просто отказаться. Вот ты, как Анечка
подрастёт, разве не думаешь вернуться на сцену?
- Конечно, думаю. Но ведь за это не
сажают.
- А если бы сажали?
- Даже не знаю, - Жанна на
мгновение задумалась, затем произнесла. – Наверное, всё равно бы вернулась.
Фрязевская электричка постепенно
заполнялась людьми. Жанна заняла место в середине у окна, рядом с Васей.
Маленькая Анечка, сидя на коленях у матери, с любопытством рассматривала
проходящих мимо людей. Напротив разместились Полина с Ромой.
- Ну, даёт Светка! – заговорила
Жанна. – Нагадала – хоть стой, хоть падай!
«Вас всех ждут большие перемены.
Притом в масштабах всей страны».
«Ну, хоть к лучшему или к
худшему?».
«Этого я пока сказать не могу, -
отвечала гадалка на вопрос Полины. – Короли, перевёрнутые тузы… Кто был всем,
станет никем. То, что казалось незыблемым, подвергнется пересмотру».
- Ну, с учётом того, как сбываются
её предсказания, - ответила Полина, - перемен долго ждать не придётся.
- Хорошо, если они к добру, -
покачал головой Вася. – А то может начаться такое, что мало не покажется. Как в
семнадцатом.
- Но карты ничего не сказали про
кровь. Значит, есть надежда. Вот мне Светка нагадала, что какой-то пиковый
король…
- Смотрите-ка! – перебила
племянницу Жанна. – Испанец лёгок на помине! Здравствуйте, Зелимхан Султанович!
И точно – в вагон вошёл никто иной
как Сулейманов.
- Здравствуйте! – он был явно
обрадован случайной встречей со старыми знакомыми. – Только, кажется, теперь вы
перепутали электричку. Эта идёт во Фрязево.
- Так мы не в Балашиху, мы в Есино.
Садитесь с нами, Зелимхан Султанович, а то сейчас все места займут…
(1)
– из песни Наталии Орейро «Cambio dolor».
(2)
– Добрый день, благородный сын чеченского народа! (исп.)
(3)
– До скорого! (исп.)
(4)
– Добрый день, горец с бесстрашным сердцем! (исп.)
