Мальтийские лебеди. Глава 7. У больничной койки

    Кейт вздрогнула, обернулась и увидела сияющие от радости глаза Мэтью. Он смотрел на неё таким взглядом, от которого при мысли, что она могла уйти, не дождавшись его пробуждения, стало не по себе. Кейт мысленно поблагодарила Бога за то, что Мэтью вовремя проснулся.
    – Добрый день, это не сон, – ответила она и без лишних любезностей перешла к воспитанию «взрослого ребёнка». – Я пришла проведать того, кто вместо того, чтобы обратиться за медицинской помощью, так легкомысленно пошёл на свидание. Что я, слабая девушка, смогла бы сделать, если бы вы на улице потеряли сознание? Спасибо патрульным, иначе не знаю, чем бы всё это закончилось.
    – Простите, вчера я и в самом деле поступил необдуманно. Ранения казались лёгкими, на тот момент я чувствовал себя нормально, – попытался оправдаться Мэтью. – Я решил дождаться и проводить вас домой и потом обратиться в госпиталь. Приношу свои извинения, не думал, что создам столько хлопот.
    Кейт сменила гнев на милость:
    – Извинения приняты, «Браво семь»!

    Как только Мэтью услышал из её уст свой позывной, он с изумлением взглянул в ответ: радиопозывные пилотов Королевских ВВС были секретной информацией. Они держались в тайне. Зная позывные лётчиков, радиоразведка противника могла во время боевого вылета вести с пилотами смертельную радиоигру: давать им неверные сведения или приказы.
    – Откуда вы знаете мой позывной?
    – Вы забываете, где я служу. Я передвигала на оперативной стенд-карте значки кораблей и самолётов, когда вы обнаружили «Огайо» и слышала все радиопереговоры.
    – Но как вы узнали, что это я?
    – Если скажу, что почувствовала сердцем, вас это устроит? – Кейт решила вести игру, которая началась, как она назвалась невестой героя, до конца.

    Пару минут стояла мёртвая тишина, которую нарушали едва слышные из-за ширмы разговоры соседей по больничным местам. Мэтью смущённо отвёл взгляд в сторону и тихо произнёс:
    – Понятно, вы всё знаете. Всегда нравились умные женщины, особенно такие красивые, как вы.
    – Меня тоже привлекают отважные мужчины, но только не такие самоуверенные, как некоторые пилоты, – с упрёком ответила Кейт. – Наш старший офицер просил от имени командования поблагодарить вас за «Огайо» и в знак признательности передать бутылку красного вина и немного сыра. Я положила гостинцы в тумбочку. Говорят, сухое вино в разумных количествах помогает восстановить здоровье, особенно после такой кровопотери, как у вас.
    – Спасибо, поблагодарите, пожалуйста, его от моего имени.
    – Обязательно это сделаю, – с улыбкой согласилась Кейт. – Мэтью, неужели нельзя было уйти от встречи с теми истребителями? Зачем понадобилось ввязываться в неравный воздушный бой? Ни за что не поверю, что вы не могли уклониться от той схватки.
    Помолчав пару секунд, Мэтью попытался объяснить свой поступок:
    – Не мог… Заметив меня, «гансы» первые «сели бы мне на хвост»* и сбили бы меня. Когда я дрался в небе над Ла-Маншем и Британией, я многому научился. К сожалению, этот опыт дался ценой жизни товарищей. С тех пор я уяснил главное правило лётчика-истребителя: есть преимущество в высоте и в скорости –  атакуй первым. Эффект внезапности – половина успеха в воздушном бою.
«Держу пари, вместо того, чтобы уйти от встречи с этими «гансами», он атаковал их первым», – Кейт вспомнила слова дежурного офицера службы радиоперехвата, сказанные о Мэтью, и спросила:
    – Если не секрет, сколько вы сбили немецких самолётов?
    – В небе над Францией на моём счету числятся три бомбардировщика – два «Хейнкель-111» и один «Юнкерс-88». Над Англией мне удалось сбить три истребителя Bf-109 – итого шесть вражеских самолётов.
    – Не сомневаюсь, это очень хороший результат.
    – Отчасти вы правы, – с удовлетворением согласился Мэтью. – Сбить немецкую машину в воздухе не так просто. Пилоты «Люфтваффе» – опытные противники, они не прощают ошибок в бою. Хотя с «гансами», которых я подбил над Англией, мне просто везло.
    – В смысле? Что вы хотите этим сказать?
    – Это были «эмили»**. В небе Франции они были сильным и опасным противником, но в небе над Англией им пришлось играть по нашим правилам, – он замолчал и задумался.

    Было заметно, что Мэтью заново переживал боевые стычки, происходившие в небе. Кейт всегда хотелось узнать, как проходит воздушный бой. Для неё, как и для всех жителей Мальты, пилоты-истребители, которые принесли освобождение от ежедневных бомбёжек, были героями. Разумеется, Кейт интересовало как можно больше подробностей об их нелёгкой и опасной работе.
    – Не тяните, пожалуйста, продолжайте. Всегда хотела услышать об этом от участника событий, а не читать, как обычно, статьи в газетах.
Мэтью удивлённо взглянул в ответ:
    – Первый раз вижу девушку, которой это так интересно.
    – Просто те, с кем вы раньше встречались, ни разу, спасаясь от бомб, не сидели сутками под землёй, – возразила Кейт, и она была права.

    Бомбардировки Мальты отличались от бомбёжек континентальной Европы особой интенсивностью. Стараясь поскорее сломить сопротивление защитников острова, в этих налётах участвовала едва ли не вся бомбардировочная авиация юга Италии и усиленная авиагруппировка Германии. Каждая из них делала в сутки по три-четыре боевых вылета. Большого количества жертв среди мирных жителей удалось избежать только благодаря многочисленным подземным лабиринтам и тоннелям госпитальеров, сохранившимся ещё с XVI-го века. В кратчайший срок их переоборудовали в бомбоубежища с погребами, в которых хранились продукты, медикаменты и пресная вода. В каждом находились деревянные койки, для освещения использовались лампады с оливковым маслом. В подземных схронах имелись, связанные между собой ходами, небольшая церковь, госпиталь и помещения, специально выделенные для беременных и новорожденных. За годы войны под землей родилось более тысячи детей! Благодаря созданным в средние века убежищам иоаннитов, из 275 тысяч жителей Мальты за всё время войны от авианалётов погибло не более полутора тысяч человек.

    – Я вас понимаю, – Мэтью внимательно посмотрел на Кейт и продолжил рассказ: – После первых потерь мы выработали особую тактику борьбы с «эмилями». Вели бой на виражах и ждали, пока у противника не заканчивался запас топлива. Прикрывая бомбардировщики, немецкие истребители не могли вести долгий бой. После короткой схватки, они ложились на обратный курс, в противном случае им не хватило бы горючего пересечь Ла-Манш и вернуться на свой аэродром. Тогда мы пристраивались «гансам» «в хвост» и открывали огонь, так в английском небе я и сбил три самолёта.
    – Вы сказали «после первых потерь», что было потом?
    – Позже ситуация изменилась: для прикрытия бомбардировщиков, помимо одномоторных истребителей, немцы стали использовать ещё и двухмоторные «Мессершмитты Bf-110» со вторым стрелком, защищающим его заднюю полусферу. Эти тяжёлые истребители не так быстры и проворны, как 109-е, но имеют очень сильное вооружение. Просто так зайти к ним «в хвост» уже было нельзя, но вскоре мы научились бороться и с ними,
    - Мэтью на секунду замолчал и добавил: - Кстати, это они едва не сбили меня вчера, когда я запросил поддержки. Если бы помощь не подоспела вовремя, не лежал бы я здесь сейчас.

* «Сесть на хвост» – зайти в полёте к противнику с задней полусферы;
** «Эмиль» – «Мессершмитт Bf-109Е», одномоторный истребитель модификации «Е», поступавший в части «Люфтваффе» с 1939-го года.