, нарядившись в Иркину футболку, притворялось его женой и беседовало с тощим и длинным мужиком в синей медицинской униформе. Вместо ног монстра удерживала в вертикальном положении зыбкая голубая муть, серая кожа сочилась влагой, на лице шевелилась воронка, напоминающая клюв осьминога, вместо волос на голове извивались тонкие щупальца, каждое с собственной зубастой пастью, однако врач, словно и не замечал странного вида собеседника, спокойно заполнял свои бланки, укладывал в чемоданчик жгут, складывал в пакетик использованный шприц и осколки ампул.
«Ну конечно, — догадался Денис. — Они же там должны… Клятва Гиппократа и всё такое.»
Глаза закрывались, но он не решился заснуть в то время, когда по дому, в непосредственной близости от Серёги, свободно расхаживает чудовище. И ещё было непонятно, где пропадала Ирка, куда она могла уйти среди ночи?
За окном и перед глазами клубилась чернильная тьма: ни звёздочки, ни просветления в виде светлой дымки облаков. Ему стало как-то не по себе: тёплая постель показалась смирительной рубашкой с жёсткими путами, холодный липкий воздух сдавил со всех сторон, словно пытался задушить его, тело не слушалось и отказывалось шевелиться. Он изо всех сил таращил глаза, пытаясь рассмотреть хоть какую-нибудь искорку перед собой, хоть какое-нибудь подобие света, ведь не ослеп же он! В конце концов, с неимоверными усилиями повернув голову, он рассмотрел тусклое белое пятно, мерцающее совсем рядом, вокруг пятна разливалось яркое красное марево, постепенно заполняя комнату зловещим сиянием.
Ах, вот оно что! Снова её проделки!
Денис обозлился: что он за неудачник такой?! Столько тысяч лет джинн служил верой и правдой всем желающим, почему же именно с ним она стала выкидывать подобные коленца? Может у джиннов существует определённый срок эксплуатации? Ну прекрасно! Достался просроченный джинн! Впрочем, удивляться не приходится: когда это ему везло?
Совершив над собой форменное насилие, он поднялся с кровати. Натыкаясь на мебель, раскидывая ногами тапки, отпихивая щупальца монстра, не обращая внимания на его птичий щебет, пошатываясь, добрёл до дверей.
— Серёга, давай собирайся! — прохрипел он в багровый туман, окутавший всё обозримое пространство рядом с ним.
Теперь-то ему было ясно, что туман и монстры в доме — это лишь игра его воображения, образы, навязанные Зайде.
«Думаешь, очень хитрая? Думаешь, можешь надо мной издеваться безнаказанно? — он сжал в кулаке кольцо, не обращая внимания на содранные струпья ранок. — Сейчас посмотрим, кто из нас сильнее!»
Боль в ладони немного прояснила сознание, и в машину он садился уже при свете дня. Немного полыхало багровыми клочьями небо и вся зелень отсвечивала кроваво-красным, но это уже были сущие мелочи.
— Мы куда? — приставал братишка, больше похожий на лохматого домового, чем на человека. — В поликлинику?
— Нет, — прохрипел Денис, стараясь не смотреть на свалявшуюся шерсть, покрывающую задние лапы Серёжки. Глаза брата сверкали среди грязных колтунов, сплошь покрывающих косматую морду, однако, выражение внимательного ожидания в них осталось прежним, как и Серёжкин голос, срывающийся басок.
В салоне автомобиля ощутимо воняло псиной, дерьмом и ещё чем-то, таким же тошнотворным и оскорбительным для обоняния. Денис заставил себя абстрагироваться от запахов и красок и жал на газ, у него оставалось последнее задание для джинна, и чем оно обернётся для него самого он предпочитал не задумываться…
* * *
Бывшее болото встретило двух братьев безжизненным, диким ландшафтом из застывших окаменелых наплывов лавы, нагромождением валунов, напирающих друг на друга скальных образований, невесть откуда появившихся среди болотистой равнины. По разрушенной деревне гулял ветер и, без каких-бы то ни было препятствий на своём пути в виде домов и деревьев, осваивал открывшиеся новые территории. Появившихся нежданных гостей он закидал щедрыми горстями пыли, перемешанной с пеплом, от обмелевшего русла речки Протасовки пригнал маленькие плотные вихри из пересохшей береговой почвы, прошёлся по уцелевшим кирпичным остовам домов, истошно завывая в них, но так и не смог прогнать праздно шатающихся гуляк…
— Зачем мы сюда? — недоумевал Серёжка, поддерживая брата.
Денис еле держался на ногах, на его багровое отёчное лицо, набрякшие красными белками глаза, распухшие губы и шею было страшно смотреть, Серёжка старался не коситься, глядел себе под ноги и не давал брату оступиться на этом каменном болоте, а о том, что будет, если Денису тут станет плохо даже и думать боялся.
— Отойди, — брат отстранил его от себя.
— Куда? — отходить Серёжка не хотел и вообще, хотел вернуться обратно. Каменистый марсианский пейзаж болота вызвал у него чувство, если не паники, то уж точно сильного беспокойства. Кто его знает, может тут снова рванёт!
— Куда-нибудь подальше, — объяснил Денис. — Лучше бы было тебя не брать, но это ты её нашёл, и ты тоже пострадал от её рук, так что имеешь право видеть, только отойди как можно дальше.
Серёжка спрятался за высоченным плоским камнем, который, как приподнялся над поверхностью застывшей лавы, так и застыл в вертикальном положении — неровный обелиск, покрытый глиной и ракушечными наростами.
Денис достал кольцо и покрепче упёрся пятками в землю-матушку.
— Выходи, — позвал он, глядя на камень, окаймлённый серебряным кружевом.
Багрово-чёрный цветок
