Икона – это молитва, сотворенная в красках…
Сильно ли отличается жизнь церковная от жизни мирской? Да почти не отличается. Те же проблемы, те же попытки их решить, те же методы этих решений. Увы, не всегда правильные. Далёкие от призыва, что если тебя ударили по щеке, смиренно подставь другую: мол, пусть и по ней ударят тоже.
Возможно, попытки такого убеждения и хороши, вот только выполнить этот наказ может далеко не каждый. Конечно, история написана не без юмора, но рассматривать её только как нечто веселое нельзя. Темы затронуты серьезные, и прежде всего – это тема отношений между людьми.
Очень часто те, кто далек от церковных законов и канонов, воспринимает церковных служителей как людей, ведущих исключительно верный образ жизни. При этом как-то само собой забывается о том, что те, кто трудится на духовном поприще – это, прежде всего, люди. А, значит, человеческие качества – чрезмерная радость, эмоциональность, желание показать, что ты можешь постоять за себя – им не чужды. Обиды на ближнего тоже не стоят в стороне. Всё это автор показал в рассказе «Краски».
Кстати, описание быта монахов – это тоже своеобразные картины. Пусть они не написаны ни маслом, ни гуашью, ни акварелью – но красок в них предостаточно. Жизнеописания перемежаются с жизневосприятием. Только-только монахи приводили в порядок свою одежду (причём, клобуки - если читатель был внимателен - не просто старые. Они ветхие! Словно показатель того, что жизнь монаха не столько сложна, сколько бесцветна), как вдруг всё меняется! В монастыре возникает драка. Вроде бы дело и яйца выеденного не стоит, потому что из-за пролитой на одежду каши потасовку можно и не начинать. Но постоянное смирение и ограничение себя буквально в каждой мелочи дает о себе знать: даже мелочь может послужить поводом для ссоры. А там, где в драку вязались двое, непременно ввяжутся и рядом стоя́щие. Истосковавшейся по событиям душе нужна только причина, которая может разбудить эти самые события, которые дремлют в монашеских кельях – и вот причина найдена!
Монахи уже забыли, что каждый из них вот только стоял к отцу настоятелю, смиренно прося о том, чтобы икону обновили именно в его келье. Доводы приводились разные: от самого простого – мол, икона стала совсем старой и выцвела, до более серьёзного, когда речь шла уже мироточении.
Примечательна и фигура отца Онуфрия. Сразу видно, что это человек – сильный духом. В церкви он служит не потому, что с детства приучен к молитвам. Он не является выходцем из верующей семьи. Отец Онуфрий – бывший афганец, а, значит, человек, повидавший многое на своем веку. Тоже характерная деталь: после завершения военных действий в Афганистане многие бывшие военные пошли работать не на заводы и фабрики. Они пошли служить в церковь, и этому есть вполне резонное объяснение: души людей, которым пришлось столкнуться с убийствами, хотели умиротворения.
Девушка-художник, которая должна приехать в монастырь, в рассказе так и не появляется. Братии, устроившей побоище, не до неё. Отец Онуфрий сердит, у настоятеля, судя по всему, есть дела поважнее ожидания. Единственные, кто с трепетом ждет приезда художницы, это два человека – молодой монах и старик, прислуживающий в монастыре.
Однако это ожидание тоже можно трактовать опять же по-разному. Возможно, что усердно работающий старик, и художница, которая должна появиться в монастыре, знакомы. Иначе, почему же эта девушка является единственной в мире, кому знакома сила его красок? Можно найти и другое объяснение. Старик, который толок краски, впал в эйфорию, и приезд девушки воспринимался им как появление Богородицы.
Более того, засушенные лепестки цветов, ракушки и сухие насекомые не могут превратиться в краску. С химической точки зрения, увы, это маловероятно, т.к. нет самой главной составляющей любой краски – пигмента. Но то, что они превращаются в пыль, которая светится и переливается на солнце – такое явление вполне возможно.
В целом рассказ написан лёгким, хорошим языком, читать произведение приятно.
Недочёты.
Грамматика.
Слова «настоятель», «богоугодное дело», «вечерня» пишутся с маленькой буквы. Однако, здесь можно увидеть авторский замысел, когда, желая выделить какие-то события или подчеркнуть значимость того или иного человека, автор пишет слова с заглавной буквы.
Каша, пролившаяся на рясу, окончательно освободила старца от духовного бремени, и началось — побоище! – тире в данном случае не нужно. Если надо сделать смысловую паузу – лучше поставить многоточие.
Стилистика.
«Девушка невиданной небесной красоты» - явный перебор. Небесная красота уже сама по себе является невиданной (т.к. под этим оборотом подразумевается что-то необычное, что нельзя видеть постоянно). Получается двойной смысл – тавтология. Слово «невиданной» лучше убрать.
В этой войне не участвовали только двое: молодой монашек с розовыми щеками и какой-то старый, а может просто потрепанный жизнью и бурной молодостью, мужик. – нарушен смысл.
Монастырь – это обитель монахов. Поэтому «какой-то мужик» (судя по всему, неизвестная личность) в нем находиться не может. Если это служащий из числа мирского населения – об этом лучше сказать так:
В этой войне не участвовали только двое: молодой монашек с розовыми щеками и старый, потрепанный жизнью и бурной молодостью, служитель, который не относился к монашеской братии, а работал на общее благо.
(Естественно, данное предложение является только примером).
Позднее этот «какой-то мужик» именуется в рассказе «старцем».
Можно, конечно, оставить без изменения, но с большой натяжкой. Речь всё-таки идёт о монастыре, где «старец» - это фактически монашеский чин, дойти до которого могут далеко не все. На это требуется крайне большое мужество. Многие старцы благодаря своим деяниям были возведены в ранг святых. Вспомним старца Амвросия Оптинского, отца Серафима Саровского. Всё это были опытные духовные наставники, поэтому можно ли назвать старцем человека, который несколькими строками раньше, именовался как «какой-то мужик»? Вопрос автору.
Вывод: произведение нуждается в небольших исправлениях.
Если я правильно поняла у этого рассказа есть соавтор? Чувствуется участие мужчины.