Дорога Домой Книга 1 Часть 1

знакомства со мной. По сути, она стала для него второй родиной. Рисков не было вообще! В предвкушении близкого успеха мы в возбуждении перебирали ногами!
И вот теперь все это нужно было вычеркнуть, забыть  и не вспоминать. Но как? Вначале  мы старались об этом даже не говорить, каждый пытался справиться с собой в одиночку. Потом мы сели вместе, я внутренне вся сжалась и продолжала бороться сама с собой – нам нужно было принять решение, которое мы принимать не хотели; муж испытывал такие же муки. Взглянув друг на друга только раз, мы постановили – вместо дела выбираем жизнь. Конечно, мы думали, что может быть потом, когда мы духовно возрастем, мы сможем совмещать одно с другим. А пока … пока нам следует во всем разобраться, все понять, найти истину. Как наивно – у Господа на нас были Свои планы. Не как ты хочешь, а как Бог даст. (Св.Преп.Серафим Вырицкий)
Как раз в этот период мы начали посещать вечерние богослужения. Поначалу мы их просто честно отстаивали, что было неимоверно тяжело: много раз я теряла сознание, часто становилось плохо. У нас болело все – ноги, позвоночник, сердце, немели руки. Но потом мы понемногу начали втягиваться и понимать, что это такое – общая молитва. Однажды из алтаря вышел священник и спросил:
– На исповедь есть кто-нибудь?
Несколько человек отделились от общей массы и сбились в кучку. Переглянувшись друг с другом, мы быстро решились.
В свой первый раз я исповедалась в том, что мучило меня давно, очень давно … у меня … два аборта. Первый я сделала юной девушкой. Родители мои были против, да я и сама осознавала, что делаю большую ошибку, тем не менее, я сделала это. Потом был еще один …

Муж: Как оказалось, я был человеком совсем не таким, каким я себя представлял. То есть, я шел не в ту сторону, я искал то, от чего нужно было убегать. Это что-то особенное? Нет, обычный набор: в любом деле я стремился одержать победу любой ценой – победителей судить некому. У меня и у близких мне людей все должно было быть самым лучшим. Если покупался автомобиль – только престижный и только топовая версия. Если покупалась одежда или обувь – только от известных и модных кутюрье. И все, что не покупалось – телевизор, пылесос, ложки, вилки или носки – все должно было быть только самое дорогое и самое изысканное. Ко всему этому, неравнодушие к противоположному полу, мимо себя я не мог пропустить ни одной женщины, как минимум – не оценив ее. Единственной моей положительной чертой оказалась неспособность делать подлости. Во всем остальном я был обычным человеком, хотя и возомнил себя царем природы.

Жена: Неумело, криво и боком, мы начали ковылять по нашему новому пути. Проблема была в том, что спросить и узнать о чем-нибудь, было не у кого. Одни священники говорили одно, другие говорили другое, а что читать, мы не знали. Полки церковных лавок завалены литературой: брошюры, буклеты, сборники, собрания сочинений. Но кто эти люди? Кого читать первым? И где ответы на самые элементарные вопросы? Покупаешь брошюрку, а там «розовые сопли», которые мы уже кстати прожевали. Покупаешь другую, а там «бред сивой кобылы», от которого приходишь в полное недоумение. Тогда мы набросились на интернет, но там было просто море информации. Что делать, кого читать первым?!
И мы наткнулись на одно очень интересное словосочетание, которое уже пару раз встречали, но пропускали мимо внимания: «Святотеческая литература», «Святотеческое наследие». Так вот же он, ключ! Вот тот ключ, который откроет нам дверь в нашу страну знаний!

«Так говорит Господь: остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему, и найдете покой душам вашим». (Иер.6.16).

И мы засели учиться – я в основном изучала наставления, поучения, толкования и слова подвижнические, а муж вникал, что такое мир Раи и что такое мир ада. Понемногу мы стали возрастать духовно. На богослужения ходили уже каждое воскресенье и каждый раз каялись. Открылось нечто, что откровенно поставило нас в тупик.
Муж: Исповедовавшись однажды в одном из своих тяжелых грехов, сразу после разрешительной молитвы, я неожиданно услышал наставление батюшки:
– Молись!
– Но я же покаялся! Искренне! – недоумевал я.
– Молись, – повторил священнослужитель и занялся другим человеком.

Жена: Здесь что-то не клеилось, мы были уверены – покаялся и привет, ты снова хороший, иди гуляй и больше так не делай! И вдруг: молись. Что это?! Получается, за нами остается должок? Но ведь этого не может быть! Как же так?! Да у нас всего столько, что мы сможем не рассчитаться даже до конца своих дней!
Потом мы вспомнили о наших покойных родственниках; я – о своей бабушке, которую безумно любила, а муж о маме, значившей для него очень много, рано ушедшей из этой жизни, в сорок один год. В это время мужу было сорок восемь лет, а мне – сорок три года.
Где сейчас наши близкие, задумались мы? В церкви они были пару раз за всю жизнь, никогда не молились, никогда не соблюдали пост, никогда не каялись и никогда не причащались. И мы поняли что они не умерли, что они там … внизу!!! В бездонных подземельях ада – на тяжком воздаянии. Жить после этого спокойно и безмятежно, когда самый близкий и самый любимый человек страдает, было уже невозможно. Ведь каждую, только что прошедшую секунду, пока мы спим, едим, ходим, смотрим телевизор, пьем чай, шутим, обсуждаем новости – все это время наши родные проводят в неимоверных, непередаваемых муках!
И мы бросились на поиски литературы на эту тему. Здесь мнений было еще больше: одни тянули в лес, другие – звали по дрова. Одни пугали ужасами, а другие рассказывали небылицы. По крупицам, по отрывочным данным и по каким-то единичным случаям, начала вырисовываться полная картина. Что нужно? Настроиться на максимальный срок, а это три раза по сорок дней. Минимум – сорок дней поста по Уставу Церкви, телевизор – только новости и никаких развлечений, никаких компьютеров и всего такого прочего. Это невероятно трудно, но по-другому нельзя, да и награда стоила того.
Собственно говоря, к этому времени мы уже и так перестроились; мы перестали смотреть развлекательные программы, художественные фильмы и перестали читать периодику, она нам уже просто опротивела. Каждый свой новый день мы начинали с утреннего правила и заканчивали его вечерним. Какое-то время мы читали молитвы из правил выборочно, на свой взгляд и вкус, потом пришли к единодушному выводу, что правило читать нужно все, поскольку «лишних» молитв там нет.
Перед Рождественским постом, настроившись на трудности и не имея ни малейшего представления о том, что нас ждет впереди, мы начали наше первое вымаливание: муж просил за маму, Ольгу, а я за свою бабушку – Елизавету. Что мы читали: акафист ко Господу за умершего единого, затем молитву ко Пресвятой Богородице о усопшем и молитву ко святому преподобному Паисию Великому за умерших без покаяния. Акафист и молитву ко Пресвятой Богородице мы немного поправили на свой страх и риск; читали за двоих, называя в акафисте в первом кондаке имена бабушки и мамы. Потом, после небольшого перерыва – мы читали пятьдесят Богородичных правил на коленях с поклонами.
Вначале мы молились порознь, потом подумали и решили – а давай молиться вместе, ведь Господь сказал: где двое молятся, там и Я среди них. Именно этот момент следует считать ключевым, поскольку все пошло намного быстрее, чем мы ожидали.
На пятый день я почувствовала, что бабушка прощена. Не знаю, как это объяснить и, наверное, объяснить это невозможно, но я очень четко и ясно осознала, я почувствовала это душой, я вся содрогалась от горячих слез молитвы, что было со мной впервые. На шестой день то же самое почувствовал и муж. Тем не менее, мы продолжали молиться, чтобы сдержать слово, которое мы дали – сорок дней. Потом было Рождество и святки – светлая седмица, на которой молиться за покойных мы не рискнули и решили домолиться потом. И мужу приснился сон.

Муж: Будто стою на балконе пятиэтажки, сталинки, передо мной напротив высокий дом культуры, справа – белый нарядный одноэтажный коттедж. Был вечер и немного смеркалось. Неожиданно из коттеджа вышла мама, в белом роскошном халате и белом полотенце на голове, будто только что приняла ванную; я обратил внимание, что мама очень хорошо выглядела. Затем она вошла в дом культуры, и неожиданно появилось четверо мужчин, внешне похожих на преступников – одеждой и манерой поведения. Безцеремонно и по-хозяйски осматриваясь вокруг, они направились вслед за мамой, в дом культуры. Открылась боковая дверь дома и крадучись, из нее вышла мама и так боком, боком – незаметно в коттедж.
У меня не было возможности ни крикнуть, ни предупредить маму и после сна я понял, что это было как раз предупреждением для нас – мама просила, чтобы мы не забыли об оставшихся недомоленных четырех днях.

Жена: Близилось время Великого поста две тысячи десятого года. В это время мы уже активно читали святоотеческую литературу и с каждым днем узнавали все больше и больше нового, интересного и поучительного – например, что наши предки после сорока лет, вырастив и воспитав своих детей, уходили в монастыри, готовиться к той, настоящей жизни. И мы единогласно согласились что это правильно, поскольку все в таком случае становилось на свои места – дети начинали новую жизнь с более высокой ступеньки, а конфликты «отцы-сыновья» и «дочки-матери» отсутствовали в принципе. Каждый на своем месте занимался тем, чем заниматься был должен: дети растили следующих детей, а родители замаливали грехи своей молодости, боролись со страстями и развивались духовно. Это просто поразительно, насколько ясной и стройной была жизнь наших прадедушек и прабабушек! Однако с приходом к власти царя Петра первого, увы, все стало меняться в худшую сторону. Через пресловутое прорубленное окно в Россию из Европы, вместе с широкой рекой всевозможных искушений, хлынул и мутный поток ереси и всякой другой мерзости.
Начать мы решили с того, что стали жить как брат и сестра. Примером нам послужил Святой Праведный отче Иоанне Кронштадтский, проживший всю свою долгую жизнь с женой именно так – как любящий брат с любящей сестрой. Этот шаг был для нас очень серьезным, поскольку мы понимали: это навсегда и безповоротно. Когда мы подучились духовно еще немного, мы узнали, что без отказа от сладостей мира, счастья нам не видать, как собственных ушей. И делать это нужно очень аккуратно, поскольку шаг назад расценивается как отступничество и соответственно, увеличиваются скорби. А скорби, это как раз то, что мы в настоящее время переживали – абсолютное невезение в делах, полное отсутствие денег и присутствие долгов.
Потом я перешла спать с широкой мягкой кровати на жесткую и узкую; затем я отказалась от подушки – муж смотрел на все это с любопытством, время от времени интересуясь, сколько времени я так выдержу. Но произошло нечто необыкновенное, произошло самое настоящее чудо, я попала в сказку! В ответ на мой скромный шажочек к духовному возрождению, Владыка Господь одарил меня невероятной благостью, безценным подарком – мне приоткрылась завеса того, настоящего мира, который скрыт от нас нашей телесной оболочкой.