ответил Женька – оставляй.
Покурили, полопали крыжовника, в Белоруссии его агрестом называют. Незаметно и день прошёл, но курнуть они не забыли. Вечером, когда солнце свою работу в северном полушарии закончило и собиралось южное погреть, о чём в то время они не думали. Земля в их представлении была плоская и ночь наступала везде. На эту тему даже с кем – то уже не помнится спорить пришлось чуть было не подрались…
Они спрятались за баню, которая стояла на краю участка, а участок у деда был двадцать соток, пять соток под дом и сад, а пятнадцать под картошку. Дед унавоживал картошку только конским навозом, так она молодая была настоящая вкуснятина. Когда её ели припевая молочком за ушами трещало.
В баню они ходили вместе с дедом, раз в неделю топилась баня по-чёрному. Они её не любили было слишком жарко, да и дед воспитанием занимался силком приучал их париться, им это не нравилось. Они лежали на полу, а дед сидел с веником на полке в зимней шапке в рукавицах и только кряхтел от удовольствия и покрикивал: «Женька поддай, через пару минут Серёжка поддай, твоя очередь.» Они поддавали и тут же ложились на пол. Такая вот была баня, где они, спрятавшись от всевидящего дедова ока, беломоринку скурили и были довольны.
- Серёга, вдруг дед унюхает, – забеспокоился Женька.
- Не боись, у деда уже нюха нет, – ответил Сергей, – старый он.
На другой день, позавтракав, они на большаке играли в «чижика», машины ходили нечасто и было очень удобно никто не мешал. Играли под интерес на щелбаны, чтоб больше азарта было. Игра проходила с переменным успехом, заранее договорились «пиявки» не бить. голова же не казённая. В самый разгар игры неожиданно появился Колька.
- Пацаны, привет, бросайте «чижика». Вы как готовы денежку заработать?
- Что продавать будем ягоды чтоль, – сказал Сергей и все засмеялись. Колька сразу уточнил: - не продавать, а сдавать. Я был около Сельпо машина из города приехала из вторсырья, скоро к нам подъедет.
- Я уже думал мы зря столько железа набрали, – удивлённо сказал Женька.
- Я же вам сразу говорил, что всё будет нормально, только подождать надо. Ну чё, идём?
- Конечно, – за себя и за Женьку ответил Сергей.
Через пять минут они уже были на просёлки около Колькиной хаты сели около калитки и стали ждать. Колька прервал молчание, мечтательно сказал: - сдадим железо, купим Казбека и можно будет бутылочку пива. Вы согласны, брательники?
- Когда у деда в прошлом году родня вся собиралась, нам с Серёгой пиво наливали с сахаром, вкусно было. Да, Серёга? – спросил Женька, причмокивая губами.
- Да было всего один раз, в прошлом году.
- Теперь точно пиво купим, – уточнил Колька. Пока они обсуждали свои будущие покупки к ним на новеньком велосипеде «Минск» подъехал Лёнька Филиппов. Все ему завидовали батя у него был не последняя шишка в совхозе – директор МТС. Всю войну прошёл, окончил в звании майора командиром танкового батальона.
По тем временам жили они на порядок лучше остальных и велик была мечта всех пацанов. С Колькой Лёнька был одногодок, в одном классе учились, но надо честно сказать: Лёнька никогда не выпендривался и всем давал на велики покататься.
- Ты откуда, Филиппок, – с лёгкой издёвкой в голосе спросил Колька, хотя было видно, что Лёнька едет из Сельпо на руле велосипеда у него висела сетка полная хлеба буханок пять не меньше.
- Мамка за хлебом послала, курей подкармливать, – ответил Лёнька. Не каждый мог себе позволить хлебом курей подкармливать. Лёнька жил в соседней деревни через поляну всего – то сто метров. Там жили москали (русские), и местные всегда старались подчеркнуть своё превосходство. Колька взрослым подражал, но с Лёнькой все дружили не забывали кто у него батя.
- Вы чего здесь сидите? – спросил Лёнька.
- Ждём машину вторчермета, железо будем сдавать, – ответил Колька только он это сказал как показалась полуторка, – Лёнька, ты счастливый нам машину подогнал. А может батька твой под гоношился помочь твоим дружбанам копеечку заработать – шутя продолжил Колька, острый и находчивый он был на язык.
- Нужны вы моему бати как пятое колесо в телеги – ответил Лёнька. В карман он за словом не лез.
Полуторка остановилась рядом с ними. из неё вышел мужчина, водитель остался в кабине.
- Здорово пацаны!
- Здравствуйте! – хором в разнобой ответили Серёжка, Женька, Колька и Лёнька Филиппок.
- Вы железо приготовили для приёмки?
-Да! – за всех ответил Колька.
- Я приёмщик, зовут меня дядя Миша, грузите, посмотрим, что вы насобирали.
- А как с оплатой? – спросил Колька.
- Какой шустрый, – ответил приёмщик, – погрузите, посмотрим объём и рассчитаемся. Я вас не обижу.
- Ну что, пацаны, за дело, – сказал Колька на правах старшего, – Лёнька, ты нам поможешь?
- Ещё чего, – ответил Лёнька, – вы деньги получите, а я буду ваше железо таскать нашли дурака.
Приёмщик засмеялся:
- Друг у вас не тимуровец.
- Москаль он, они у нас все такие. – ответил Колька, – откройте задний борт, – попросил он приёмщика. Приёмщик, услышав, что сказал Колька покачал головой, но замечания делать не стал.
— Это само собой. – ответил приёмщик, открывая задний борт полуторки – приступайте ребята.
Они дружно взялись за работу без отдыха таскали трофейное железо. Приёмщик забрался в кузов и распределял метал равномерно по всему кузову чтоб не было перегруза на какой-нибудь один борт. За пол часа они справились с погрузкой. Лёнька не уходил и всё время молча наблюдал за работой, но с места так и не сдвинулся и обиду не показывал.
- Дядя Миша, всё больше ничего нет, – сказал Колька, закидывая в кузов последний разряженный снаряд. Приёмщик спрыгнул с кузова и закрыл борт
- Ну вы парни настоящие герои, на таких как вы наша Родина держится. Пионеры?!
- Мы не пионеры, – ответил Колька.
— Это не имеет значения, – хмыкнув уточнил приёмщик, – вы советские, вот это главное. Вот какой арсенал собрали молодцы. Смерть фашизму!
-Дядя Миша, рассчитываться будем? – не скрывая нетерпения спросил Колька.
- Конечно, я же обещал вас наградить за труд, – ответил приёмщик. Он полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда открытки, – вот, держите.
Каждому он дал открытку. Открытки были красивые: Прекрасная горная природа, горы, покрытые лесом. На переднем плане семафор с поднятой «рукой». Из туннеля на скорости выскакивает паровоз «Иосиф Сталин» с портретом вождя на торце из трубы дым клубится, а сверху золотыми буквами написано «Жди меня, и я вернусь»
- Ещё раз спасибо вам парни. Родина вас не забудет, – сказал приёмщик сел в кабину, и полуторка тронулась по просёлочной дороге в сторону поворота на большак. Они стояли охреневшие даже Лёнька удивлённо молчал. Первым в себя пришёл Колька.
- Бежим парни догоним эту сволочь! – дурным голосом заорал он.
Все бросились догонять машину, а её попробуй догони, но оказалось всё так как никто не ожидал. Машина свернула с просёлочной дороги повернула на большак и остановилась. Возмущённая компания: Серёжка, Женька, Колька, и примкнувший к ним Лёнька Филиппок на велосипеде, догнали машину и запыхавшись, остановились около заднего борта, рядом с кабиной стоял приёмщик. Он ждал их. Колька, не задумываясь сразу пошёл в атаку.
- Дядя Миша по-хорошему рассчитайтесь или мы вам колёса проткнём и милицию вызовем, – от волнения Колька говорил дрожащим голосом. Очень он хотел напугать приёмщика. Дальше дело приняло неожиданный поворот приёмщик как оказалось не испугался, а наклонился к кабине и громко, злым голосом чтоб было слышно обратился к водителю.
- Петро! Дай мне парабеллум, я этих сучат перестреляю. Второй раз повторять было не надо. Было такое время, если взрослый говорит, верили ему безоговорочно. Реакция была молниеносная.
Лёнька Филиппок, не выпуская из рук руль велосипеда попытался перепрыгнуть дренажную канаву, прорытую вдоль большака и наполовину наполненной водой и вместе с велосипедом и хлебом для курей рухнул в неё – курей жалко голодными оставил. Серёжка, Женька, Колька, словно реактивные снаряды, выпущенные из «Катюши», сиганули через канаву в лес, подходивший вплотную к большаку. Лес, им сочувствуя, от удивления перед ними расступался не одна ветка не задела. Оторвались они на приличное расстояние. На лесной поляне упали на землю, тяжело дыша. Тело у Серёжки онемело от страха и напряжения, рядом лежал Женька в таком же положении. Сергей повернул голову и увидел Кольку. Он стоял на коленях раскачиваясь из стороны в сторону, из глаз у него текли слёзы, из нутра вырывался стон. Было страшно и жалко на него смотреть. Сергей хотел пожалеть его, но не успел даже приподняться. Колька перешёл на свой родной Белорусский язык, бил кулаками о землю и душу отводил: Навалач! Сранае! Курвiчка! Каб цябе трасца! Шпiён!
Лето пролетело незаметно. В конце августа мать приехать в деревню не смогла, дед посадил Сергея на поезд, и он с ведром малинового варенья, вернулся в свой родной Ленинград. В школу мучиться.
КОНЕЦ
