Сковывающие кандалы сжали солнечное сплетение еще сильнее. Откинув голову на подушку, глухо, не разжимая губ, закричала. Этот крик разнесся по телу и впитался в каждую клетку, насыщая болью, жгучими стенаниями и напрасным метанием где-то глубоко в себе.
Темные тоннели, ведущие в постоянную потерянность, меняют повороты, упирающиеся в разветвления коридоров, покрытых гнилостной вонью ненужности.
Глаза, заполненные немыми слезами, уставились в одну точку, и, не желая уходить в сторону, усердно силились не моргать, боясь сместиться с нее.
Дрожащие ресницы, слипшиеся от влаги и пропитавшиеся ей, на фоне яркого заката, предвещавшего кому-то радость и счастье, казались трепетом крыльев погибающего мотылька, разъедаемого ядом паука.
Мрак, пропитанный страхом потерь, протискивается сквозь поры кожи, разлетаясь по капиллярам, забираясь в каждый потаенный уголок, прорастая и отравляя существование.
Руки, нервно сжимающие ряд фотографий и жалких воспоминаний, опустились, едва касаясь бедер, и одним движением разорвали хранящуюся в них информацию.
Блеклые стены повседневности тонкими иголками прошили жизнь, съедая мысли и мечтания, порвали мозг на куски, не давая надежды на реабилитацию.
Постепенно немеющие конечности от бездействия головы свободно свисают, как у бездушной куклы, ведомой только игроком со стороны.
Боль, рождаемая в груди, усилилась. Она взрывает и убивает все понятия, чувства, возможные планы и саму, так, когда-то, радующую, жизнь.
Посеревший взгляд. Движения не без потребности. Разметанные и спутанные волосы безнадежности...
И лишь один вопрос...
Почему именно так?
