Проклятый рай или Гаити в 1793 году

пятью нулями.
- Да. Считайте себя моим… гостем. Здесь куда уютнее, чем в тюрьме, куда вы с Рандьером собрались упечь меня с той же целью, расплатитесь со мной и вы свободны, возможно, я даже помогу вам выехать с Сен-Доминго..Вот только интересно, куда вы поедете, во Франции, что-то мне подсказывает,  санкюлоты не слишком будут рады видеть вас, господин виконт…Может в Луизиану?  Мы еще поговорим об этом завтра, доброй ночи, господин виконт. Изабель, маленькая шлюха, сделай всё возможное, чтобы месье остался доволен!  

  В эти дни сгорели дотла многие плантации северной равнины, отомстив своим мучителям, бывшие рабы устремлялись в города.
 У руководителей восстания имелись планы после окончания войны и полной победы, сделать плантации некоей коллективной собственностью бывших рабов.
   Это решение устраивало всех.. кроме людей, подобных Кайману, он желал бы выкупить себе плантацию и стать её хозяином. А бывшие рабы? Что ж, пусть работают у него как вольнонаёмные.. Но видя настроения большинства он не решался вслух высказать такие мысли..
   Кайман загнал коня, когда торопился скорее добраться до одной такой северной плантации, она еще находилась во власти рабов… Они приняли его хорошо, богато одетый, образованный, властный, Жером Буарди производил на этих простых невежественных людей сильное впечатление…
   А вышло вот что.. Люди не вовремя добрались до винных погребов и вместо того, чтобы идти на соединение с отрядами Туссена и Дессалина, банально напились, с азартом принялись ловить женщин, сестру и дочь покойного плантатора..
  Их крики и визг услышал Буарди из столовой, где расположился отдохнуть с бутылкой бордо. Своим влиянием он мог бы остановить их, но принципиально не желал этого делать..
  Он подумал: «Чем их женщины лучше наших? Как и всякий плантатор, их братец и папаша, без сомнения, баловался с молоденькими рабынями, не интересуясь их согласием, возможно, что сейчас этих дамочек славно отымеют   мужья и братья их жертв…И всё же…пусть их приведут ко мне!»
  Буарди мельком взглянул на старшую из женщин, ей было не менее 40-45 лет и отмахнулся:
-  Забирайте!
  Но на младшей его взгляд задержался, она была очень молода и хороша собой:
- Подойди ко мне.. ближе.. еще ближе, - голос Буарди стал обманчиво мягким,- у тебя есть выбор, или я… один, либо они все.. эти грубые, диковатые, немытые люди, это будет очень больно, а потом они убьют тебя…Если ты согласна, кивни мне…вот так, хорошо..умница.. Перемены в обществе и новые идеи конечно нужное дело, но интимных потребностей тоже никто не отменял…
 Девушка почувствовала его влажную от возбуждения ладонь на своей груди. Неожиданно в дверь постучали:
- Месье Буарди, здесь нашлась еще одна белая женщина, она пряталась в шкафу! Не желаете её увидеть?
- Приведите её, - пожал плечами Кайман и через минуту замер от удивления, увидев на пороге сжавшуюся от ужаса графиню д, Ансени!
   Губы сами собой расползлись в усмешке, он медленно встал:
- Мадам, какая неожиданная встреча! Откуда вы здесь, Амели?
 С глухим рыданием она бросилась к нему:
- Спаси меня, Жером, умоляю, тебя они послушают!
   Буарди снова сел и улыбаясь, указал на шкаф:
- Там стоит шампанское, возьми его и садись сюда!, - он хлопнул себя по колену, тон был резким, но она привыкла к такому обращению с его стороны.
- Да, Жером, как скажешь..., - она уселась к нему на колени и обхватила руками за шею, стала целовать.
  С раздражением Буарди оглянулся на плантаторскую дочь, она с ужасом наблюдала за ними.
- Эй, кто-нибудь! Уведите эту маленькую шлюху!
  На пороге появился высокий мускулистый мужчина с мачете, обнаженный до пояса, голова была повязана красным платком. Он спросил что-то на йоруба, но этого языка Буарди почти не понимал и он крикнул:
- Кто-нибудь здесь понимает по-креольски или по-французски?
   Из-за спины гиганта выглянул молодой человек:
- Многие из нас креолы, месье Буарди…
- Это радует. Забери эту девку, но не отдавай ее вашим людям. Она нужна мне целой, я увезу ее в Кап...
- «Ну же, иди, тебя не тронут..»
  Когда за ними закрылась дверь, Буарди повернулся к мадам д Ансени:  
- Если всё пойдет как следует, эта плантация будет моей!, - он с удовлетворением оглядел богато обставленное помещение, - ты слышала, что милейший Рандьер сдох? Я застрелил его!», - мадам д Ансени в испуге отвела взгляд, - впрочем, тебе со мной бояться нечего… и некого!

  Неделей позже рядом с плантацией появились вооруженные чернокожие всадники, это был один из отрядов армии Туссена, возглавляемый полковником Моро.
 Его сопровождали два комиссара, африканец Симон, известный как Лакембе  и француз Масье, из тех, кого на помощь повстанцам, направило сюда якобинское правительство Французской Республики.
 Их встретили бывшие рабы, люди были мрачны, после вчерашнего буйства у многих болели головы. Оглядев их, Симон соскочил с коня:
- Почему вы всё еще здесь?
   Услышав оправдания и невнятные ответы, Симон нахмурился, и так всё ясно. Отстраняя толпу властным движением руки, он направился в дом. За ним шли полковник Моро, Масье и несколько офицеров. Осматривая дом, они обменивались впечатлениями:
- Удивительное дело, особняк почти нетронут, вам так не кажется, гражданин Симон?, - обратился к Лакембе француз-якобинец  Масье.
- Да - коротко отозвался тот.
- Гражданин комиссар, - к ним подошёл худощавый юноша с решительным выражением тёмного лица, - я вынужден сообщить, что сюда приезжал из Капа некий Буарди… месье Буарди, он расположился здесь как барин и преспокойно утверждал, что если «всё пойдет как нужно, эта плантация будет принадлежать ему..»  Устроили здесь безобразнейший бордель...
- Как он выглядит? Это аристократ, роялист?, - оживился Масье.
- Это белый, какой-нибудь родственник бывшего плантатора?, - в тон французу спросил Лакембе.
- Он чёрный, антильяно, но одет богато  и манеры властные, видно, что привык командовать и распоряжаться.. Очень жестокий, опасный человек.
  Масье и Лакембе с насмешкой переглянулись.
- Разберёмся. Если изгнали белых рабовладельцев, какого черта сажать  себе на шею чёрных плантаторов?
- Я тоже так думаю, граждане. А пока располагайтесь...
- Гражданин..?, - обратился Симон к юноше, желая узнать его имя.
- Рене, меня зовут Рене, - он уважительно наклонил голову.
- Гражданин Рене, вы возглавите этих людей. Третьего дня мы выступаем.
-  Кроме французских роялистов, плантаторов, - мрачно вмешался Масье, - против нас выступили англичане и испанцы, они рассчитывают сами захватить эту часть острова и восстановить рабство, наша задача выпустить этим господам кишки, как во Франции, так и здесь..Ca ira, дело пойдет на лад, граждане! Да здравствует Республика!