Кто-то сочтет, что этот случай яйца выеденного не стоит, кто-то, наоборот, сделает из него далеко идущие выводы. Словом, как пелось в старой песне: если один из приятелей говорит да, то другой обязательно скажет нет.
Не берусь судить, кто здесь окажется прав. Одно мне известно наверняка: после той истории мой приятель Степан радикальным образом изменил отношение к восьмилетнему сыну. Как-то вдумчивей стал относится к нему, а иногда, хоть и не очень-то всерьез, называл его даже по имени отчеству.
О том, что причина для такой метаморфозы имелась достаточно веская, я узнал, когда Степан рассказал мне, как они с сыном заблудились, когда собирали грибы в лесу неподалеку от дачи. Такое нередко с грибниками случается, но всегда ведь неприятно потерять дорогу домой.
Пошел мой приятель в одну сторону, потом в другую. Все попусту. Хоть ты тресни, никак не мог сообразить, в каком направлении идти. В конце концов, остановился он на пересечении просек и проговорил озадаченно:
- Заблудились, Славк, мы с тобой, похоже, немного.
Сын в ответ глянул недоуменно на него и махнул ничтоже сумняшися в сторону одной из лесных дорог:
- Нам туда.
- С чего ты взял? – удивился Степан.
- Так вот она лужа мимо, которой мы проходили, а там вон гриб мой, ты сказал, что он горчак и выбросил, должен валяться.
Не очень-то Степан поверил Славке, но, с чем черт не шутит, прошел по этой просеке и, увидев, в самом деле, брошенный ими несъедобный гриб, волей-неволей признал правоту сына.
- Давай, следопыт, веди нас теперь домой, - сказал он поощрительно Славику, дивясь про себя его наблюдательности.
Славик возражать не стал и, преисполнившись собственной значимостью, зашагал впереди отца. Идя сзади, Степан поглядывал на сына и поначалу испытывал сильную гордость, что у него такой сметливый наследник.
Однако мало-помалу это чувство сменилось другим, уж очень важно шествовал его отпрыск, прямо куда там: выступает гоголем, руками не размахивает, плечи расправил и голову заносчиво вздернул. Не нравиться стало приятелю такое положение: сын от горшка два вершка, а вроде как уже перед отцом нос задирает. Тут сам собой ему случай подвернулся сбить с сына спесь.
Когда до их дачного кооператива оставалось всего ничего, в том месте, где дорога раздваивалась, увлекшийся ролью проводника Славик свернул на тропку, которая вела к небольшому болотцу. Пономарев хотел было тут же сказать об этом сыну, но передумал, чтобы проучить его, не стоит, мол, слишком тебе заноситься перед старшими.
Задуманное ему удалось вполне. Славик спохватился, когда ноги его по щиколотку вдруг оказались в болотной жиже. На секунду другую он замер как вкопанный, а потом, услышав отцовский смех, сообразил, что оплошал, и от стыда покраснел.
- Следопыт называется, - с насмешкой сказал отец, – в трех соснах заблудился. Идем, а то мать уже заждались тебя.
От болотца до дачи было рукой подать, но эта дорога, должно быть, показалась Славику очень длинной, потому что отец на радостях, что он ловко преподал урок наследнику, то и дело подначивал его. Славик же в ответ ни словечка, шел рядом с ним как в воду опущенный, только, когда они подходили к воротам дачного кооператива, проговорил вдруг со всей серьезностью:
- Когда у меня будет сын, я никогда не стану над ним смеяться.
- Это почему? – опешив слегка от эдаких слов, удивился Пономарев.
А Славик в ответ как отрезал:
- Вдруг он тогда решит, что я не родной отец ему.
Тут все веселье Степана как корова языком слизнула. Хочешь не хочешь, а пришлось ему вдруг призадуматься над своей манерой разговаривать с сыном.
