Итак, стихотворение о духовной брани:
Я думаю, все поняли, что под "духовной бранью" понимается незримый бой, который ведётся то ли в наших душах, то ли над нашими головами, но итог этого боя - в какой-то степени мы сами. Наш выбор, наши действия, наконец, то незримое, что происходит за гранью нашего чувственного опыта и восприятия. Мы даже не знаем, происходит ли, но множество религиозных и священных текстов, а также свидетельств утверждают - там что-то есть. А значит, никогда не поздно и никогда не преждевременно задуматься о том, что же там.
Главный лирический герой этого стихотворения - Ангел. Ангел - вестник, но здесь он - воин.
Он стоял, уронив подбородок на грудь…
Мой товарищ, прошедший сто битв…
И шептал - Ты о нашей победе забудь…
Не помогут и сотни молитв…
Небольшая нестыковка со знаками препинания при прямой речи - я думаю, можно на этот раз закрыть глаза. Поскольку думаю я после прочтения немножко о другом: а кто же тут лирический герой? Мы видим небесного воина глазами кого-то другого, кто называет его "Мой товарищ". Кто может называть небесного воина, да ещё и полководца, "Мой товарищ"? Весьма смело - не очень много предположений о том, кто может такое сказать в данном случае...
Драмы добавляет и оценка происходящего, прозвучавшего из уст Ангела: "Ты о нашей победе забудь... Не помогут и сотни молитв... Они сами себя загоняют в Тартар..." Не нужно долго думать, чтобы понять, что выхвачен тот самый момент победы добра над злом, который здесь показан с привкусом горечи. Победа одержана - но она не радует, и раны не только на крыльях.
Он стоял, а в висках барабанила дробь,
И в груди бушевал ураган.
(кстати, здесь угол зрения вдруг смещается без какого-либо перехода, и лирический герой показан "изнутри". Ведь нельзя же со стороны даже самому близкому товарищу узнать о душевных переживаниях и таких ощущениях, которые можно только испытать самому? Так "снаружи" или "изнутри" показывает лирического героя нам Автор? Я немножко запуталась и самостоятельно не решу, просто отмечаю как факт - фокус зрения на этом месте меняется)
Размер стихотворения довольно интересный. Вообще-то он достаточно единообразен - трёхсложный, все строчки и четверостишия написаны анапестом, но во втором и третьем, в чётных строках, а также в нечётных последнего несколько слогов заменяют ритмические паузы. Это совершенно не влияет на определение размера и на гладкость чтения, музыкальность фраз, если так можно выразиться. Но позволяет более гибко строить повествование, без лишних "слогозатыкательных" слов. Изящное решение...
Они сами себя загоняют в Тар-тар,
Они сами себе - враги
Их давно окружает неверья угар,
Сквозь него не видно ни зги…
(вот тут чётные строки немножко укорочены)
Но вот Ангел обращается с призывом к тем, кто способен услышать и откликнуться.
Даже древний старик свою спину прямил,
Взгляд невидящих глаз устремив…
И вставали в ряды все кто правду любил,
Огонек в своих душах хранив…
И сползла шелуха с не сломавшихся душ,
Не совсем зачерствели сердца!
И отринули лозунги лживых кликуш,
Чтоб идти дорогой Творца!
(тут происходит окончательное смешение земного и небесного. Призывает Ангел - а откликаются люди, причём те, чьи души "не сломались", - очевидно, в этой битве. В ней есть раненые, есть проигравшие, но есть и те, кто выстоял. Именно к ним обращён призыв вестника, именно они собираются под незримые знамёна)
Ну вот как-то так, иносказательно, с нотками скорби о потерпевших поражение, показана битва добра со злом.
Что немножко мешает? Слишком общие образы. Если лес, то дремучий, если старик "прямит" свою спину - то непременно слепой, если лозунги - то лживых кликуш. С одной стороны, очень общо, кажется, что личностного восприятия нет. Но, с другой стороны, оно есть, просто иначе выражено. Автор нам показывает: битва идёт за каждую душу, каждая победа важна, и каждая потеря - это подлинная трагедия. Победа не из тех, по поводу которых торжествуют, потому что проигравшие - они же спустившиеся в самую преисподнюю, а это не может вызывать торжества у победителей, которые, безусловно, хотели бы спасти (победить) всех.
Образы вполне соответствуют задачам стихотворения: оно правильное, программное, я бы даже сказала, прямолинейное, с ним не поспоришь. Вот зло (уже побеждено, где-то там, скатилось в Тартар, само виновато, впрочем, но всё равно его жалко, болезное). Вот добро - оно не могло проиграть, оно сильнее по определению.
Есть место подвигу и побеждённым грехам, всё правильно. Но нет места простому человеческому - человеческим слабостям, сомнениям, заблуждениям и размышлениям. Ты либо сломался и проиграл - либо не сломался и продолжаешь следовать за зов небесного воинства. Вот этого немножко "человеческого в человеке" мне и не хватило.
Но, наверное, полутона здесь и не предполагались, если уж лирический герой облачён в доспехи небесного воина. Эта битва решающая, а значит - третьего не дано.
Оценка:
5 - за смелость (обратиться к рецензенту - заказать рецензию способен только истинный герой)
5 - переходящий вымпел (знамя, кубок, флажок, приз рецензентских симпатий, плюс в карму) в разных номинациях.
Здесь:
8
- за технику,
- за победу добра над злом.
