секунду Санта ощутила волну удушливого страха, лавиной обрушившегося на неё. На запястье белел тонкой полоской шрам — отпечаток кошмара и напоминание о жестоком, непонятном Мире, в котором она оказалась. Обманное чувство блаженства и безопасности тут же исчезло, и девушка вдруг осознала, что всей её прежней жизни пришёл конец. Что безжалостный Мир Повелителя теперь не отпустит её из своей паутины, пока она не состарится и не умрёт в его плену. Что больше не будет ничего. Ни учёбы в университете, ни шумных весёлых одногруппников, ни любимой работы, о которой она так мечтала. Не будет магазинов, кинотеатров и просто людей… Стариков на лавочках, мамаш, гуляющих с колясками по парку, детишек, катающихся с горки. Не будет первой любви, семьи, детей, внуков. Даже одиночества, от которого она, ещё вчера, пыталась убежать… От всех этих мыслей у Санты закружилась голова, и она едва не закричала от бессилия, почти сожалея, что Ирвин не бросил её Бэру в ту проклятую ночь.
Словно во сне она вышла из ванной, прошла в комнату и опустилась на кровать. Мысли не шли, путаясь в голове. Просидев так довольно долго, Санта решила, что ей нужно поговорить с Повелителем, и выяснить, наконец, что её ожидает. Если, конечно, как заметил однажды Ирвин, он захочет ей отвечать.
Приняв такое решение, девушка почувствовала, что стало немного легче. Оставалось только дождаться подходящего случая, чтобы задать Повелителю все мучавшие её вопросы.
Санта не стала пользоваться гардеробом, приготовленным для неё Исполнителем, а надела своё простенькое платье, которое захватила вчера из дома, когда они с Ирвином туда заходили. Расчесав волосы, девушка прямо босиком вышла из комнаты. Пройдя короткий коридор, она очутилась на залитом солнцем, песчаном пляже. Ласковый океан катил к берегу тяжёлые волны, рассыпая их брызгами об угрюмые серые скалы.
Санта подошла к воде и тихонько тронула её мыском ноги. Вода была упоительно тёплой и девушка невольно пожалела, что не надела купальник.
Впрочем, желание окунуться в эту ласковую негу тут же исчезло, когда она увидела Повелителя, приближающегося к ней по песку.
— Доброе утро, — поздоровался он, останавливаясь возле неё. Повернувшись к океану, он задумчиво глядел на воду, — Я вижу, ты тоже любишь океан на рассвете?
— Я вообще люблю океан, — ответила она, рассеянно гадая подходящий ли это момент, чтобы начать разговор о том, что действительно её волнует. — Несколько дней назад, я бы всё отдала, чтобы оказаться здесь.
— А сейчас?
— А сейчас я мечтаю вернуться домой.
— Зачем? — Повелитель всё же обернулся и посмотрел на неё. Санте показалось, что его взгляд при этом изменился, став холодней. Подошёл Ирвин.
— Сир, завтрак готов, — склонив голову, доложил он.
— Пойдём, позавтракаем, — предложил Джеймс девушке и первым направился к дому.
— Нет! Подождите! — Санта бросилась за ним по песку и, догнав, уцепилась за рукав. Джеймс замер, потом молча обернулся. Взгляд стал ещё холодней.
Ирвин замер рядом с Повелителем.
— Пожалуйста, поговорите со мной! — взмолилась девушка, обращаясь сразу к обоим. — Я должна знать!.. — она стояла возле Джеймса, всё ещё не выпуская его рукав. Ирвин нахмурился, но по-прежнему молчал, ожидая реакции хозяина.
— Нет, — наконец, произнёс Повелитель, коротко качнув головой. — Это ответ сразу на все твои вопросы, Санта.
— То есть? — растерялась она, отступая на шаг. — Что это значит?
— Это значит, что ты не вернёшься домой, не сможешь сбежать и не сможешь, как раньше, распоряжаться своей жизнью.
— Но… — её губы побелели. — Но вы не посмеете!.. — задыхаясь, пролепетала она. — Не посмеете держать меня здесь, словно в плену! Я вам не кукла! — она кинулась к Джеймсу и вцепилась в его рубашку. — Отпустите меня! Отправьте назад! Я хочу домой, вам ясно?!..
Повелитель несколько секунд молчал, затем жёстко взял Санту за плечи, заставляя прекратить истерику.
— Нет, — ледяным тоном повторил он, глядя ей прямо в глаза. Потом развернулся и продолжил свой путь.
Девушка кинулась было за ним, но на сей раз, была остановлена Ирвином, который поймал её за руку и небрежно отбросил в сторону. Пролетев несколько метров, Санта грохнулась на песок и разрыдалась.
Ирвин и Джеймс скрылись в доме, а девушка ещё долго сидела на песке и плакала, не в силах остановиться. И только тогда, когда рыдания превратились в судорожные всхлипывания, Санта поднялась и медленно побрела к дому.
— Поставь ещё прибор, — приказал Джеймс Исполнителю, наблюдая за ней из окна. Слуга молча подчинился. Однако не успела девушка дойти до столовой, как зрачки Джеймса ослепительно вспыхнули, и он обернулся к дверям.
— Это Ллойд, — коротко бросил Ирвин, в мгновение ока, очутившись у входных дверей. Поспешно втянув за порог Санту, он подтолкнул её в сторону гостиной. — Быстро! Иди туда! — приказал он таким тоном, что девушка не посмела спорить, и проскользнула в комнату. Джеймс был уже там. Кивнув ей на кресло, он замер, ожидая гостя.
— Здравствуй, Ирвин! — Ллойд, медленно, словно пантера перед прыжком, поднимался по ступеням крыльца, — Давно не виделись! — не дойдя до дверей несколько шагов, гость остановился, словно оценивая вероятную угрозу. Ирвин холодно рассматривал его, не говоря ни слова. У Ллойда были длинные белые волосы, забранные сзади в низкий хвост. Тёмно-серые глаза смотрели настороженно и внимательно. На нём был чёрный плащ, выгодно подчёркивающий его статную фигуру.
— Зачем ты здесь? — наконец, спросил Ирвин, явно не испытывая радости от встречи.
— Дрэйк сказал, что Джеймс на Земле, вот я и зашёл, чтобы представиться. Разве не так велит Закон, Ирвин?
Исполнитель помедлил, потом всё же посторонился, пропуская гостя в дом.
— Повелитель в гостиной, — коротко предупредил он, открывая перед Ллойдом дверь.
Тот прошёл в гостиную и низко наклонил голову, приветствуя Джеймса.
— Сир, позвольте представиться, — заговорил он, когда Джеймс кивнул. — Я — новый Исполнитель в Античерте. Моё имя — Ллойд. Следуя принятым правилам, я, воспользовавшись тем, что вы на Земле, пришёл сообщить вам о своём прибытии.
— Что ж, рад познакомиться, — вновь кивнул Джеймс, жестом предлагая гостю кресло. — Я слышал, ты уже был в Реальности, Ллойд?
— Да, сир, — устроившись в кресле, Исполнитель положил ногу на ногу.
— В каком качестве?
— Тоже в качестве слуги, — Ллойд улыбнулся.
— В Античерте?
— Нет, сир. В вашем Мире — за Чертой.
— Какому из Повелителей ты служил?
— Бэриону.
— Вот как? — Джеймс нахмурился. — И что же с тобой случилось?
— Ничего, — Ллойд улыбнулся и пожал плечами. — Бэрион отправил меня в Вечность, и моё место занял Ирвин. Разве он не рассказывал? — он обернулся к Ирвину. Одновременно с этим, его взгляд, на мгновение, задержался на Санте, сидевшей в углу гостиной. — Не хочу показаться неучтивым, но разве правила изменились и нам теперь можно посвящать в тайну Вечности смертных? — внезапно спросил он похолодевшим тоном.
— Твоя обязанность, Ллойд, следить за соблюдением законов в Античерте! — внезапно вмешался Ирвин, направляясь к нему. Ллойд понял, что за этим последует и, вскочив с кресла, отступил на шаг.
— Ладно-ладно! — быстро проговорил он, извиняющимся тоном. — Сир, прошу прощения! — обернулся он к Джеймсу. — Я просто удивился, вот и всё! Не ожидал встретить у вас смертную, да ещё с зелёными глазами… Да ещё такую красивую!.. — добавил он, примирительно улыбнувшись. — Можно я хотя бы представлюсь ей? — и, не дожидаясь разрешения, Ллойд метнулся в угол комнаты и схватил Санту прежде, чем кто-то сумел среагировать. — Привет! — протянул он, развернув девушку к себе лицом, и прикрываясь ею, словно живым щитом. — Меня зовут Ллойд! — широко улыбнулся Исполнитель и, в то же мгновение, в его руке оказался стилет. Санта вскрикнула, когда острое лезвие пронзило ей грудь. Несколько секунд она, распахнув изумрудные глаза, ещё смотрела на Исполнителя, потом колени её подогнулись и она обмякла в его руках.
Джеймс бросился на Ллойда, но тот, ловко толкнув неподвижную Санту прямо на Повелителя, метнулся к окну, но опоздал. Его встретил Ирвин. Одним молниеносным ударом он сбил Ллойда с ног, затем, за волосы, подняв того над полом, с размаху приложил лицом о стену. Удар был такой чудовищной силы, что стена задрожала, треснула и с неё посыпалась штукатурка. Не успев даже защититься, Ллойд, весь окровавленный, сполз по стене и больше не шевелился.
